Дмитрий Волкогонов - Ленин: политический портрет. Кн. 2.
Но эсеры уже не могли защитить крестьянство. Оно стало для большевиков основным "строительным материалом" в их беспощадном эксперименте.
Ликвидация восстаний в России одновременно означала и ликвидацию эсеровской партии — главной защитницы крестьянских интересов. Ведь большевики, формально примирившись с эсеровской программой о земле и фактически присвоив ее, никогда не соглашались с главным пунктом: земля — достояние трудового народа, а конкретно — крестьянской общины. У большевиков был иной взгляд: земля — собственность только государства. Разгром эсеров развязал большевикам руки. По указанию Ленина быстро принимается Земельный кодекс РСФСР, согласно которому отбрасываются эсеровские мотивы о принадлежности земли трудовому народу — тем, кто ее обрабатывает. Земля объявляется государственной собственностью.
Положение крестьян предопределено: они станут живым придатком чужой собственности. Это положение закрепляется и в российской Конституции. Фактически была подготовлена правовая почва коллективизации: непосредственные производители были отстранены от средств производства (земли). То был ленинский план огосударствления крестьянства, огосударствления сельской общины и подготовка их к новому социальному закабалению, но теперь уже на "принципах социализма". Нэп дал возможность перед долгим заточением в колхозное рабство лишь сделать несколько последних глотков свободы, и без того уже сильно ограниченной.
Эсеры не сразу сдались. Они пытались разъяснить народу пагубность большевистского курса. Хотя программа самих социалистов-революционеров во многом была ущербной, но в отношении крестьянства она значительно полнее отражали их интересы. В упомянутой выше брошюре "Что дали большевики народу" эсеры попытались дать анализ краха аграрной политики большевиков. Написанная зло и убедительно, брошюра долго ходила в России по рукам. ЧК, ГПУ, ОГПУ уже в двадцатые годы за чтение такой литературы обычно ставили человека "к стенке". Брошюра с хлесткими подзаголовками: "Царство смерти", "Царство голода", "Царство холода", "Царство нищеты", "Царство разрушения", "Война без конца" и другими подобными давала убийственную и в основном верную характеристику результатов хозяйничанья большевиков в России.
По сути, грядущая коллективизация началась на методологических устоях, сформулированных Лениным: преобразования в деревне — преобразования государственные Допустимо и неизбежно насилие. Кооперирование сельского хозяйства — только в условиях диктатуры пролетариата. Ленин и большевики смогли овладеть деревней главным образом потому, что им удалось разжечь войну внутри самого крестьянства, стравить зажиточных мужиков с безземельными, худосочными, плохими работниками. Большевики перенесли и в село гражданскую войну. Ценой гибели миллионов они усмирили российскую деревню, повели ее "по новому пути", как и учил Ленин.
Не случайно Сталин, когда коллективизация шла к концу, выступая на Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 7 января 1933 года, то и дело апеллировал к Ленину. Говоря об итогах пятилетки в четыре года в области сельского хозяйства, Генеральный секретарь партии обильно цитировал главного вождя:
Ленин говорил, что, "если мы будем сидеть по-старому в мелких хозяйствах, хотя и вольными гражданами на вольной земле, нам все равно грозит неминуемая гибель" (см.: Т. XX. С.417).
Ленин говорил, что "только при помощи общего, артельного, товарищеского труда можно выйти из того тупика, в который загнала нас империалистическая война" (см.: Т. XXIV. С.537).
Ленин говорил, что "необходимо перейти к общей обработке в крупных образцовых хозяйствах; без этого выйти из той разрухи, из того прямо-таки отчаянного положения, в котором находится Россия, нельзя" (см.: Т. XX. С.418).
Сталин заявляет, что пятилетка в области сельского хозяйства перевыполнена "в три раза". При этом вопреки своей воле говорит то, что, по большевистской логике, должно находиться под особым секретом. "Партия добилась того, — повысил голос Генеральный секретарь в притихшем зале, — что вместо 500–600 миллионов пудов товарного хлеба, заготовлявшегося в период преобладания индивидуального крестьянского хозяйства, она имеет теперь возможность заготовлять 1200–1400 миллионов пудов товарного зерна ежегодно".
Что верно, то верно. Колхозы удобны для государства прежде всего тем, что из них можно изымать хоть все зерно. За символическую цену. Только дать команду. Можно организовать и "встречные планы". Можно выгрести все… Это ленинская форма" хозяйствования стала уникальным каналом безвозмездного присвоения всего прибавочного продукта и часто — сверх того. Выступая в том же месяце того же года с речью "О работе в деревне", Сталин сформулировал главную задачу сельских коммунистов — "подгонять вовсю хлебозаготовительную кампанию". Так и сказано: именно "подгонять". А мешать могут только, говоря словами Ленина, "крестьянские хищники" — кулаки, которые, настойчиво повторял Сталин, "разбиты, но далеко еще не добиты". А это было уже более простым делом, говорил Сталин, "ибо мы стоим у власти, мы располагаем средствами государства, мы призваны руководить колхозами, и мы должны нести всю полноту ответственности за работу в деревне".
Но Сталин, как и все большевистские руководители, никогда не был откровенен перед народом. Именно в то время, когда состоялись упомянутые выше выступления Сталина по "колхозным вопросам", шло усиленное "добивание" кулака. Беспощадное добивание. Я приведу лишь несколько выдержек из решений ленинского Политбюро", подписанных Сталиным.
Выписка из протокола Политбюро № 128 от 16 января 1933 года:
"По телеграмме Балицкого.
Принять предложение тт. Кагановича и Балицкого о высылке 500 семей кулаков из пределов Одесской области".
Выписка из протокола Политбюро № 128 от 16 января 1933 года:
"Телеграмма Косиора.
Принять предложение Косиора о выселении 300 семей кулаков из Черниговской области…"
Такие же выписки свидетельствуют: в январе 1933 года Политбюро одобрило выслать из Днепропетровской области 700 семей из Харьковской — 400 семей.
По телеграмме Шеболдаева принято решение Политбюрю о высылке с Северного Кавказа дополнительно 30 тысяч осужденных кулаков в северные концлагеря…
В этих же документах значится, что Политбюро постановляет о дополнительном расселении в северных районах Сибири 1 миллиона спецпереселенцев. С мест только просят увеличить войска ГПУ и дать право местным органам без разрешения центра применять "ВМН" — высшую меру наказания.
Бесчисленное количество документов о "дополнительном выселении" из Башкирии 1000 семей "злостных единоличников", из Нижневолжского края 300–400 "наиболее злостных саботажников", с Северного Кавказа еще добавочно 400 семей кулаков… А вот еще одно постановление Политбюро: "Выселить в кратчайший срок в северные области СССР из станицы Полтавской (Сев. Кавказ), как наиболее контрреволюционной, всех жителей, за исключением действительно преданных соввласти. Всех исключенных за саботаж хлебозаготовок и сева коммунистов выселить в северные области наравне с кулаками".
Чудовищно страшные документы. Огромное их количество как бы приподнимает завесу над судьбами миллионов российских крестьян, единственная "вина" которых в том, что они хотели быть хозяевами собственной судьбы, а не новыми крепостными XX века.
"Ленинцы", сидевшие в Политбюро и принимавшие, словно на конвейере, эти бесконечно бесчеловечные документы, еще не знают, что их коллеги по партийному ареопагу через четверть века будут регулярно заседать, ломая голову, где и на что закупить еще и еще зерна. Это все звенья одной преступной цепи. Подрезав жилы российскому крестьянству еще при Ленине, большевистские вожди, вернув село в барщину XX века, до последнего момента не хотели признать, что давно уже шли в исторический тупик.
Когда в годы перестройки на заседании Политбюро обсуждался доклад на торжественном заседании, посвященном 70-летию Октября, М.С.Горбачев заявил: "Ликвидация кулачества как класса — правильная была политика. Да и зачем термины менять? Это так было. Но с одним не можем согласиться — с этими заданиями по раскулачиванию. Соревнование и форсирование коллективизации привели к тому, что была задета значительная часть среднего крестьянина-труженика. Это разные вещи. Но политика в отношении кулачества была правильная…" Горькие слова реформатора, который, похоже, позже многих освободился от ленинской кольчуги догматизма.
Крестьяне и в гражданской войне, и при "социалистических преобразованиях" пострадали больше всех. Им была совершенно непонятна кровавая война вокруг идей и лозунгов Ленина, призывов Интернационала, программ социалистов. Но именно крестьян больше всех мобилизуют, отправляют, высылают, у них реквизируют, отбирают, их репрессируют, ссылают. Ужаснее судьбы российского крестьянства трудно что-либо себе представить.
