Егор Классен - Древнейшая история Славян и Славяно-Руссов
Далее скандинавоманы говорят, что будто от варягов прозвалась страна восточных славян Русью. Но что подобное утверждение совершенно ложно, то явствует из текста летописи, в которой сказано: «От тех (варягов) прозвася Руская земля, Новугородьци, та суть людие Новугородьци от рода варяжска преже бо беша словени». Из этого мы усматриваем, что от варягов прозвалась Русская земля не Русью и не Славянскою землею, а Новогородцами, т.е. все племена Русские, составлявшие Новогородскую область, приняли по пришествии варягов общее название Новогородцев и перестали употреблять раздельные названия свои по племенам: Руси, Чуди, Славян и Кривичей; но что до того все эти племена назывались вообще Русью, ибо на вопрос: кто прозвался Новогородцами? Летопись отвечает: Русская земля. – Мы к этому прибавляем: а где Русская земля, там и народ должен был называться Русским. Далее летопись поясняет, что Новогородцы прозвались так (т.е. Новогородцами) от варягов, а прежде они назывались Славянами; это подтверждается двумя местами текста: 1-е приведено выше: «то суть людие Новугородьци от рода варяжска, преже бо беша Словени», и 2-е, когда он говорит об апостоле Андрее, «и приде в Словени, идеже ныне Новгород»; кроме того, он и в самом введении говорит еще, что в Новгороде жили Славяне и управлялись сами собою.
Из этого выводится само собою логическое заключение, что Руссы, жившие в Новгороде, назывались до прихода варягов Славянами, в Старой Русе – Руссами, в Смоленске – Кривичами, у Белого озера – Чудью, а земля, или страна их, именовалась русскою или Русью; ибо, судя по тексту «от тех прозвася Русская земля Новугородьци» земля, занятая всеми четырьмя упомянутыми племенами, называлась вообще, и до пришествия варягов, Русскою.
Были ль Варяги-Руссы соплеменны Руссам Новгородской области, участвовавшим в призвании на княжение? – Чтобы убедиться в этом несомненно, рассмотрим наш вопрос с другой точки воззрения. – При построении Старой Руссы, которой эпоха гораздо древнее варягов, заставших ее существующую уже под этим именем, наверное, она названа была просто Русою, ибо, строя новый город, нет никакого повода назвать его старым. Что же могло заставить Руссов назвать свой город старою Руссою? Без всякого сомнения то, что ими же где-либо построена была другая Руса, получившая по позднейшему своему происхождению название «Новой», а потому для различия и нужно было прежнюю Русу отметить прилагательным старая. Но такое обстоятельство могло встретиться только тогда, когда обе Русы построены были одним и тем же племенем, ибо разные племена не имеют в том надобности. Так мы имеем два Ярославля, три Владимира, две Москвы, но ни один из этих городов не назван ни старым, ни новым, потому что они построены разными племенами. О Владимире и Ярославле западных Славян, и о Владимире Волынском, построенном Бужанами (называвшимися и Волынянами), уже писано довольно, а потому мы скажем только несколько слов о второй Москве, построенной, вероятно, в 3-м или 4-м веке нашей эры Славянами-Лужичанами, принадлежащими к племени Слезан (нынешних Силезцев). Западная Москва существует и теперь в нынешнем Лаузице и составляет столицу бывшего графства, а ныне княжества Пюклер-Мускау. Немцы называют ее Muscau, а нашу Москву – Moscau; Лужичи зовут ее Мусква. Эта Мусква отличается в названии своем от Москвы тем же, чем Русь от Роси, и указывает только на два различных славянских наречия, коих народы жили каждый про себя отдельным миром; но ни та, ни другая Москва не называется ни старою, ни новою.
Это ведет к заключению, что после старой Русы была построена тем же самым племенем и Новая Руса, ибо если бы название Старой Русы состояло из одного слитного слова, как, например, Староруса, тогда можно бы было предположить, что ее построили какие-либо раскольники русские и названием ее Старой хотели усвоить ей значение причины построения и вместе с тем свою отдельность от прочих Руссов; но слово Старая в виде прилагательного имени, есть явный знак придаточного впоследствии названия для необходимого различия двух одноименных городов у одного и того же племени, имевших постоянное сообщение между собою.
Но где же искать нам Новую Русу? На этот вопрос мы отвечаем следующее: так как Новая Руса уже своим названием свидетельствует о позднейшем своем построении, то, следуя историческим показаниям о движении Славян с востока на запад, должно и Новую Русу искать на западе от Старой. Мы действительно находим ее там между устьями Мемеля или Немана, разделившегося к морю на два рукава, из которых правый называется и доныне Русою и впадает в Куриш-Гаф. Между этих двух рукавов нам указывают Скимн Хиосский и Халкокондила город Новую Русу под именем Novorutha, обратившийся ныне в местечко, но сохранивший прежнее свое название Русы (Russe). Историки средних времен называли Руссов Скифами и Сарматами, но также и Ruthi, Rutheni, а Россию – Ruthenia, следовательно, Novorutha означало действительно Новую Русу; к этому дополним, что на пути от Старой Русы к Новой и весьма недалеко от последней, но еще за рекою есть местечко, называемое и доныне Novomesto (Ново- место), явно свидетельствующее о своем русском названии и о позднейшем переселении сюда Славяно-руссов.
Что эта найденная ныне нами Новая Руса была городом Славяно-русским, в том нас убеждают следующие обстоятельства: все пространство между Куриш-Гафом и Фриш- Гафом усеяно городами, местечками и реками, сохранившими по сие время свои Славяно-русские названия; ибо там находятся реки Вокса, Мелка-река и Руча; продолжение Мелкой-реки называется Родничи, тут же есть плотина, называвшаяся еще в начале этого столетия русскою. Города и местечки, в окрестностях Новой Русы лежащие, называются и доныне Веприцы, Камень, Клушино, Власово, Горицы, Зябчик, Пробрань, Черново, Горино, Бараково, Лопово, Пыряны, Гладово поле, Малый Камень, Варники, Белицы, Гомель, Становище, Древачи, Градово, Зихово и пр. При устье Русы, недалеко от Новой Русы, находится городок, видный со взморья и носящий ныне немецкое название Windenburg, называвшийся древле Видень. Нынешний Фришгоф называют Вульфстан и Пифей Руснею и утверждают, что в их время был тут торговый город Руса. По-видимому, Фриш- Гаф составлял границу Славяно-русской земли, ибо Руснею называют прочие Славянские племена землю Руссов, а за Фриш-Гафом действительно сидели тогда разные славяне нерусского племени, как-то Вильцы, Мазовшане и др. В конце владений этого Славяно-русского племени заложен был город под названием Русислава, ныне Rosslau, на Лабе (Elbe), свидетельствующий второю половиною своего названия как о Славянстве Руссов, так и о счастливой их битве на этом месте.
Этими доводами свидетельствуется, что Новая Руса со всем своим округом, до Фриш-Гафа, была заселена Славяно-русским племенем, и туда именно отправились Руссы Новогородские из Старой Русы и основали там эту Новую Русу.
Мы приведем здесь еще одно доказательство, найденное Г. Морошкиным, и дополним его обстановкою наших доводов для убеждения в том, что эта часть прибалтийская называлась также Россией и составляла некогда отдельное государство. Он говорит: в 936-м году, в уставе о привилегии турниров в Магдебурге Императора Генриха-Птицелова упоминается о римско- католических Руссах, состоявших по списку чинов империи в войсках Саксонского Герцога. А именно Belimarus princeps Russiae и Radebotto, dux Russiae (Велемир, князь Русский, и Радибрат, воевода Русский[81]. В восточной России был тогда великий князь Игорь – один. Да и вообще должно заключить, говорит он далее, что эти Руссы были близкие соседи Саксонцам, ибо германские императоры подчиняли обыкновенно покоренных ими славян ближайшим к ним герцогам и маркграфам (пограничным графам или военачальникам).
По его, Морошкина, розысканию, из грамоты епископа Любского, Петра I, о перенесении епископской кафедры из Любека (Lubus – Любечка) в Фюрстенвальд 1773 года, с подтверждением о том любского епископа Иоанна, 1385 года, видно, что соборная церковь этого епископа была некогда в России (olim in Russia sedem habebat Cathedralem); далее из грамоты видно, что эта церковь была в Горицах, близ Франкфурта, что на Одре (славянской Отдаре).
Этот город Горицы существует и теперь под тем же именем, как мы указали выше. А из этого явствует и протяжение западной, или прибалтийской, России внутрь Германии до самых пределов тогдашней Саксонии или до Бранибора (браннаго бора), нынешнего Бранденбурга, и до берегов Эльбы, или Лабы, при которой лежит город Русислава (Rosslau); следовательно, почти вся нынешняя восточная Пруссия составляла в то время поморскую Россию, что нам свидетельствует и тогдашнее ее название Borussia (Порусь – порусы, в котором только славянская буква П заменена латинскою В). Итак, древние Пруссы были Поруси, или Руссы поморские.
Этими доводами легко объясняется: к какой княгине Руссов (Рутенов) посылал Оттон в 961 году монаха Адальберта для введения латинского христианства, ибо мы ясно указали, где жили эти Рутени, составлявшие вторую, западную или приморскую, Россию. Но сверх того видно из трирских монастырских летописей, что Адальберт отправился к этой Княгине через северную Германию, тогда как к Великой Княгине Ольге нужно бы было ехать через южную часть ее; а во-вторых, когда народ Руссы прогнали его, то он бежал в ближайшее немецкое государство, и именно сказано, что в Саксонию, которая граничила с этою приморскою Русью; из Киева же ему ближайший путь к христианам был в Польшу, Моравию и маркграфство Австрийское, называвшееся тогда еще Ostmark. Только позднейшие немецкие писатели Шлецеровской школы вздумали вклеить без доказательств в своих записках в виде пояснения темного места (потому что Русская княгиня не названа в летописях трирских по имени), что Адальберт отправлялся будто бы к Великой Княгине Ольге, матери Святослава; они не обратили внимания на то, что их показание составляет анахронизм. Да и сам трирский современный летописец говорит, что в эту поездку Адальберта они в первый еще раз узнали кое-что о северных славянах; а из этого явствует, что намек идет не на Киев, лежащий под одною широтою с Триром, а на Русь Поморскую, которая сидела на пять градусов севернее Трира.
