Коллектив авторов - Королевский двор в Англии XV–XVII веков
Слуги хозяйственного департамента имели гораздо более низкий статус, чем слуги королевской палаты. Должности занимали в основном выходцы из средних слоев. Но благодаря близости к финансовым потокам внутри двора, продовольственному снабжению, относительной удаленности от контроля высших сановников положение слуг департамента было по-своему привлекательным.
Третьим департаментом королевского двора был Департамент королевской конюшни (Stable). Формально к сфере его ответственности относилось все, что находилось «за дверьми королевского дворца», то есть во дворе королевской резиденции (out-of-doors). В действительности он отвечал, главным образом, за содержание придворной конюшни и псарни.
Возглавлял департамент шталмейстер двора (Master of the Horse). По своему статусу он считался третьим должностным лицом королевского хаусхолда[520]. Пост был почетным и не очень обременительным. Шталмейстер, как и другие высшие слуги двора, входил в состав Тайного совета и держал собственный стол при дворе.
Шталмейстер отвечал за все дела, связанные с содержанием королевских лошадей и собак. Он руководил работой королевской конюшни, каретного двора, королевского конезавода и псарни. В отличие от лорд– камергера и лорда-стюарда, шталмейстер назначался на должность королевским патентом, который давал ему право пожизненно занимать свой пост. В XVI–XVII вв. шталмейстер – очень почетная и в большей степени церемониальная должность. Часто она предоставлялась королевским фаворитам. Например, при Елизавете пост занимали граф Лейстер (1559–1587) и граф Эссекс (1587–1597), ближайшие из ее фаворитов.
Шталмейстер был непременным участником всех торжественных церемоний, во время которых он следовал непосредственно за монархом, поддерживая его шлейф или ведя в поводу его лошадь[521]. Пост давал возможность всюду сопровождать монарха, в том числе и во время королевских охот и загородных прогулок верхом, что, в частности, было выгодно Бэкингему, который стал шталмейстером в 1616 г. При Якове I расходы королевской конюшни выросли почти в три раза[522].
Действительными управляющими департамента были старший королевский конюший (chief avenor или gentleman of the horse) и клерк– маршал (clerk marshal). Старший конюший должен был постоянно находиться на службе и руководить работой департамента, а секретарь ведал расходами королевской конюшни. В штат департамента входили королевские слуги в ранге эсквайров (esquires), конюшие (grooms), наездники (rider), пажи, лакеи, каретники (carter), седельный мастер со своими слугами. Они заботились о лошадях двора и его посетителей. Кроме того, слуги конюшни принимали активное участие в придворных церемониях в составе свиты королевской семьи или какой-либо знатной особы, сопровождали королевскую карету, дежурили в приемной палате в постоянной готовности предоставить экипаж для короля, членов его семьи, почетных гостей и высших сановников.
Общая численность служащих королевской конюшни составляла около 140 человек[523]. В конюшне насчитывалось около ста лошадей. Во время больших церемоний, приемов иностранных гостей, путешествий по стране использовали дополнительно личные экипажи придворных и высших слуг, а также нанимали или реквизировали кареты у населения.
Шталмейстер Елизаветы, а затем и Якова I, Эдуард Сомерсет, четвертый граф Вустер, был членом различных парламентских, правительственных, придворных комиссий, но не забывал о делах собственного департамента. Он был прекрасно воспитанным и преуспевающим придворным из древнего рода. О доверии к нему первого Стюарта говорит назначение католика Вустера в следственные комиссии по изгнанию иезуитов и по расследованию «Порохового заговора». Вустер неоднократно предлагал перестроить королевские конюшни в различных дворцах, ходатайствовал об оплате расходов департамента[524]. Через него проходили средства, выдаваемые казначейством на покупку лошадей для королевского двора[525]. Он выступал в качестве патрона для слуг собственного департамента, когда рекомендовал некоторых из них для получения грантов и должностей[526]. Должность позволяла Вустеру быть в центре придворной жизни. Он был одной из ключевых фигур в системе придворных связей и патроната. Финет свидетельствует о том, что через него осуществлялись контакты между королевой и французским послом[527].
С 1608 г. королевской прокламацией предписывалось, что продажа лошадей за границу разрешается только с письменного согласия короля или шталмейстера. Мотивировалось это тем, что экспортировалось много лошадей, а это приводило к росту цен и угрозе нехватки лошадей для королевской службы[528]. Скорее всего, это распоряжение было очередной попыткой Якова I посредством придворных структур установить собственный контроль над одним из секторов экономики.
Постепенно доверие к Вустеру со стороны Якова I стало ослабевать. С 1612 г. король хотел передать пост своему фавориту Роберту Карру, чтобы официально закрепить его высокое положение при дворе. В 1614 г. это считали уже свершившимся фактом, поскольку Карр занимал место «больного» Вустера во время проведения придворных церемоний[529], но его соперником неожиданно выступил граф Пемброк. Последний рассматривал пост как часть семейной собственности, поскольку ранее пост шталмейстера принадлежал его родственникам – графам Лейстеру и Эссексу. Этот спор стал одной из причин развала наметившегося было союза Карра с «протестантской» придворной фракцией. Вустер упорствовал. В результате был предложен компромисс: должность шталмейстера оставалась в руках Вустера, а Карру гарантировалось, что ему достанется первый из освободившихся в будущем высших государственных постов. Таким постом стала должность лорд-камергера двора. Вустер оставался шталмейстером до 1616 г., когда под давлением Якова I уступил его новому королевскому фаворит Бэкингему.
Пост шталмейстера позволил Бэкингему закрепиться в придворной и социальной иерархии. В качестве шталмейстера он стал официально участвовать в придворных церемониях, находясь непосредственно около короля. Неформальное лидерство перешло в формальное. Это подтвердил факт включения его в шотландский совет, причем Бэкингем получил первенство среди всех советников на том основании, что он является шталмейстером[530].
Естественно, что Бэкингем как ближайший королевский фаворит и ведущий государственный деятель во второй половине яковитского правления не уделял должного внимания деятельности королевской конюшни. Финет в своих дневниках несколько раз упоминает, что по вине Бэкингема-шталмейстера были сорваны приемы иностранных послов, поскольку он во время не обеспечил их свиту экипажами[531].
Общий постоянный штат (ordinary) королевского двора в начале XVII в. насчитывал более 1800 человек[532]. Около половины из них присутствовали при дворе ежедневно или несли дежурство во время своей квартальной смены. К ним необходимо добавить большое количество временных и внештатных слуг (extraordinary), которые получали разовое содержание, а также целую армию личной прислуги королевских слуг. Чрезмерная численность присутствующих была одной из главных проблем королевского двора[533].
Большая часть расходов департамента шла на продовольственное снабжение двора для обеспечения столов короля и его слуг. Епископ Гудмен писал, что огромные расходы двора происходят от большого количества «дармоедов, целых семейств бедных людей, особенно шотландцев», которые стекаются сюда только ради еды[534]. Эта проблема чрезвычайно беспокоила современников и вскоре пробрела острый политический характер в связи с требованиями палаты общин, чтобы король жил за счет собственных средств («live of his own») и ограничил щедрость к своим слугам.
Уже отмечалось, что Яков I разделил свой двор на две неравные части. К первой относились избранные высшие слуги, прежде всего шотландцы королевской спальни, которым доставалась львиная доля королевской милости, ко второй – все остальные слуги, за счет которых зачастую и достигалась экономия.
Формально королевскую спальню возглавил герцог Леннокс (Людовик Стюарт), двоюродный брат Якова I, получивший звание первого дворянина спальни (First Nobleman of the Bedchamber). Он пользовался большим доверием короля. В Шотландии Леннокс одновременно возглавлял Совет, королевскую палату и спальню. Яков I рассматривал его в качестве лидера социальной иерархии королевства и административной иерархии двора. В 1615 г. Леннокс получил высшую придворную должность лорд-стюарда, а в 1623 г. – титул герцога Ричмонда, сохранив таким образом первенство над Бэкингемом. Во внешних делах придерживался традиционной для шотландцев профранцузской ориентации.
