Грегори Дуглас - Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы
С. Я вовсе не осуждаю вас за проявление чувств. Это свойственно всем, генерал.
М. Продолжим. Итак, Гитлер и я закончили разговор в полном согласии. Мне было поручено взять полное руководство операцией и сообщать ему о каждом своем шаге. Я снова упомянул о Бормане, и Гитлер сказал, что на определенном этапе тот был полезен, но необходимость в нем исчезла и говорить ему ни о чем не надо.
С. Мне поручено спросить: вы убили Бормана по приказу Гитлера?
М. Нет, это было исключительно мое мнение, что он заслуживает этого. И я не убивал его лично, хотя он стал для меня особенно значительной помехой с той минуты, когда Гитлер покинул Берлин… А в тот день, о котором идет речь, мы вернулись в канцелярию…
Гитлер уговорил меня выпить чашку какао, говоря, что я совсем замерз… По выходе из его кабинета я столкнулся в коридоре с Борманом. Мартин Борман был маленький, толстый, неприятный человечек, я не любил его. А он меня просто ненавидел, как всякого, кто становился между ним и Гитлером, и сейчас пребывал в дикой ярости. Он потребовал, чтобы я сообщил, о чем мы толковали с фюрером, объяснив свое желание тем, что будто бы ведет записи всех бесед с ним – особенно в это тревожное время – для исторических целей. Я посоветовал ему в таком случае обратиться напрямую к Гитлеру, и тогда Борман стал орать на меня, угрожая арестом. Поскольку поблизости никого не было, я ответил ему руганью и сказал, чтобы он занимался своим делом, а что касается ареста, посмотрим, кто кого… Еще я добавил, что Гитлер строго-настрого запретил мне беседовать с ним, и это напугало Бормана. Он заметно побледнел и ринулся к Гитлеру в кабинет. Мне всегда казалось, Борман ненавидит меня еще и за то, что я оставался истинным католиком, он же испытывал ненависть ко всем христианам – такую же, как к евреям.
С. Хотелось, чтобы вы сообщили, где примерно может находиться Борман сейчас, если он жив. Это сберегло бы нам немало времени и денег. Вы наверняка знаете, что с ним произошло, и можете нам помочь.
М. Разыщите доктора, и тот скажет вам об этом.
С. Мореля?
М. Штумпфеггера. Он знает, что его ждет виселица за его медицинские опыты и ему нечего терять. Поговорите с ним. А если спрашиваете меня, где Борман, полагаю, что он медленно жарится в аду вместе с Гиммлером, и другими свиньями, и с Рузвельтом на соседнем вертеле.
С. Оставим других в покое, генерал.
М. Согласен.
(Вопрос об исчезновении Гитлера то и дело возникает в стенограмме беседы. Несомненно, американские спецслужбы не принимали версию о его самоубийстве и настойчиво, хотя и достаточно вежливо, пытались вытянуть из Мюллера как можно больше информации.)
С. …Когда, я имею в виду апрель сорок пятого, вы в последний раз видели Гитлера и где?
М. Это было 22-го вечером, около половины девятого, в саду канцелярии.
С. Он… был тогда жив?
М. Вполне.
С. Вы с ним говорили?
М. Да.
С. Присутствовали при этом другие люди? Кто именно?
М. Его камердинер Хайнц Линге и Раттенхубер. Тот появился позднее.
С. Был там еще кто-нибудь, когда вы видели Гитлера в последний раз?
М. Тот, кто присматривал за его собакой. Он держал Блонди на поводке. Гитлер собирался сам погулять с ней.
С. Вы о чем-то говорили с Гитлером в тот вечер?
М. Да, вернее, он сам заговорил со мной.
С. Могли бы вы сказать, о чем он говорил?
М. Да. Он пожал мне руку и поблагодарил за все, что я сделал для него и для страны, и выразил надежду, что мы вскоре увидимся. А еще пожелал, чтобы моя семья избежала всяческих несчастий. Потом он… нет, он велел Линге передать мне кожаный портфель и сказал мне… Гитлер сказал мне: это все, что он может в настоящее время сделать для меня… Затем снова пожал руку, и я заметил у него на глазах слезы.
С. А после того? Что он сделал после передачи вам портфеля?
М. После… да… он ушел… ушел вместе с Линге и с собакой… Больше я его никогда не видел… А немного позднее вернулся Линге… туда, где я продолжал стоять… Помню, он тоже плакал.
С. Он говорил что-нибудь?
М. Да, он произнес: «Хозяин уехал. Это навсегда».
С. Под словом «навсегда» он не мог подразумевать, что Гитлер мертв? Что, скажем, он убил его?
М. Нет, мы оба поняли одинаково: он хотел сказать, что Гитлер уехал и не вернется. Уехал, а не умер.
С. Понимаю вас. Вы сами верите в это?
М. Абсолютно. Могу повторить: Гитлер, будучи живым, покинул Берлин вечером 22 апреля 1945 года.
С. Вы… вами был упомянут Раттенхубер. Несколько минут назад вы сказали, что он подошел к вам. Так?
М. Да.
С. Линге еще был там в то время?
М. Да, он стоял очень расстроенный.
С. Раттенхубер знал о… об отъезде?
М. Конечно.
С. Он подошел к вам в саду канцелярии… и что? Что он сказал о Гитлере?
М. Он сказал: «Фюрер нас покинул. Теперь у нас новый фюрер».
С. Новый? О ком он говорил?
М. Он говорил о новом фюрере.
С. Вы имеете в виду Мартина Бормана?
М. Нет, я имею в виду нового Гитлера.
С. Кто же это?
M. Он пришел вместе с Раттенхубером. Новый Гитлер.
С. Вы не улавливаете моего вопроса. Кто был этот новый Гитлер, заменивший прежнего в тот вечер?
М. Его двойник.
С. Нам известны слухи о двойнике. Русские не исключали такой возможности. Вы уверены в том, что он был?
М. Да.
С. Что вы можете рассказать об этом?
М. Еще в 1941 году мне стало известно через службу гестапо в Бреслау, что там на полиграфической фабрике работает некто, двойник, копия Гитлера. Я приказал доставить мне его фотографии и убедился, что сходство в самом деле удивительное. Хотя у того человека не было усов и прическа совсем другая. Его привезли в Берлин, и я побеседовал с ним.
С. Он находился в тюрьме в это время?
М. Нет, вовсе нет. У нас были с ним вполне дружеские беседы.
С. Что вы можете сообщить о нем?
М. Он родился тоже в Австрии, в округе Вальдфиртель. Родом из семейства Силлип, они дальние родственники Гитлера, но этот человек никогда его не знал. Потом их семья переехала куда-то недалеко от Праги… в Гасторф. После Первой мировой войны эти земли вошли в состав Чехословакии, и тогда семья Силлип переселилась в Бреслау. Человек этот не женат, он преданный член партии, состоял в штурмовых отрядах СА. Не слишком умен, но вполне пригоден для работы с ним.
С. Насколько он схож с Гитлером?
М. Я уже говорил: поразительно. Хотя немного полнее, моложе и вообще более плотного сложения. Но черты лица – абсолютное сходство! В его речи улавливался легкий чешский акцент, однако это было исправлено в процессе работы. Он курил, и ему пришлось оставить эту привычку.
С. Как часто его использовали, так сказать, по назначению?
М. Только в самом конце войны. Если не считать нескольких его появлений в 1944 году… кратких появлений после 20 июля, после покушения.
С. Гитлер встречался с ним?
М. Вначале Гитлеру не понравилась идея с двойниками и он не хотел видеть его. Особенно когда я сказал, что это его дальний родственник. Гитлер яростно возражал, но я уверил его, что ни этот человек, ни его семья никогда в жизни не знали того, кто носит фамилию Гитлер. Сам же фюрер не мог в конце концов не признать, что идея о двойнике весьма действенна с точки зрения безопасности, и разрешил продолжать нашу работу. Встречался он с ним дважды, оба раза в Кайзерхофе, который был напротив рейхсканцелярии. Встречи эти проводились для того, чтобы двойник мог увидеть Гитлера вблизи и перенять кое-какие его жесты и телодвижения.
С. Какие же, например?
М. Например, у Гитлера были плохие зубы, и когда он смеялся, то обычно прикрывал рукою рот. Если он сидел, то, смеясь, имел обыкновение хлопать себя по ноге. Вот так… А когда подписывал бумаги, держал левую руку таким вот образом, а правой делал… Видите?.. Были у него и часто повторяемые обороты речи. К примеру, любимая фраза: «Тут две возможности: или это случится, или нет… « Двойнику не стоило большого труда все это отработать и выучить. После одной из встреч с ним Гитлер даже сказал, что это все равно что смотреться в зеркало… Между прочим, личный портной Гитлера шил костюмы и на двойника.
С. Портной с ним встречался?
М. Никогда. Этого человека, после того как мы его взяли на службу, видели только я, Гитлер и еще несколько человек… Что еще о нем? Подметки его сапог были сделаны утолщенными, а каблуки еще выше. И мы заставили его похудеть на несколько килограммов, а также бросить курить.
