Петер Гостони - Кровавый Дунай. Боевые действия в Юго-Восточной Европе. 1944-1945
18 января, около 5 часов утра, после короткой артиллерийской подготовки, наступление началось атакой усиленного IV танкового корпуса СС на позиции русских войск. Боеспособность наступающих частей была относительно высокой: некоторые только что сформированные части прибыли прямо из Германии, где они были пополнены как танками, так и личным составом. Показала себя и германская авиация: 135 самолетов 4-го воздушного флота поддерживали наступающие части. (Только в течение первого дня немцы потеряли 37 самолетов. – Ред.)
Уже в ходе боев первого дня Гилле удалось прорвать оборонительные позиции 4-й гвардейской армии, причем этот прорыв за второй день достиг глубины 65 километров. Генерал танковых войск Бальк 19 января удовлетворенно записал в своем дневнике: «Уже второй день мы наступаем. <…> Все идет так, как запланировано. Под вечер с определенными трудностями были форсированы каналы от Секешфехервара к Дунаю. Однако удалось сделать и это. И сегодня мы значительно продвинулись вперед, хотя и не так быстро, как надеялись. Венгры воодушевлены. Сегодня один из их генералов побывал на нашем КП, чтобы обговорить празднование по поводу нашего вступления в Будапешт. Такие заботы мне по нраву. Хотя лучше бы озаботиться ими после Балатона. К северу от Дуная нам, к сожалению, придется в значительной мере снизить темпы наступления, поскольку 8-я и 20-я танковые дивизии уходят в Польшу. Тем не менее я доволен. Мы уже разбили 4 дивизии, 1 танковый корпус и 1 механизированный корпус врага. Но и предстоит еще немало пройти. И это не пара пустяков…»
20 января 3-я танковая дивизия, представлявшая собой внешний правый фланг IV танкового корпуса СС, подошла к местечку Дунапентеле[65] на Дунае. При этом войска 3-го Украинского фронта были расколоты на две части. Теперь германские танки должны были бы повернуть на север, чтобы поддержать своими действиями пробивающиеся к Будапешту две танковые дивизии СС. Но другие подразделения, которые должны были в соответствии с планом принимать участие в этом броске (1, 3 и 23-й танкоразведывательные батальоны), еще продолжали сражаться, поэтому 3-й танковой дивизии пришлось ограничить свои дальнейшие операции, чтобы быть в состоянии выстроить действенное фланговое прикрытие с юга.
В тылу германского наступления, на его левом фланге, тем временем разгоралось сражение за город Секешфехервар. Военный корреспондент войск СС так описывал его:
«На второй день наступления мороз усилился, над отрогами низкогорного массива Вертеш свистел пронзительный ветер, который проносился и над замерзшей гладью озера Балатон, и над его пустынными берегами. Он заносил грузовики и танки пышным слоем свежевыпавшего снега, колол острыми льдинками легкие мотострелков и насквозь продувал их шинели. После короткого, но ожесточенного боя, когда в атаку шли попеременно то танки, то мотопехота, германскими частями был взят поселок Сабадбаттьян.
Было уже 14.30, когда наше наступление возобновилось. Перед нами в пределах досягаемости лежит Секешфехервар, он представляется нам легкой добычей, кажется, что городом можно овладеть одним неожиданным ударом, выбив оттуда большевиков. Однако поставленной перед нами целью является не Секешфехервар. Нам приказано выйти к южной оконечности озера Веленце восточнее города.
Генерал ведет головной танк, приняв на себя командование и рекогносцировку местности первой танковой ударной группой. И снова наше продвижение развивается, как по часам во время учений на полигоне: в 16.00 мы переваливаем через автомагистраль, в 16.15 преодолеваем железнодорожную насыпь, по которой проходит железнодорожная ветка к Будапешту. После насыпи долго двигаемся, преодолевая заболоченную равнину, но наконец достигаем цели наступления дивизии – выходим к южной оконечности озера.
Сегодня суббота, третий день наступления – и стрелки часов показывают точно 18 часов 25 минут. Пронзительный холод не ослабевает. С самого первого утра нашего наступления солдаты не имели возможности хоть на час забыться сном, они выглядят как черти, наполовину обледенев на морозе. Полевые кухни с горячей едой не могут поспеть за нами, у людей подводит животы от голода, и они украдкой докуривают последние сигареты. Но все это не так существенно, мы все охвачены одним только желанием – гнать большевиков все дальше и дальше…»
Сражение за Секешфехервар продолжалось фактически трое суток. С юга и с востока на него наступали германские и венгерские силы – с добровольческой боевой группой Нея во главе. Русский гарнизон, в который влились остатки 135-го стрелкового корпуса, отведенного сюда из района прорыва, энергично оборонялся. У обороняющихся хватило даже сил, чтобы артиллерийским огнем перекрыть пути снабжения IV танкового корпуса СС. Чтобы снова овладеть этим важным узловым пунктом сообщения между озером Балатон и озером Веленце, генерал танковых войск Бальк принял решение бросить в бой против Секешфехервара также и 23-ю танковую дивизию с севера.
Атака танковой дивизии была запланирована на 21 января. К этому времени 1-я танковая дивизия расположилась полукругом южнее Секешфехервара, будучи правым соседом 3-й танковой дивизии СС. На левом фланге последней находилась 23-я танковая дивизия. Широко развернутые изгибы фронта на южной окраине города требовали значительных пехотных сил, которые и без этого были необходимы для зачистки занятой территории, где еще находились многочисленные русские солдаты, отсеченные от своих подразделений. Вследствие этого снабжение и подход подкреплений в направлении озера Веленце можно было осуществлять только с вооруженным сопровождением. В руки германо-венгерских войск Секешфехервар перешел только утром 22 января после ожесточенной и кровопролитной ночной схватки, поскольку момент неожиданности германской акции был упущен и русские смогли преодолеть первоначальный шок.
Провести энергичные контрмероприятия генерал армии Захаров, конечно, был не в состоянии. С 18 января его армия пребывала в чрезвычайно сложном положении, которое распространялось не только на его собственный участок фронта, но и на всю оборону 3-го Украинского фронта.
Вторая попытка (южное решение) деблокады Будапешта группой армий «Юг». Развитие ситуации с 12.01 по 26.01.1945 г.
Вследствие неожиданного для него массированного наступления IV танкового корпуса СС на пространстве в 25 километров между озером Балатон и Варпалотой русского фронта больше не существовало. Оборонявшиеся в этом районе части 135-го стрелкового корпуса были просто захвачены врасплох и отрезаны друг от друга. Резервы корпуса не могли спасти положение: они действовали так, как «если бы кто-нибудь пытался с помощью одного-единственного камня построить преграду несущейся воде». Германские танковые дивизии, почти не встречая сопротивления, продолжали свое продвижение к Дунаю, и тут Захаров сосредоточил все подвижные резервы своей армии на до сих пор кризисном участке своего фронта (в районе Будапешта), в то время как в основном более не боеспособные русские войска находились между продвигающимися германскими частями и Дунаем.
Когда до вышестоящего командира Захарова, маршала Толбухина, дошли первые сообщения о тяжелейшем положении 4-й гвардейской армии, последнего охватило безграничное беспокойство: «Как вы могли мне только что докладывать, что неприятель на вашем правом фланге уже отступает? Пока вы готовили свои войска на этом фланге к «преследованию» врага, вы в то же самое время были атакованы на вашем другом фланге! Как вообще работает ваша разведка?» Толбухин приказал Захарову в срочном порядке ввести в бой против немцев все резервы артиллерии и 7-й механизированный корпус, чтобы по меньшей мере притормозить продвижение неприятеля.
7-й механизированный корпус, который в предшествующих боях понес значительные потери в личном составе, вследствие этого не смог ни остановить, ни сдержать продвижение IV танкового корпуса СС. Более того, корпус был почти полностью уничтожен.
Тем временем Захаров привел в движение все имеющиеся в его распоряжении резервы и – безоглядно ослабив остальные участки фронта – перебросил их в район озера Веленце. В штабе гвардейской армии, исходя из интенсивности германского наступления, всем было ясно, что для противостояния продвижению танковых дивизий Гилле собственных сил армии совершенно недостаточно. Для создания надежного заслона между озером Веленце и Дунаем кому-то надо было принять на себя удар германских танков и сорвать их прорыв к Будапешту. С этой целью были подняты по тревоге 1-й гвардейский механизированный корпус и 113-я стрелковая дивизия, которые вместе с 5-м гвардейским кавалерийским корпусом[66] маршем покинули район севернее Будапешта. Начальник штаба этого кавалерийского корпуса, генерал-майор Дуткин, десять лет спустя так описал эти драматические события в Придунайской области:
