Владимир Гуляев - Древние цивилизации Америки
Не успели утихнуть страсти по поводу «космических пришельцев» в стране майя, как некоторые профессиональные ученые США поспешили выдвинуть настолько экстравагантную гипотезу об умершем правителе древнего города, что перед ним меркнут даже измышления Эриха фон Дэникена.
В 1975 году на страницах журнала «Нэшнл Джиогрэфик» два известных специалиста по культуре и искусству майя, Дэвид Келли и Мерл Грин Робертсон, после анализа изображения на верхней плите саркофага и условного «прочтения» иероглифических надписей на ней публично объявили о рождении новой сенсации. Оказывается, в гробнице Храма Надписей был похоронен ветхий старик в возрасте 80 лет. Его имя «читается» якобы как «Пакаль» (майяск. «щит») на том основании, что знак щита встречается в надписях на саркофаге. Сославшись на некоторые из календарных дат, высеченных на крышке саркофага, М. Робертсон и Д. Келли утверждали, будто Пакаль был правителем Паленке с 615 по 683 год н. э. Центральную фигуру, запечатленную на верхней скульптурной плите царского захоронения, они стали считать точным портретом умершего. При жизни Пакаль был, по словам этих ученых, человеком небольшого, почти карликового роста, что также свидетельствовало о физическом вырождении царского рода. И найдя какие-то незначительные искривления пальца на правой ступне изображенного там персонажа, американские археологи объявили Пакаля лицом, страдавшим патологической деформацией ног, что было связано якобы с практикой кровосмесительных браков внутри правящей династии Паленке. Они утверждали также (на основе весьма вольной трактовки некоторых иероглифических надписей), что Пакаль был женат уже с 12-летнего возраста сначала на своей матери («Эдипов комплекс»), а потом — на родной сестре.
Падкие на сенсацию телевизионные компании и пресса США и некоторых стран Латинской Америки поспешили разнести пикантные откровения американских ученых по всему свету. И почивший 13 веков назад правитель Паленке вновь стал предметом самого пристального внимания и широкой публики и специалистов.
А. Рус, до глубины души возмущенный той свистопляской, которая развернулась вокруг многострадальной гробницы из Храма Надписей, вынужден был выступить в одном из популярных мексиканских журналов со статьей-опровержением, чтобы дать достойный ответ фальсификаторам науки.
Еще раз, тщательно изучив все имевшиеся в его распоряжении факты, А. Рус установил, что персонаж, погребенный под пирамидой Храма Надписей, был одним из наиболее выдающихся правителей Паленке во второй половине VII века: он родился в 655-м и умер в 694 году. «Этот великий правитель, — продолжает мексиканский ученый, — родился в день 8 Ахав майяского ритуального календаря и, соответственно, должен был получить имя данного дня, а именно „Вошок Ахав“ на языке чоль — одном из диалектов языка майя, на котором до сих пор говорят индейцы в районе Паленке. Полное имя умершего правителя или же его прозвища пока остаются неизвестными. Однако нет никаких оснований называть его Пакалем (Щитом). В действительности, щит (обычно с маской божества) служил символом власти, который имели многие персонажи, изображенные на стелах и рельефах во многих городах древних майя, включая и Паленке… В качестве иероглифа щит известен в надписях из многих майяских центров и употребляется там в самых разных значениях».
Повторное изучение скелета правителя мексиканскими антропологами подтвердило, что умерший был довольно рослым по местным меркам (1,73 метра) и крепким мужчиной в возрасте около 40 лет без каких-либо следов патологически врожденных дефектов. «Поэтому, — говорит А. Рус, — абсолютно лишено оснований мнение, будто он был косолапый, а его правая ступня демонстрирует врожденное искривление, связанное с практикой кровосмесительных браков в правящей династии Паленке. Предполагаемая деформация ступни в действительности вполне объяснима намерением древнего скульптора поживее изобразить ее позади левой ступни, которая помещена на переднем плане».
Повторные анализы скелета правителя антропологами позволили доказать, что его голова была спереди искусственно деформирована, а зубы — фигурно подпилены, как того и требовали каноны майяской красоты. Следовательно, перед нами — типичный индеец майя.
Завершая критический разбор многочисленных гипотез по поводу гробницы из Храма Надписей, А. Рус совершенно справедливо подчеркнул, что между высказываниями о пришельцах из космоса и псевдонаучными фантазиями о правителе-уродце существует глубокое внутреннее родство.
Новые горизонты археологии майя. Выставка в Нью-Йорке
20 апреля 1971 года в нью-йоркском элитном клубе Гролье царило необычайное оживление. В просторных залах за сверкающими стеклами витрин переливались всеми цветами радуги самые разнообразные и неожиданные предметы — глиняные фигурки богов, высокие керамические вазы с изящной росписью, резные пластинки из полупрозрачного зеленоватого нефрита, костяные трубочки и раковинные подвески. Это были экспонаты выставки «Письменность древних майя». Они принадлежали самобытной и яркой культуре, процветавшей на юге Мексики и в Гватемале в I–IX веках н. э.
Когда известному американскому археологу профессору Майклу Ко предложили стать организатором и главным распорядителем такой выставки, он первоначально даже растерялся: какая там письменность майя? И в такой реакции не было ничего удивительного. Ведь из всех коренных обитателей Нового Света только майя задолго до прихода европейцев создали развитую систему подлинного иероглифического письма. Судя по сообщениям испанских летописцев, у майя еще в начале XVI века имелись целые библиотеки рукописных книг, сделанных из бумаги (а бумага — из луба фикуса) и снабженных кожаными или деревянными обложками. Книги эти были самого разного содержания: исторические летописи, священные трактаты, мифы и предания, лирические стихотворения. Но большинство рукописей погибло в годы конкисты от рук монахов и солдат, а также позднее — в кострах католической инквизиции, которая вела яростную борьбу с языческими верованиями индейцев.
До наших дней чудом сохранились всего три такие книги-рукописи, названные по тем европейским городам, где они хранятся, — Дрезденская, Парижская и Мадридская. Однако, во-первых, они были созданы примерно в XII–XV веках, так что о глубокой древности здесь говорить не приходилось; а во-вторых, все три рукописи неоднократно публиковались в различных изданиях и были хорошо известны как ученым, так и широкой публике.
И после долгих колебаний Майкл Ко выбирает другой путь. Он решил собрать для выставки в клубе Гролье те изделия древних майя, которые относились к I тысячелетию н. э. и имели на себе какую-то иероглифическую надпись.
Располагая весьма широкими связями в самых разных кругах общества, он быстро установил контакт и с музеями, и с крупнейшими частными коллекционерами США. Положительные результаты его энергичной деятельности не заставили себя долго ждать. К назначенному дню в залах клуба были размещены сотни великолепных изделий гончаров, ювелиров и косторезов древних майя.
Среди экспонатов выставки оказалось особенно много изящных глиняных ваз с многоцветными росписями различного содержания и короткими иероглифическими надписями, которые яркими минеральными красками с большим искусством были нанесены кистью художника-каллиографа майя прямо на гладкую поверхность сосуда. В этом смысле каждый майяский сосуд I тысячелетия н. э. напоминал рукописи майя XII–XV веков, где изображения богов и различных мифологических персонажей также сопровождались коротким пояснительным текстом.
Выставка имела у публики большой успех, но гораздо важнее то, что она дала весьма значительные научные результаты. Вскоре после ее закрытия профессор Ко выпустил в Нью-Йорке красочный альбом, куда вошли фотографии всех керамических ваз, представленных на выставке в клубе Гролье. Они сопровождались пространными и квалифицированными комментариями.
И когда специалисты ознакомились с этим изданием, стало очевидным, что мир стоит на пороге новой научной сенсации. Речь шла об открытии огромного значения, и притом в такой сфере археологии майя, которую прежде никто серьезно не воспринимал.
Секреты древней керамики
Размещая экспонаты в витринах выставки и описывая их, Майкл Ко отметил про себя, что, несмотря на весь свой богатый археологический опыт, он никогда ранее не видел сразу столько великолепных и прекрасно сохранившихся образцов расписной полихромной керамики майя I тысячелетия н. э. Подавляющее большинство этих красивых сосудов до сих пор вообще не попадало в поле зрения ученого мира, поскольку они хранились в закрытых частных коллекциях, куда попадали из рук грабителей могил — «гуакерос». Естественно, что место каждой такой находки оставалось, как правило, неизвестным.
