Юрий Терещенко - История России XX – начала XXI веков
Постановление наметило создание в районах сплошной коллективизации сельскохозяйственных артелей, «как переходной к коммуне формы колхоза», и подчеркнуло недопустимость приема в колхозы кулаков. ЦК призвал организовать социалистическое соревнование по созданию колхозов и решительно бороться со всякими попытками сдержать колхозное строительство. Как и в ноябре, ЦК ни слова не сказал о соблюдении принципа добровольности, поощрив умолчанием произвол.
В конце января – начале февраля 1930 г. ЦК ВКП (б), ЦИК и СНК СССР приняли два постановления и инструкцию о ликвидации кулачества на базе сплошной коллективизации. Его разделили на три категории: террористы, сопротивляющиеся и остальные. Все подлежали аресту или ссылке с конфискацией имущества. Раскулачивание стало составной частью процесса коллективизации.
Сплошную коллективизацию провели в два этапа. На первом (ноябрь 1929 г. – начало марта 1930 г.) силами местных властей и «двадцатипятитысячников», численность которых превысила 30 тыс. человек, провели поголовное, преимущественно принудительное объединение единоличников в коммуны. Обобществляли не только средства производства, но и личные подсобные хозяйства, имущество. Были закрыты рынки, базары, а также церкви, осуждавшие насилие. Силами ОГПУ и Красной армии выселяли «раскулаченных» крестьян, в число которых попадали все недовольные. По решению секретных комиссий ЦК и СНК их направляли в специальные поселки для работы по хозяйственным планам, главным образом на лесозаготовках, в строительстве, горном деле. Спецпоселки ссыльных крестьян вначале находились в ведении местных органов власти. Летом 1931 г. по постановлению СНК СССР «Об устройстве спецпоселенцев» (июль 1931 г.) они были переданы в ведение ОГПУ, т. е. в систему ГУЛАГ.
Недовольство крестьян вылилось в массовый убой скота, бегство в города, убийства колхозных активистов, разрозненные антиколхозные восстания. Если в 1928 г. последних было зарегистрировано 150, в 1929 г. – более тысячи, то за январь-март 1930 г. – более двух тысяч. В подавлении крестьянских восстаний участвовали армейские части и авиация. Страна стояла на пороге новой гражданской войны. Об этом сообщали многие представители ЦК, контролировавшие кампанию коллективизации на местах. В начале 1945 г. в беседе с У. Черчиллем Сталин признал, что коллективизация была борьбой более напряженной и «ужасающей», чем Великая Отечественная война. Но, по его мнению (в изложении Черчилля), она была «абсолютно необходима для России».
По официальным данным, в стране к середине 1930 г. было раскулачено более 320 тыс. хозяйств (свыше 1,5 млн. человек). По данным современных историков, по всей стране было раскулачено и сослано около 5 млн. человек, Сталин назвал Черчиллю цифру в 10 млн.
Массовое возмущение крестьян насильственной коллективизацией заставило руководство страны временно ослабить нажим. Более того, по поручению Политбюро ЦК в «Правде» 2 марта 1930 г. И. В. Сталин опубликовал статью «Головокружение от успехов», в которой осудил «перегибы» и обвинил в них местные власти и рабочих, посланных создавать колхозы. «Головокружение» верхов, отраженное в решениях ноябрьского (1929 г.) пленума ЦК и постановлении ЦК от 5 января 1930 г., было представлено в статье как ошибка и преступление низов против генерального курса партии.
Вслед за статьей «Правда» опубликовала постановление ЦК ВКП (б) от 14 марта 1930 г. «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». ЦК партии прежде всего осудил нарушение добровольности, а также «раскулачивание» середняков и бедняков, мародерство, поголовное кооперирование, перескакивание с артели к коммуне, закрытие церквей, рынков, базаров. ЦК распорядился привлечь «к строжайшей ответственности» лиц, допустивших «искривления», которые «льют воду на мельницу» контрреволюции и оказывают «прямую помощь классовым врагам».
После выхода постановления многие организаторы массовых колхозов были репрессированы или покончили жизнь самоубийством. Насильственно созданные колхозы были распущены. К лету 1930 г. количество колхозов сократилось вдвое, они объединяли немногим более 1/5 крестьянских хозяйств. Однако руководство страны не изменило стратегию аграрной политики. Осенью того же года начался новый, более осторожный этап сплошной коллективизации. Отныне создавались только сельскохозяйственные артели, допускавшие существование личных подсобных хозяйств.
Летом 1931 г. ЦК партии наконец объяснил, что «сплошную коллективизацию» нельзя понимать примитивно как поголовную, что ее критерием является вовлечение в колхозы не менее 70 % хозяйств в зерновых и более 50 % в остальных районах страны. К тому времени колхозы уже объединяли около 13 млн. крестьянских дворов (из 25 млн.), т. е. более 50 % от их общего числа, а в зерновых районах в колхозах состояло почти 80 % крестьян.
Июньский (1931 г.) пленум ЦК партии констатировал, что колхозное крестьянство стало центральной фигурой земледелия, а колхозы – основными производителями сельскохозяйственной продукции. В январе 1933 г. руководство страны заявило об искоренении эксплуатации и победе социализма в деревне в результате ликвидации кулачества – последнего эксплуататорского класса в аграрном секторе экономики. Через месяц, выступая на Первом всесоюзном съезде колхозников, Сталин затронул вопрос о начавшемся голоде в деревне. Он призвал колхозных крестьян перетерпеть временные «трудности», ибо, по его словам, они – «детская игрушка» по сравнению с испытаниями, которые перенес рабочий класс до революции и в 1918 г.
В 1935 г. II Всесоюзный съезд колхозников принял новый Примерный устав сельскохозяйственной артели, сменивший Устав 1930 г. Он закрепил за колхозами землю в «вечное пользование», установил основные формы организации труда в колхозах (звенья и бригады), его учета и оплаты (по трудодням), допустимые размеры личных подсобных хозяйств (0,25–0, 5 га).
Устав 1935 г. законодательно оформил новые производственные отношения в деревне, названные историками «раннесоциалистическими». С переходом колхозов на новый Устав (1935–1936 гг.) в СССР окончательно сложился колхозный строй. В 1940 г. колхозы объединяли 96,9 % крестьянских хозяйств. Наряду с совхозами (государственными аграрными предприятиями) колхозы стали социально-экономической опорой правящей партии в деревне, «приводными ремнями» партийно-государственного аппарата к колхозно-крестьянской массе.
Колхозы обслуживались сельскохозяйственной техникой, которая была сосредоточена на государственных машинно-тракторных станциях (МТС). Первая МТС была создана в 1928 г. на Украине в совхозе им. Т. Шевченко. С лета 1929 г. по решению Совета труда и обороны МТС стали организовываться по всей стране по мере роста производства сельхозмашин. За первую пятилетку село получило более 150 тыс. тракторов. Вначале это были собранные в СССР импортные машины. С вводом в строй таких гигантов тракторостроения, как СТЗ, ХТЗ, ЧТЗ, импорт тракторов прекратился.
Создание колхозов не привело, вопреки ожиданиям, к росту сельскохозяйственного производства. В 1936–1940 гг. валовая продукция сельского хозяйства осталась на уровне 1924–1928 гг., т. е. доколхозной деревни. А на исходе первой пятилетки она оказалась ниже, чем в 1928 г. Среднегодовое производство зерна в 1928/29, 1930/32, 1933/37 и 1938/40 гг. составляло соответственно 73, 74, 73 и 78 млн.т. Резко снизилось производство мясо-молочной продукции. На многие годы образовалась, по образному выражению Н. С. Хрущева, «мясная целина». Среднегодовое производство мяса в 1928/29, 1930/32, 1933/37 и 1938/40 гг. составляло соответственно 5,4; 3,7; 2,7 и 4,8 млн. т.
Вместе с тем колхозы позволили значительно увеличить государственные заготовки сельскохозяйственной продукции, особенно зерна. Во второй половине 20-х годов заготовки составляли в среднем 10 млн. т. в год, в первой половине 30-х – 22–25 млн. т. Это привело к отмене в 1935 г. карточной системы в городах и росту экспорта хлеба. Вывоз хлеба за границу, прежде всего на европейский рынок, в 1928, 1930 и 1931 гг. составил соответственно 99 тыс., 4,84 млн. и более 5 млн. т. Столь стремительный скачок хлебного экспорта даже в условиях обвала европейских цен на зерно позволил СССР решить многие задачи промышленного строительства.
Курс на максимальное извлечение сельхозпродукции из деревни привел в 1932–1933 гг. к смертному голоду во многих сельских районах Украины, Поволжья, Северного Кавказа, Казахстана. Поскольку разговоры о голоде (в отличие от ситуации 1921 г.) были запрещены, это усугубило положение голодавших. Они были лишены помощи. Вымирали целые села, встречались случаи людоедства. По данным российских историков, жертвами голода стало от 3 до 10 млн. человек. Украинские историки считают, что только на Украине от голода умерло от 6 до 8 млн. человек. Точных и полных данных о жертвах голода нет.
Массовое бегство миллионов людей из деревни в поисках лучшей жизни обострило сложное социально-политическое положение в стране. Для прекращения этого неконтролируемого процесса, а также для выявления беглых «кулаков» на рубеже 1932–1933 гг. был введен паспортный режим с пропиской в определенном месте жительства. Отныне передвигаться по стране можно было лишь при наличии паспорта или документа, официально его заменяющего. Паспорта выдавали жителям городов, поселков городского типа, работникам совхозов. Колхозникам и крестьянам-единоличникам паспорта не выдавали. Это прикрепило их к земле и колхозам. Со второй пятилетки официально покинуть деревню можно было через организованный государством набор рабочей силы на промышленные стройки; учебу в старших классах средней школы, школах ФЗО, ремесленных училищах, техникумах, вузах; службу в Красной армии; работу механизаторами в МТС.
