Анатолий Фоменко - Дон Кихот или Иван Грозный
Присутствовавшие переглянулись – до того поразил их Дон Кихот, и хотя и не без колебаний, однако же все были склонны придать его словам веру. И ЭТО ВНЕЗАПНОЕ ПРЕВРАЩЕНИЕ БЕЗУМЦА В ЗДРАВОМЫСЛЯЩЕГО показалось им явным признаком того, что смерть его близка, ибо к вышеприведенным речам он присовокупил еще и другие, столь связные, столь проникнутые христианским духом и столь разумные, что все их сомнения в конце концов рассеялись И ОНИ СОВЕРШЕННО УВЕРИЛИСЬ, ЧТО РАССУДОК К ДОН КИХОТУ ВЕРНУЛСЯ…
После исповеди священник вышел и сказал: – Алонсо Кихано Добрый, точно, умирает и, точно, НАХОДИТСЯ В ЗДРАВОМ УМЕ», ч. 2, с. 530–532.
Дон Кихот составил завещание, побеседовал с близкими и своими друзьями. Особенно долго он говорил с Санчо Пансой. Эти сцены занимают у Сервантеса около трех страниц. После этого Дон Кихот прожил еще три дня, впадая время от времени в забытье. Над Дон Кихотом были совершены все требуемые таинства. Наконец он «испустил дух, попросту говоря – умер… Таков был конец хитроумного ламанчского идальго», ч. 2, с. 534–535. На этой грустной ноте роман Сервантеса заканчивается.
Таким образом, «оба» персонажа – библейский Навуходоносор и Дон Кихот – в конце своей жизни неожиданно для окружающих обрели здравый ясный рассудок, безумие ушло от них. Перед нами – еще одно яркое соответствие между этими двумя летописными отражениями Ивана Грозного. Кроме того, повторим, здесь явственно проступает именно романовская версия событий второй половины XVI века. На самом деле, у нас нет данных, что к царю Василию Блаженному вернулся разум незадолго до его смерти. Скорее всего, это не так. Однако, объединив его с тремя преемниками в одного «Грозного Царя», Романовы фактически заявили, будто шизофреничный Иван Грозный ВЫЗДОРОВЕЛ и продолжил царствование. Но это неверно. На трон взошел его преемник. Отнюдь не сумасшедший.
24. Сервантес уже знает практически всю «античную» литературу. Следовательно, текст под его именем создан не ранее конца XVII века
На страницах романа разбросано множество упоминаний об античных авторах и персонажах. Например, царь Давид, великан Голиаф, герой Самсон, Юлий Цезарь, Овидий, Плутарх, Гомер, Вергилий, Аристотель, Цицерон, Медея и т. д. и т. п. Сер-вантес сплошь и рядом рассуждает об античности, берет оттуда примеры для подражания. Причем, что особенно интересно, совершенно ясно видно, что Сервантес знаком с ними именно в той версии, которая известна нам сегодня. Но мы уже показали, что все эти «канонические образы античности» появились не ранее XVII и даже начала XVIII века в результате редакторской тенденциозной обработки подлинных старинных текстов XIII–XVII веков. Отсюда следует, что имеющийся сегодня в нашем распоряжении текст Сервантеса «Дон Кихот» создан отнюдь не в начале XVII века, как нас клятвенно уверяют, а не ранее конца XVII века, или даже в XVIII веке. То есть лет на сто позднее.
А вот еще один яркий фрагмент из речи Дон Кихота. «Примеры высокого начала и постепенного оскудевания суть многочисленны, ибо все фараоны и Птолемеи египетские, цезари римские и вся прорва… бесчисленных государей, монархов и владетельных князей мидийских, ассирийских, персидских, греческих и варварских, все эти царские и княжеские роды ВПАЛИ В НИЧТОЖЕСТВО И СОШЛИ НА НЕТ – как сами эти роды, так и родоначальники, – потомков их ныне сыскать невозможно, а если кого и сыщешь, так тот, уж верно, пребывает в низком и жалком состоянии», ч. 2, с. 49.
Этот текст доказывает, что писавший его человек жил не ранее конца XVII – начала XVIII века. Он не только знает скалигеровскую версию истории, но и утверждает, что все эти могущественные царства (являющиеся на самом деле фантомными отражениями одной Великой Империи XIII–XVII веков) «впали в ничтожество и сошли на нет». Но ведь это – уже описание Великой Смуты и войн Реформации XVII века. Иными словами, «Сервантес» рассказал нам здесь о расколе Ордынской Империи, назвав его «впадением в ничтожество».
Надо сказать, что мы охватили обнаруженными соответствиями с эпохой Ивана Грозного далеко не весь роман Сервантеса. Некоторые сюжеты, в том числе и довольно крупные, остались без параллелей. Им пока не нашлось оригиналов в жизнеописании Грозного Царя. Во всяком случае, мы не обнаружили. Это относится, например, к подробным историям Лусинды, Карденьо и Фернандо во второй половине первой части романа, а также к истории Зораиды. Не исключено, что тут повествуется о каких-то событиях из эпохи Грозного, которые не отразились в других источниках. Например, их, может быть, нет в русских летописях. В таком случае, может оказаться, что роман Сервантеса (при всей его насмешливости и тенденциозности) бросает свет на некоторые «темные провалы» в истории Грозного Царя. То есть не освещенные другими источниками. Поэтому произведение Сервантеса может оказаться полезным для воссоздания более полной картины царствования Грозного.
В то же время любопытно, что в этих крупных вставных сюжетах Дон Кихот почему-то сам никак не участвует. Он является лишь молчаливым слушателем. Да и сами сюжеты по своей сути никак не связаны с его деяниями. Так что здесь, может быть, повествуется о чем-то реальном и интересном, но не связанном напрямую с Иваном Грозным. Вероятно, Сер-вантес скомпилировал «роман» из нескольких старинных разнородных текстов, не очень заботясь о внутренней логике своего рассказа. Было бы интересно продолжить исследование.
25. Письмо к Сервантесу от китайского = скифского императора
В предисловии ко второй части романа Сервантес неожиданно заявляет: «Но кто особенно, по-видимому, ждет моего Дон Кихота, так это ВЕЛИКИЙ ИМПЕРАТОР КИТАЙСКИЙ, ибо он месяц тому назад прислал мне с нарочным на китайском языке письмо, в котором просит, вернее сказать, умоляет, прислать ему мою книгу: он-де намерен учредить коллегию для изучения испанского языка и желает, чтобы оный язык изучался по истории Дон Кихота», ч. 2, с. 5.
Конечно, сегодня нам беззаботно говорят, что это – очередной всплеск юмора Сервантеса. Но, учитывая всё то, что нам стало известно, возможна и другая точка зрения. Ведь Китай старых хроник – это Скифия или Скития, о чем мы много говорили в предыдущих публикациях, см., например, «Империя», часть 2. Но в таком случае выходит, что Сервантес (или его редактор) получил письмо из Скифии = Руси-Орды, якобы около 1615 года. Ничего удивительного. Ведь Дон Кихот – это отражение императора Ивана IV Грозного, который был скифским царем, то есть «китайским императором». Следующие за ним правители вплоть до начала XVII века тоже были ордынскими = скифскими, то есть китайскими императорами. Ордынские чиновники обратили внимание на роман «Дон Кихот» (а скорее всего, на его утраченный сегодня оригинал) и попросили прислать им в метрополию Империи для ознакомления. Наверное, хотели выяснить – под каким углом зрения испанский автор описал жизнь и дела великого китайского хана Ивана IV Грозного. Уважительно или насмешливо. Имперская администрация решала вопрос – поощрить автора или осудить.
Либо же, что вероятнее, «китайское письмо» было направлено Сервантесу (или его редакторам) романовскими мятежниками уже в эпоху Великой Смуты, из метрополии распадающейся Китайской = Скифской Империи. Желали получить и использовать в разрушительных целях ставший известным пасквиль на знаменитого ордынского императора Грозного. То есть закрепить раскол Ордынского Царства.
26. Символическая гробница «Дон Кихота» находится в московском соборе Василия Блаженного, а подлинное его фараонское захоронение, вероятно, – в африканском Египте, в Гизе или Луксоре
Сервантес ничего не говорит о месте рождения и погребения Дон Кихота. Первая глава романа начинается с фразы: «В некоем селе ламанчском, которого название у меня нет охоты припоминать, не так давно жил-был один из тех идальго…»,
ч. 1, с. 49. А в самом конце романа, на последней странице, сказано только следующее: «Умирал на своей постели так спокойно и так по-христиански… Дон Кихот… испустил дух, попросту говоря – умер… Таков был конец хитроумного ламанчского идальго; однако ж местожительство его Сид Ахмет ТОЧНО НЕ УКАЗАЛ, дабы все города и селения Ламанчи оспаривали друг у друга право усыновить Дон Кихота…
Мы с ним (с Дон Кихотом, – продолжает Сервантес – Авт.) составляем чрезвычайно дружную пару – назло и на зависть тому лживому тордесильясскому писаке, который отважился… грубым своим и плохо заостроенным страусовым пером описать подвиги доблестного моего рыцаря… скажи ему, чтобы он не ворошил в гробу усталые и уже истлевшие кости Дон Кихота и не смел, нарушая все права смерти, ПЕРЕТАСКИВАТЬ ИХ в Старую Кастилию, не смел разрывать его могилу, в которой Дон Кихот воистину и вправду лежит, вытянувшись во весь рост», ч. 2, с. 535–536.
Мы уже говорили в самом начале, что о подлинном захоронении Дон Кихота в Испании ничего неизвестно. Неудивительно. Как стало теперь понятно, никакой реальной испанской могилы «испанского рыцаря Дон Кихота» нет и никогда не было. По той простой причине, что он является фантомным, чисто литературным, отражением русско-ордынского хана-императора Ивана Грозного, а точнее, первого периода «Грозного царя», известного нам сегодня под именем Василия Блаженного. Рекламируемая сегодня «гробница Дон Кихота» в мадридском монастыре Тринитарис Декальзас – это типичный новодел для доверчивых туристов, см. выше. Опирается на ошибочную скалигеровскую версию истории.
