Юрий Житорчук - Так кто же виноват в трагедии 1941 года?

Подтверждение этой версии можно найти, например, в статье Ганса Керля «Военная экономика и военная промышленность», помещенной в сборнике «Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых», где прямо утверждается:

«За первые 14 дней войны с Польшей немецкая бомбардировочная авиация истратила ВЕСЬ ЗАПАС БОМБ (выделено мой — Ю.Ж.). Немецкая артиллерия только потому не сумела израсходовать весь запас снарядов, что во время молниеносных кампаний в Польше и Франции артиллерия применялась значительно реже, чем это было предусмотрено военными планами».

Можно только удивляться, откуда у Керля взялись подобные данные. Ведь сверх интенсивная бомбежка польских городов продолжалась вплоть до первых чисел октября. Так, например, 20 сентября против Варшавы было использовано 620 самолетов люфтваффе, а в ночь на 22 сентября немцы приступили к жесточайшей артиллерийской и авиационной подготовке окончательного штурма города. В результате уже через два дня оказались полностью выведенными из строя электростанции и телефонная сеть, замолкло радио. Всего на польскую столицу было сброшено 5 818 тонн бомб, а в общей сложности на Польшу люфтваффе обрушили 19 589 тонн бомб, примерно столько же было сброшено на Англию за весь 1941 год.

Кроме того, Гитлер лично совершал инспекционные поездки и наблюдал за боевыми действиями вермахта. Вот что по этому поводу пишет своих мемуарах бывший адъютант фюрера фон Белов:

«21 сентября начался артиллерийский обстрел Варшавы, а люфтваффе получила приказ бомбить ее. 22–25 сентября Гитлер летал на подступы к ней, чтобы лично убедиться в эффективности действий нашей авиации».

Так о какой же эффективности немецкой авиации 21 сентября могла идти речь, если, как утверждает Ганс Керл, еще 14 сентября был израсходован весь запас бомб?!

Не согласуется данные Керла и со свидетельствами генерал-инспектора воздушных сил Мильха:

«В 1939, как и в 1938 годах все требования Главного Штаба на изготовление воздушных бомб были зачеркнуты лично Гитлером. Он хотел сберечь наши запасы стали и легких металлов для нужд артиллерии и постройки самолетов. В начале войны наших запасов бомб хватило бы всего на пять недель активных операций. В течение 18 дней польской кампании мы израсходовали половину запаса, хотя в деле была только часть наших бомбардировочных самолетов».

Так что худо-бедно, но имевшихся запасов авиационных бомб фашистам должно было хватить, по крайней мере, на 36 дней военных действий, и это, не считая того количества бомб, которое немецкая промышленность изготовила в течение сентября, а также захватила на польских военных складах, что обеспечивало еще 2–3 недели активных операций люфтваффе.

Нет ни единого слова о нехватке бомб или снарядов во время польской кампании и в мемуарах генералов Гудериана и Манштейна, непосредственно участвовавших в боевых действиях в Польше. К тому же если у немцев и были определенные ограничения запасов боеприпасов, то на заключительном этапе войны у поляков боеприпасы просто иссякли, поскольку их военные склады были захвачены немцами. Так что последние крупные бои между германскими и польскими войсками, происходившими 2–6 октября севернее Коцка закончились капитуляцией поляков прежде всего из-за того, что у них просто не чем было стрелять.

А вот что по поводу дефицита снарядов пишет в уже цитированной книге Мюллер-Гиллебранд:

«Положение с боеприпасами в период между Польской и Западной кампаниями показано в табл. 18. Сравнение расхода боеприпасов в ходе Польской кампании с их производством и наличными запасами показывает, что положение в этой области было неудовлетворительным».

Действительно, расход снарядов и взрывчатых веществ во время польской кампании превышал их производство, а по некоторым позициям это превышение было значительным. Так, например расход за сентябрь 1939 года 75-ти мм снарядов составил 415 000 штук, а производство дало за этот же месяц достигло только 200 000 этих типов снарядов. Так что имевшиеся на момент начала войны запасы снарядов убывали, и это с точки зрения затяжной войны было явно неудовлетворительным. Именно об этом и говорит вышеприведенная цитата.

Тем не менее, с точки зрения военных кампаний проводившихся немцами в 1939-40 годах имевшиеся на 1 сентября в Германии запасы снарядов вовсе не были малыми, как это иногда голословно изображается в исторической литературе.

Таблица 1.

ЗАПАСЫ И РАСХОД БОЕПРИПАСОВ ВЕРМАХТОМ ВО ВРЕМЯ ПОЛЬСКОЙ И ЗАПАДНОЙ КАМПАНИЙ.

Как видно из данных табл. 1, составленной по данным Мюллер-Гиллебранда, суммарно за время польской кампании и западного блицкрига было израсходовано менее половины начальных запасов снарядов. Исключением являются лишь расход снарядов для 210-ти мм. мортир, однако возникший дефицит этих снарядов мог быть компенсирован за счет их производства всего в течение одного месяца. Так что ни о каком дефиците снарядов у вермахта во время польской кампании не могло быть и речи.

Другое дело, что по окончанию польской кампании было совсем не очевидно, что следующая западная кампания не будет долговременной, а в этом случае у немцев в принципе со временем мог бы возникнуть дефицит снарядов. Именно об этом в октябре и говорил Гитлеру генерал фон Браухич:

«Представляется сомнительным, сможет ли военная промышленность покрыть огромный спрос на боеприпасы, который возникнет при ведении крупной войны, продолжающейся несколько месяцев».

Однако, Гитлер, в отличие от Браухича, не собирался вести против Франции многомесячную войну, а полагал справиться с ней всего за несколько недель, что и было реализовано в действительности. Отсюда и отношение фюрера к запасам боеприпасов, необходимых для победы над Парижем.

Впрочем, уже к началу немецкого наступления на Западе Германия увеличила производство бомб и снарядов в 2–3 раза, а их запасы по сравнению с запасами на 1 сентября 1939 года выросли двукратно.

6. Блицкриг в Польше

Вечером 23 августа Гитлер назначил дату и время нападения на Польшу: суббота 26 августа в 4.30 утра. Однако в полдень 25 августа Англия и Польша подписывают договор о взаимопомощи. Узнав об этом, Гитлер внезапно отменил свой приказ о нападении на Польшу. По словам Геринга на его вопрос: «Это серьезно?» Гитлер ответил: «Нет, я хочу только посмотреть, нет ли средства избежать выступления Англии».

Для того чтобы в соответствии с распоряжением фюрера остановить немецкую армию вечером 25 августа, руководству вермахта потребовались значительные усилия, поскольку часть соединений уже находилась на марше. Тем не менее, в 20.35 Кейтель сообщает фюреру о том, что его приказ об остановке немецкой армии выполнен.

Со своей стороны Гитлер, вплоть до начала агрессии против Польши, продолжал активные дипломатические игры с Англией, целью которых была попытка удержать Лондон от вступления в войну против Германии и одновременно ослабить внимания союзников Польши от готовящегося на нее нападения. Однако уже 31 августа в 13.30 Гитлер подписал секретную директиву № 1 «По ведению войны», в которой сообщалось: «Нападение на Польшу должно быть осуществлено в соответствии с планом Вайс… Начало атаки — первое сентября 1939 года».

1 сентября 1939 г. в 4 часа 45 минут утра немецкие войска без объявления войны перешли в наступление с трех направлений: с севера — из Восточной Пруссии, с запада — из Восточной Германии и с юга — из Словакии. Немецкая авиация начала бомбардировку польских городов: Варшавы, Вильно, Гродно, Брест-Литовска и Кракова, а так же аэродромов и коммуникаций, военно-морской флот — обстрел порта Гдыни, полуострова Вестерплатте.

Поляки прекрасно понимали, что одним им с нацистами не справиться. Поэтому на начальном этапе войны они видели свою задачу в том, чтобы, выиграть возможно больше времени и упорной обороной и контрударами резервов затянуть борьбу до тех пор, пока в войну не выступят вооруженные силы Франции и Англии. При этом допускалась возможность отхода польских армий до 110–240 км с единственной целью — затянуть борьбу до того момента, когда французское наступление вынудит немецко-фашистское командование оттянуть из Польши на запад крупные силы.

Однако значительное превосходство фашистов в количестве войск и, особенно в танках и авиации, опоздание с мобилизацией армии и отсутствие реальных военных действий союзников — все это обрекало польскую армию на очень быстрое и сокрушительное поражение.

Уже в первых боях люфтваффе уничтожили значительную часть польской авиации на аэродромах и тем самым обеспечили подавляющее превосходство в воздухе и создали условия для стремительного продвижения вермахта. Кроме того, немецкая авиация сделала невозможным организованное завершение мобилизации польских вооруженных сил, а также крупные оперативные переброски сил по железной дороге и тем самым серьезно нарушила управление и связь противника.