Александр Доманин - Великие битвы. 100 сражений, изменивших ход истории
И в этот момент Чингисхан допускает свою первую и единственную ошибку в этом походе. Он направляет против Джелал ад-Дина большой монгольский корпус в тридцать тысяч воинов (по другим данным, даже в сорок пять тысяч) во главе с Шиги-Хутуху, еще не зная о полученном новым хорезмшахом значительном подкреплении. Шиги-Хутуху не ожидая серьезного отпора, действует весьма беспечно и при Перване сталкивается с намного превосходящими силами противника (у Джелал ад-Дина не менее ста тысяч воинов). Благодаря этому большому преимуществу, Джелал ад-Дину удается почти полностью окружить армию Шиги-Хутуху, и лишь непревзойденная монгольская дисциплина спасает войско монголов от поголовного истребления. Тем не менее потери очень велики (до десяти тысяч человек), и, хотя Шиги-Хутуху сумел соединиться с армией самого Чингисхана, положение для монголов становится очень сложным. Чингисхан, впрочем, не корит своего полководца за поражение, понимая, что и сам в этом случае серьезно ошибся. Осознание всей опасности сложившейся ситуации заставляет его собрать все наличные силы и лишь после этого двинуться на Газни – опорный пункт хорезмийцев.
На помощь Чингисхану приходит нелепый случай. Два вождя хорезмийцев, Хан-Мелик и Сейф ад-Дин, не поделили между собой захваченного у монголов великолепного арабского скакуна, и в ссоре Хан-Мелик ударил туркменского лидера плетью. Оскорбленный Сейф ад-Дин обратился с жалобой к хорезмшаху, но тот не рискнул наказать своего могущественного союзника. И тогда вождь туркмен уводит под покровом ночи всех своих людей. Войско хорезмшаха сразу уменьшается на треть. С такими силами нечего было и думать об атаке армии Чингисхана, к которой к тому же за последнее время подошли войска всех четырех ханских сыновей. Так перванская победа оказалась для хорезмийцев бесплодной, а Джелал ад-Дин, осознав бесперспективность своего положения, начал отступать на восток, в сторону Индии, где, видимо, рассчитывал обрести союзников.
Чингисхан же, не теряя времени, предпринимает преследование войск хорезмшаха, отчетливо понимая, что гибель Джелал ад-Дина будет, по существу, концом этой войны. У берегов реки Инд монгольское войско настигло армию хорезмшаха. И здесь 9 декабря 1221 года состоялось самое крупное, ожесточенное и кровопролитное сражение всей монголо-хорезмийской войны. Монголы (нечастый случай) значительно превосходили в численности армию Хорезма, и, несмотря на всю храбрость Джелал ад-Дина, та была полностью разгромлена. Хорезмшах построил войско полумесяцем, упершись обоими флангами в реку. Монголы сходу обрушились на фланги, которые вскоре были разбиты. Центр старался пробиться, но большинство его воинов погибло. Тогда последним сокрушительным ударом Чингисхан прижал противника к Инду и уничтожил почти до последнего человека. Сам Джелал ад-Дин, чтобы избежать позорного плена, бросился вместе с конем в Инд. И, судя по всему, неплохой был у него конь, ибо шаху удалось спастись и перебраться на индийскую сторону. Более того, чудом выбравшись на противоположный берег, он даже погрозил монголам мечом, а затем ускакал, никем не преследуемый. По легенде, Чингисхан был безмерно поражен этой храбростью и сказал окружавшим его сыновьям: «Вот какой у отца должен быть сын».
Битва при Инде, по сути, знаменовала собой конец организованного сопротивления монгольскому нашествию. Монголы занимают большую часть державы Хорезмшахов – от Инда до Каспийского моря, и весной 1223 года прибывший в Самарканд Чингисхан уже мог подводить итоги великого Среднеазиатского похода.
Битва на Калке
1223 год
Одно из самых тяжелых военных поражений в русской истории – разгром русско-половецкого войска на реке Калка – напрямую связано с уникальным, не имеющим аналогов в истории рейдом монгольской армии под руководством двух выдающихся полководцев, Субэдэя и Джебэ. Будучи изначально прямым следствием и продолжением Среднеазиатского похода Чингисхана, рейд Джебэ и Субэдэя постепенно вышел далеко за его рамки. По су ществу, он стал глубочайшей военно-стратегической разведкой, проведенной Чингисханом, во многом предопределил дальнейшие направления монгольской экспансии и явился провозвестником новых кровавых войн. Роль этого похода трудно переоценить, а результаты, им достигнутые (да еще столь малыми силами), просто поражают воображение.
Субэдэй-багатур. Китайский рисунок XIII века
Первоначальной задачей, поставленной перед двумя монгольскими туменами (около двадцати тысяч воинов), была погоня за хорезмшахом Мухаммедом. Но зимой 1220–1221 годов монголам стало известно о его смерти. Удостоверившись в истинности этой вести, Субэдэй и Джебэ отправляют к Чингисхану гонца с вопросом, что им делать дальше – ведь основная миссия выполнена. Хан поставил им задачу: завоевать непокоренные области государства Хорезмшахов – Арран, Азербайджан и Ширван, а затем, как говорится, действовать по обстоятельствам. С 1221 года оба названных полководца рьяно взялись за выполнение новых задач и весьма в этом преуспели. Вскоре все Закавказье вынуждено было признать монгольскую власть.
Весной 1222 года Субэдэй и Джебэ принимают важнейшее стратегическое решение: Ширванским ущельем они проводят свои войска сквозь Кавказский хребет и оказываются в северокавказских степях, которые делили между собой аланы и западные кыпчаки (половцы). Монголы последовательно громят аланов, а затем южных половцев. После этого весь 1222 год они занимаются грабительскими набегами по всему Северному Причерноморью.
После зимовки в кубанских степях тумены Субэдэя и Джебэ двинулись дальше на север. Еще не покоренные северные половцы, вождем которых был небезызвестный Котян, в панике бежали на Русь. Узнав об этом, монголы отправили послов к киевскому князю Мстиславу – с требованием отказаться от поддержки половцев. Половцы, дескать, не более чем их, монголов, холопы и конюхи, и потому пусть русские отправят их назад. С Русью же воевать монголы не будут: не нужны им ни русские земли, ни русские города.
Это знаменитое посольство вызывало и всегда будет вызывать самые ожесточенные споры у русских историков – ведь фактическим итогом принятых тогда решений оказалось жестокое двухвековое иго над Русью. Как бы то ни было, русские князья после сильных уговоров Котяна отвергли монгольские требования и решили оказать активную поддержку половцам. А чтобы их намерения стали окончательно ясны, послы монголов были убиты. После этого война оказалась неизбежной: убийство послов считалось у монголов страшным преступлением, и они его не прощали никогда. И Джебэ с Субэдэем двинули войска на Русь, в то время как навстречу им отправилось огромное (сведения источников разнятся, но большинство историков сегодня сходятся во мнении, что оно могло насчитывать восемьдесят тысяч человек, не менее половины из которых были половцами) русско-половецкое войско. Считается, что в этом походе участвовало пятнадцать русских князей, и никогда доселе Русь не собирала столь большого войска.
Эта армия перешла через Днепр южнее Хортицы и, легко разгромив разведывательные разъезды монголов, углубилась в степь. Через восемь дней дружины князей подошли к Калке, за которой стояли основные силы монголов. И здесь 31 мая 1223 года состоялась… Впрочем, предоставим слово первоисточнику – русской летописи.
«Русский князь Мстислав Мстиславич [Галицкий – Авт.] повелел Даниилу перейти реку Калку с полками и другим полкам с ним. А сам после них перешел и зашел за реку Калку. И послал в сторожу Яруна с половецкими полками, а сам поспешно поехал за ним. Увидел он полки татарские и, приехав, велел скорее вооружаться. А князь Мстислав Киевский и другой Мстислав сидели в стане [на другом берегу Калки – Авт.] и ничего не знали. Мстислав же Мстиславич не сказал им из-за зависти, ибо была между ними вражда великая.
Даниил же выехал вперёд и врезался в полки татарские. Был он ранен в грудь. Но из-за молодости и храбрости не чувствовал раны в теле своём. Было ему семнадцать лет, и был он силен. Татары бежали, а Даниил избивал их со своим полком. И Олег Курский крепко бился. Тогда выступили Ярун и другие полки половецкие, желая биться. Но вскоре побежали половцы перед татарами и во время бегства потоптали станы князей русских, а князья не успели ополчиться против них. И пришли в смятение все полки русские. И была сеча лютая и злая из-за наших грехов… И были побеждены все князья русские, как никогда не бывало от начала Русской земли.
Сам же великий князь Мстислав Киевский, видя это зло, не двинулся с места. Стал он на горе над рекою Калкою. Было тут место каменистое. И здесь он устроил город из кольев. И бился с татарами из города три дня.
А другие татары погнались за русскими князьями и били их до Днепра. А у города [то есть, у лагеря Мстислава Киевского – Авт.] остались два воеводы Чегирхан и Тешухан на князя Мстислава и на зятя его Андрея и Александра Дубравского – было там два князя со Мстиславом. Были тут с ним и бродники старые, и воевода их Плоскиня. Эти окаянные целовали крест князю Мстиславу и двум другим князьям, что не убьют их и не отпустят за выкуп. И солгали окаянные, предали их, связали и отдали татарам. Татары взяли город и людей посекли, а князей задавили: положили их под доски, а сами на доски сели обедать. И так окончили князья жизнь свою.
