Яровой Евгений - Мистика древних курганов

Ясно одно — появление двух расчлененных костяков в погребении у села Екатериновка не случайно. Следы повреждений позволяют однозначно говорить о том, что во время погребального обряда были съедены глаза, мозг и конечности этих людей. Можно предположить, что это были храбрые и смелые люди — враги погребенного, попавшие в плен или погибшие в бою. Подобным образом его соплеменники «забрали» из плоти не только их силу и мужество, но и душу. А душа, по древним поверьям многих народов, хранится в глазах. Скорее всего, здесь в центральной камере был погребен воин, а на уступе сложены останки врагов, которые уже не могли принести вреда.

Гораздо сложнее объяснить захоронение у села Корпач. Даже неспециалистам было видно, что в сосуде находились тонкие фрагменты черепа грудного ребенка. По какой причине они там оказались — не очень ясно. По этому поводу можно привести примечательную легенду о персидском царе Кире. Однажды он узнал о существовании племени в своем царстве, которое съедало умерших, совершая при этом погребальный обряд. Царь был страшно возмущен и приказал привести к нему старейшин этого племени. Встретившись с ними во дворце, Кир предложил им сжигать или предавать земле своих ушедших из жизни сородичей, на что получил ответ, что подобного кощунства они допустить не могут. У персидского владыки хватило мудрости не бороться с этим «народным обычаем».

Однако данный сосуд с костями ребенка вряд ли свидетельствует о такой форме погребального обряда. Его явно приготовили в пищу. Что явилось причиной этого, навсегда останется загадкой. Возможно, это ритуал, возможно — результат голода. Находки со следами каннибализма крайне редко встречаются в степных курганах. Гораздо чаще археологи открывают так называемые расчлененные захоронения. Древнего скотовода на каждом шагу подстерегали различные опасности: воинственные соседи, дикие животные, болезни скота и капризы природы. Но самым страшным для него все же были злые духи, преследующие пастуха в облике человека или животного.

О, знаю я, меня боятся люди

и жгут таких, как я, за волшебство,

и, как от яда в полом изумруде,

мрут от искусства моего.

В научном архиве Академии наук листаю крупный альбом с иллюстрациями к полевому отчету о раскопках у села Бугор на Днестре. Написан он еще в конце 60-х годов прошлого века, но снабжен отличными фотографиями и подробными чертежами. Его автор — известный столичный археолог, крупный специалист по скифской культуре. Поэтому основное внимание в отчете уделено скифским памятникам, но очень подробно описаны и более ранние комплексы. Один из них сразу же привлекает внимание. Для достоверности разворачиваю чертеж. Действительно, это захоронение ямной культуры необычно: у погребенного отсечена голова, разрублены кости ног и отсутствуют кости рук. Читаю заключение антропологов: все эти действия были совершены во время погребального обряда и являются результатом посмертного расчленения тела.

В начале 70-х годов подобные погребения были почти не звестны. Однако через десятилетие огромные по масштабам археологические раскопки привели к открытию тысяч погребальных памятников различных эпох и народов. Среди них нередко встречались странные захоронения, в которых отчетливо наблюдалось частичное расчленение.

Только в Северо-Западном Причерноморье было найдено еще два аналогичных комплекса. В кургане у села Новая Этулия на Пруте ноги погребенной женщины оказались не только разрубленными, но и расчлененными в коленях. При этом берцовые кости с остатками стоп были уложены рядом с бедренными. Так как остальные кости лежали в анатомическом порядке, понятно, что первоначально у умершей женщины отрубили ноги, а затем еще и разрубили их поперек. Точно такая же картина наблюдалась и в погребении у села Кетросы под Кишиневом. Здесь в одном из захоронений было зафиксировано, что кроме отрубленных ног у мужчины была отсечена голова, которую положили затем на предназначавшееся ей место. Тогда я впервые лично столкнулся с подобным памятником и подробно описал в отчете и неестественное положение черепа, и явный разрыв шейных позвонков, и рассеченные кости ног. Почему-то именно этот костяк оказался единственным в кургане, который был обложен со всех сторон древесными угольками.

Во всех этих случаях явно прослеживается преднамеренность произведенных действий. Видимо, этих людей боялись и после смерти, делая все, чтобы обезопасить себя от них в будущем. Судя по отрубленным нотам, больше всего соплеменников пугало, что они могут самостоятельно «выйти» из могилы. Поэтому они делали все, чтобы этого не произошло…

Однако частично расчлененные скелеты скорее исключение, чем практика. Гораздо чаще встречается полное расчленение погребенных. Оказалось, что подобные комплексы составляют около 2 % степных захоронений Евразии. Для них характерно стандартное расположение костей в центре ямы или катакомбы, когда длинные кости укладывались одна рядом с другой вдоль погребальной камеры. Как правило, череп находился с одной из сторон скопления. Иногда его помещали поверх других костей. Подавляющее большинство погребенных составляли взрослые мужчины, но встречаются и женщины. Наряду с человеческими в двух захоронениях были обнаружены разрубленные костяки животных. Изредка в них находился погребальный инвентарь, типичный для эпохи ранней и средней бронзы.

Аккуратно сложенные кости были найдены в погребениях этого времени не только в Северо-Западном Причерноморье, но также в Поингулье, Поднепровье, Подонье, Поволжье и в других регионах восточноевропейских степей. Во всех этих случаях поверх длинных костей были уложены человеческие черепа. Другими словами, в этих захоронениях явно прослеживался обряд посмертного расчленения тел умерших. Ясно, что все это делалось с определенной целью, которую установить не так сложно.

В первобытном обществе благополучие всего племени «зависело» от исполнения магических обрядов. Поэтому колдун зачастую становился влиятельным и уважаемым лицом, который мог без труда добиться даже ранга вождя. Этот род занятий привлекал наиболее способных и честолюбивых членов племени, ибо эта «карьера» в перспективе сулила не только почет и уважение, но также богатство, а иногда и власть. Самые смышленые из колдунов начинали понимать, что с помощью обрядов и различного рода запугиваний можно управлять поведением своих доверчивых собратьев и обращать себе на пользу их суеверия. Однако нередко они сами были убеждены в своих сверхъестественных способностях. Наверняка были и такие, которые не верили ни во что, но с успехом манипулировали сознанием соплеменников.

Закономерно, что на данном этапе развития власть зачастую попадала в руки людей, наиболее проницательных и наименее разборчивых в средствах. Они первыми распознали свойства лекарственных растений и минералов, обратили внимание на приметы, после которых случаются осадки или наступает засуха, изучили фазы Луны и движение звезд, грома и молнии. Нередко занятие магией или колдовством способствовало передаче контроля за делами общины в руки наиболее способных и хитрых людей. Со временем они научились помогать соплеменникам в их изнурительной борьбе с природой и своими болезнями. Действительно, колдуном или жрецом мог стать только человек, обладавший цепким умом и холодным рассудком. Этих людей уважали и преклонялись перед ними, но очень часто их боялись и ненавидели.

У большинства народов до нашего времени сохранился страх перед духом умерших, особенно колдунов, м&гов или шаманов. Поэтому для того, чтобы они не могли встать из могилы и совершать под покровом ночи свои черные дела, захоронения заваливались крупными камнями или в них втыкался осиновый кол. Другое средство уберечь себя от злых духов заключалось в том, чтобы расчленить тело умершего, а его части сложить в определенном, но уже не анатомическом порядке. Такие обычаи еще существовали в XIX веке у некоторых народов Европы, Юго-Восточной Азии и Африки.

Наверняка в среде древних скотоводов были люди «с дурным глазом», которых боялись и избегали современники. После их смерти принимались меры предосторожности, дошедшие до наших дней в виде захоронений с расчлененными костяками. То, что этот обряд существовал и в другие исторические периоды, показали аналогичные захоронения более поздней катакомбной культуры, открытые в различных регионах Северо-Западного Причерноморья. Наиболее интересное из них довелось мне раскопать у села Цынцарень на реке Реут в Центральной Молдавии. Здесь в одной катакомбе были найдены сразу три расчлененных человеческих скелета: двоих взрослых — мужчины и женщины, а также ребенка — видимо, целой семьи колдуна.