Константин Рыжов - 100 великих россиян
Их не было ни у Станиславского, ни у Немировича-Данченко. Получив отказ от правительства, они стали обращаться к меценатам. Морозов с самого начала в 1898 г. дал на театр 10 тысяч рублей. В 1900 г., когда в деятельности труппы возникли большие осложнения, он выкупил все паи и один взялся финансировать текущие расходы. Его пожертвования стали для театра важнейшим источником средств. В течение трех лет он поддерживал театр на плаву, избавив его руководителей от изматывающих финансовых хлопот и дав им возможность всецело сосредоточиться на творческом процессе. По словам Станиславского, «он взял на себя всю хозяйственную часть, он вникал во все подробности и отдавал театру все свое свободное время». Морозов очень живо интересовался жизнью МХАТа, ходил на репетиции и предсказал, «что этот театр сыграет решающую роль в развитии театрального искусства». Под его руководством было перестроено здание и создан новый зал на 1300 мест. Это строительство обошлось Морозову в 300 тысяч рублей, а общая сумма, издержанная им на МХАТ, приблизилась к полумиллиону.
В начале XX века Морозов стал живо интересоваться политикой. В его особняке происходили полулегальные заседания кадетов. Это, впрочем, было еще неудивительно, так как многие крупные промышленники тяготели в то время к конституционным демократам. Но Савву Морозова вскоре перестали удовлетворять те половинчатые реформы, которые те собирались провести в России. Сам он имел гораздо более радикальные взгляды, что и привело его в конце концов к тесному общению с партией, придерживающейся самой крайней социалистической ориентации. Известно, что Морозов давал деньги на издание «Искры». На его средства были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве. Все это дало Витте право обвинить Морозова в том, что он «питал революцию своими миллионами». Морозов делал даже больше: нелегально провозил типографские шрифты, прятал от полиции революционера Баумана и сам доставлял запрещенную литературу на свою фабрику.
После известных кровавых событий января 1905 г., которые произвели на Морозова огромное впечатление, он составил программу неотложных социальных и политических реформ. В частности, в ней шла речь об отмене самодержавия, об установлении парламентарной системы со всеобщими прямыми выборами, о свободе слова, печати и союзов, неприкосновенности личности и жилища, об общественном контроле за бюджетом и других, крамольных по тем временам идеях.
В феврале 1905 г., когда Савва задумал провести на своей фабрике серьезные преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, мать отстранила его от управления. Видимо, это обстоятельство стало причиной тяжелого нервного срыва. Морозов начал избегать людей (с женой у него уже давно не было взаимопонимания), много времени проводил в уединении, не желал никого видеть. Созванный в апреле по настоянию жены и матери консилиум врачей констатировал, что у Саввы Тимофеевича наблюдается «тяжелое общее нервное расстройство», и рекомендовал направить его за границу. Морозов уехал в Канн и здесь в номере РойяльОтеля 13 мая 1905 г. застрелился.
Иван Грозный — Петр Первый — Иосиф Сталин
Фигуры Грозного, Петра и Сталина занимают особое место в историческом восприятии русских людей. В их биографиях и перипетиях политической карьеры можно заметить множество поразительных параллелей, едва ли объяснимых простой случайностью. Несомненно, между тремя этими правителями существует глубинная внутренняя связь, символизирующая какой-то тяжелый, болезненный, но закономерный кризис, переживаемый Россией каждые полтора-два века ее нелегкой истории.
ИВАН ГРОЗНЫЙ
Царь Иван Васильевич Грозный, сын великого князя всея Руси Василия III, был и остается одной из самых таинственных и противоречивых фигур русской истории. Ему было три года, когда скоропостижно скончался его престарелый отец. Пять лет спустя внезапно умерла его мать, великая княгиня Елена Глинская Следующие десять лет несовершеннолетия Грозного были периодом боярского самовластия и всяческих беспорядков.
Самостоятельное правление Ивана началось с того, что 13 декабря 1546 г. юный государь позвал к себе митрополита и объявил, что хочет жениться Это было его первое государственное решение. Митрополит и бояре, говорит летописец, даже заплакали от радости, видя, что государь так молод, а между тем уже ни с кем не советуется. Но молодой Иван вскоре удивил их и другим поступком — 16 января 1547 г он (первым из московских государей) официально принял царский титул и торжественно венчался на царствие Вскоре после этого была сыграна свадьба. В жены Иван избрал боярскую дочь Анастасию Романовну, дочь умершего окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. Судя по всему, это была во всех отношениях достойная девушка. Современники приписывали молодой царице все женские добродетели: целомудрие, смирение, набожность, чувствительность и благость, соединенные с основательным умом, не говоря уже о красоте.
Первым важным делом Ивана стали походы против Казанского ханства, располагавшегося в среднем Поволжье и представлявшего собой один из крупных и сильных осколков прежней Золотой орды. В феврале 1548 г. русское войско вышло из Нижнего, но принуждено было повернуть назад из-за рано начавшейся весны. Царь возвратился в Москву, как говорит летописец, в больших слезах, оттого что не сподобил его Бог совершить похода. В ноябре 1549 г. он отправился во второй поход и на этот раз в феврале 1550 г. добрался до самой Казани. Но приступ не удался. Множество людей с обеих сторон было побито, а потом настала оттепель, подули сильные ветры, полился дождь. Простояв 11 дней, Иван принужден был возвратиться, однако предварительный успех был все же достигнут; по приказу царя в устье Свияги заложили город Свияжеск. После этого от Казани отпала вся горная сторона: черемисы, чуваши, мордва били челом государю, и Иван принял их в русское подданство. Это был первый шаг к полному покорению Поволжья, но для окончательного торжества Москвы должно было пройти еще некоторое время Иван обратился пока к внутренним делам.
Под влиянием окружения он в 1550 г решился на новый в русской истории шаг — созыв первого Земского собора. «На двадцатом году возраста своего, — говорится в Степенной книге, — видя государство в великой тоске и печали от насилия сильных и от неправд, умыслил царь привести всех в любовь. Посоветовавшись с митрополитом, как бы уничтожить крамолы, разорить неправды, утолить вражду, призвал он собрать свое государство из городов всякого чина». Никаких других известий о первом Земском соборе не осталось, но по ряду косвенных признаков можно видеть, что на нем было возбуждено много практических вопросов. На Стоглавом соборе в 1551 г Иван говорил, что предыдущий собор дал ему благословение на исправление старого Судебника 1497 г. и на устройство по всем землям своего государства старост и целовальников. Значит, Земский собор 1550 г обсуждал целый ряд законодательных мер, имевших целью перестройку местного управления В результате этих мер местные общины должны были освободиться от мелочной опеки бояр-наместников, сами собирать подати и сами творить суд. Известно, что именно кормления, неправедные суды и неконтролируемый сбор податей стали к середине XVI века настоящим бичом русской жизни. О многочисленных злоупотреблениях бояр-наместников при отправлении своих обязанностей сообщают все источники того времени Отменив кормления и создав независимые местные суды, Иван попытался уничтожить зло, пустившее глубокие корни в русском обществе.
В следующем, 1551 г для устройства церковного управления и религиозно-нравственной жизни народа созван был большой церковный собор, вошедший в историю под именем Стоглавого Здесь был утвержден новый Судебник (составленный еще в прошлом году и потому называемый обычно Судебником 1550 г.), представлявший собой исправленную и распространенную редакцию старого Судебника 1497 г.
В 1552 г. Иван выступил в свой третий казанский поход. С ним было 150 тысяч войска и 150 пушек. Казань, защищенную только деревянными стенами, обороняло 30 тысяч татар. И христиане, и мусульмане были настроены очень решительно. Иван объявил твердое намерение зимовать под Казанью; ездил днем и ночью кругом города, рассматривал места, где удобнее сделать укрепления. Осадные работы шли безостановочно: ставили туры, снабжали их пушками; где нельзя было ставить тур, там ставили тын, так что Казань со всех сторон окружена была русскими укреплениями. Казанцы беспрестанно делали вылазки, бились отчаянно, но каждый раз вынуждены были возвращаться обратно в город. От беспрерывной пальбы по городу гибло в нем много людей; стрельцы и казаки, закопавшись во рвах перед турами, также не давали казанцам входить на стены, снимали их оттуда меткими выстрелами. Таким образом, все было подготовлено к генеральному штурму.
