Александр Лепехин - Тульский край глазами очевидцев. Выпуск 2
Неподалёку от деревни Сергиевское стоит прекрасный особняк князя Гагарина, занимающего высокий пост в Санкт-Петербурге. Его парк окружён стеной в английском стиле, такое мы встретили впервые в России.
С каждым нашим шагом местность вокруг приобретала всё более прекрасный вид. Сложно представить себе изобилие этих мест, не видя этого. На многие мили вокруг нас раскинулись богатейшие земельные угодья. Леса почти полностью исчезли. Мы не заметили за чередой спусков и подъёмов, как оказались в самом прекрасном хлебном крае. Во многих местах урожай уже собран, но зерна здесь всё равно ещё очень много. Сквозь землю уже красиво пробиваются молодые побеги пшеницы. Там, где прошёл плуг, видно, что почва чёрная и плодородная, на зависть английским фермерам. И всё-таки есть кое-что, что омрачает картину русского изобилия для англичанина. Нас более всего задел тот факт, что именно в этих плодороднейших районах крестьяне самые несчастные. Все они бедные и униженные люди, одетые в грязные лохмотья. Как уже было изложено выше, крестьяне полностью полагаются на милость своих хозяев, которые, едва заметив небольшое улучшение в крестьянской жизни, сразу вмешиваются с новыми требованиями и отбирают все их сбережения.
Нравы людей, живущих в этих сельскохозяйственных районах, такие же убогие, как и их материальное положение. Из-за недостатка религиозных знаний ничто не удерживает их в рамках морали, поэтому количество незаконнорожденных детей очень велико. К примеру, для женщины считается нормой иметь детей от нескольких отцов. Женщины здесь повсеместно заняты самой тяжёлой и нудной работой в поле. Избиение собственных жён стало настолько обычной вещью среди крестьян, что присутствующие при этом люди не обращают никакого внимания. Один старый автор для описания другой дикой нации сказал: «Доброта к женщинам считается их мужьями недопустимой, так как портит существ, которые должны хорошо работать». Судя по всему, это описание жён американских индейцев подходит и к жёнам русских фермеров.
Крестьяне в этой и соседней Орловской губернии принадлежат к числу самых состоятельных в России, однако в школах обучается только каждый трёхсотый. Среди подростков 12–15 лет можно найти того, кто умеет читать, но более старшие люди едва знают алфавит. Дайте фермеру что-то с написанным или напечатанным текстом, и он спрячет эту вещь как ненужную, которую он даже и не рассчитывает понять. В Англии не умеющему читать человеку становится, как минимум, стыдно, когда об этом узнают другие. Русский же крестьянин не видит никакого позора в неграмотности.
Мы быстро и скудно поужинали на почтовой станции в Малом Скуратово, после чего вновь погрузились на наш «фрегат» и двинулись в ночь. На рассвете мы обнаружили, что благодаря вновь начавшемуся дождю и отвратительным дорогам доехать удалось только до Мценска. Это уездный город Орловской губернии, населённый шестью тысячами жителей и расположенный в 86 милях от Тулы. Город представляет собой ряд очень красивых домов, стоящих на высоком берегу протекающей здесь речки Зуши. Имеется небольшое производство, но подавляющая часть жителей занята сельским хозяйством или перевозкой товаров с Юга России в Москву.
Один русский господин предупреждал нас о нормах путешествий в этих местах, но мы так и не смогли примириться с тем, что из-за состояния дорог ползём, как улитки. Аборигены, когда стоит хорошая погода, а телеги сильно нагружены, ездят в этой части страны со скоростью 1000 вёрст за четыре дня, что составляет 166 миль в сутки.
Мы въехали в Орловскую губернию, которая представляет собой одно большое плодородное и непаханое поле. В России поля не огорожены, а границы обозначены деревьями. Миля за милей насколько хватает глаз были видны поля, на которых в небольших количествах колосилась пшеница. Оставшаяся стерня красноречиво говорила об огромном урожае. Чтобы судить о плодородии здешних земель, достаточно посмотреть на огромное количество ветряных мельниц. Многие холмы полностью застроены мельницами, и рыцарю из Ламанчи[5] пришлось бы столкнуться здесь с легионами своих врагов, а не уничтожать их поодиночке. Однако доблестный Дон легко победил бы их, так как все эти постройки (несмотря на их полдюжины изодранных крыльев) ветхие настолько, что даже ребёнок мог бы остановить их, к огромному разочарованию честного мельника, который считает свой механизм чересчур чудесным, чтобы тот мог остановиться во время хорошего ветра. Водяные мельницы тоже многочисленны, но все они расположены в низинах, по берегам рек, и поэтому их почти не видно с дороги. По этой же причине от взора путешественника скрыто большинство перегонных аппаратов для бренди, которых здесь тоже много.
Рядом с одним из крестьянских домов мы увидели, как мужчины, женщины и дети молотили зерно прямо на улице. Основанием служило большое покрывало, лежащее на деревянном настиле или твёрдой земле. Вокруг него, напевая песни, с превеликим усердием работали счастливые домочадцы. Мы первый раз увидели такое, но южнее, особенно в Малороссии, стали встречать всё чаще и чаще.
Такого изобилия, как в этой части страны, мы ещё нигде не встречали. Путь от Рязани до Курска, растянувшийся на 335 миль и проходивший через три большие губернии (Рязанскую, Тульскую и Орловскую), затмил всё, что мы видели в других европейских странах. Мы даже не предполагали, что здесь находятся такие огромные засеянные злаковыми культурами земельные угодья, прекрасно возделанные и не имеющие ни одного свободного акра. Вся почва не может быть одинаково плодородной, но даже там, где она в основном песчаная, всегда встречаются хорошие участки.
«Но что за страна эта Россия!?» часто восклицали мы, проезжая по этим плодородным районам. Ведь только оказавшись здесь, получаешь истинное представление об её безграничных богатствах. На Севере мы проезжали леса, которых хватило бы, чтобы построить корабли для всех морских держав в Европе. Сейчас мы находимся в регионе, который под надлежащим руководством мог бы прокормить все эти государства. Но сельское хозяйство в этих местах только зарождается. Здесь в ходу трудолюбие, но нет никакого представления о порядке. Крестьянин усиленно трудится с утра до вечера, но ему не принадлежит и фута самой плохой земли. Зато у него есть устаревший громоздкий инвентарь, которым он, не зная ничего о вращающихся механизмах, из года в год собирает урожай, считая удобрение навозом лучшим уходом за почвой. Наконец, у него нет веских мотивов изменять ситуацию к лучшему, так как он работает не на себя. И всё-таки, несмотря на все невзгоды, одна мера зерна, посеянная в Орловской губернии приносит семь, а иногда десять мер, в Курской губернии чуть менее девяти, в Тульской и Рязанской пять.
Заглянув в ежегодные отчёты о производимой продукции, мы обнаружили, что Орловская губерния приносит 8 076 623 четверти зерна при среднем посеве 1 800 000 четвертей (одна четверть равна 0,68 бушеля или 2,73 английской пинты) на 2 163 112 десятинах (одна десятина равна 2,699 имперских акров) пахотных земель. Курская губерния приносит 8 169 613 четвертей после посева 1 500 000. Тульская губерния приносит 6 616 359 четвертей зерна при посеве 1 864 981 четверти на 1 888 317 десятинах. Наконец, Рязанская губерния выдаёт 6 496 316 четвертей зерна после посева 1 827 216 четвертей на 1 708 859 десятинах. Каждая из этих губерний в состоянии продавать 2–3 миллиона четвертей зерна ежегодно. Однако чтобы создать правильное представление о состоянии сельского хозяйства на основании этих отчётов, надо принять во внимание, что значительная часть пахотных земель используется для выращивания хмеля, табака, конопли, льна, огурцов и любых других овощей. Многие фермеры также используют поля, чтобы пасти лошадей, овец и коров. В Рязанской губернии, например, числится 334 116 лошадей, 769 976 овец и 292 172 коровы. В Тульской губернии 361 811 лошадей, 292 559 коров и 1 066 976 овец. В Орловской 488 853 лошади, 287 388 коров и 631 940 овец.
Само высказывание, что губернии, через которые пролегает наш путь, представляют собой огромные просторы культивируемой земли, вовсе не означает, что вся поверхность обрабатывается плугом, а просто даёт некое общее представление об этой местности. На самом деле (по данным отчёта генерала Балашова), в Рязанской губернии 1 412 691 десятина земли покрыты лесами, 277 486 десятин используются в качестве пастбищ и 236 443 десятины представляют собой пустоши. В Тульской губернии леса занимают 476 326 десятин, пастбища 213 178 десятин, пустоши 68 469 десятин. В Орловской губернии лесами покрыто 1 285 008 десятин, пастбищами 329 364 десятины, а пустошами 152 538 десятин. Вообще, лесов здесь мало, а различных производств много, но, в целом, этот регион не испытывает недостатка в древесине. В Курской же губернии, куда мы попали чуть позже, леса не хватает даже на дрова, лесные массивы здесь занимают только 80 548 десятин.
Читателю может показаться, что объём урожая может намного превышать указанные средние показатели, но в отличие от таких прекрасных стран, как Англия и Шотландия, это не так, поэтому мы должны предупредить, что нельзя сравнивать урожаи, выращенные в стране с таким несовершенным сельским хозяйством, с урожаями тех стран, где сельское хозяйство находится на высшем уровне. По-настоящему, Россию надо сравнивать с некоторыми европейскими странами, сельское хозяйство которых находится в таком же плачевном состоянии. Во Франции, к примеру, такая же плодородная почва, как в указанной части России, и более благоприятный климат. Рассуждая так, мы пришли к выводу, что русский крестьянин своим трудолюбием полностью превосходит французского собрата. Так в некоторых областях Франции пожинается пять-шесть мер пшеницы с одной посеянной, в то время как в посещаемых нами районах Центральной России эта цифра приближается к десяти.
