Борис Акунин - Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия
К концу своего тридцатисемилетнего правления Владимир добился очень многого – он по праву может считаться великим монархом.
Унаследовав плохо организованное, примитивное государство с повадками полуразбойничьего варяжского княжества, с дикими верованиями, человеческими жертвоприношениями, без письменной культуры, Владимир сделал Русь органичной частью тогдашнего цивилизованного мира. Его держава ни в чем не уступала другим европейским странам, а иные из них и превосходила.
Обновленная христианская Русь соединилась прочными связями – экономическими, политическими, семейными, церковными, культурными – с Византией; эти контакты дали мощный толчок развитию всех сторон национальной жизни.
Ценой огромных жертв и усилий Владимир выстроил эффективную систему обороны от хищных орд – печенегам так и не удастся ее взломать.
Наконец, князь произвел на свет многочисленное мужское потомство, гарантировав продолжение династии. Подрастая, сыновья получали в управление разные области большой страны, племена которой пока еще не слишком крепко были привязаны к Киеву и требовали неукоснительного надзора. Пока Владимир был жив и в силе, этот «семейный» принцип административного управления прекрасно работал. Однако обилие сыновей и невыстроенность взаимоотношений между ними таили в себе серьезную опасность.
Ни в славянской, ни в варяжской традиции не существовало твердого закона о престолонаследии, который обеспечивал бы бесконфликтную преемственность власти. Ясного представления о первородстве не было, какой-то иной иерархии между княжичами тоже не существовало. Владимир, сам пришедший к власти в результате братоубийственной междоусобицы, не мог об этом не задумываться. На исходе княжения, очевидно предчувствуя скорую смерть, он попытался назначить себе преемника, однако взялся за дело слишком поздно.
Всего летопись числит в потомстве Владимира тринадцать сыновей (некоторые умерли еще при жизни отца) и не менее десяти дочерей.
В последний период правления великого князя уделы были распределены между сыновьями-посадниками следующим образом: старший, Святополк (отпрыск Ярополка), сидел в Турове, правя дреговичами; в Полоцке находились дети уже умершего Изяслава; Ярослав был в Новгороде; Всеволод – во Владимире-Волынском; Святослав – у древлян; Мстислав – в Тьмутаракани; Станислав – в Смоленске; Судислав – в Пскове; Борис – в Ростове; Глеб – в Муроме.
Княжичи происходили от разных матерей, находились в скверных отношениях между собой, и можно было не сомневаться, что, едва лишь отца не станет, братья сцепятся в смертельной схватке. Владимир, вся жизнь которого прошла в борьбе за укрепление централизованного государства, попытался предотвратить неминуемое.
До введения закона о престолонаследии он не додумался. На Руси тогда вообще еще не существовало законотворчества. Даже в Византии не было твердого правила перехода короны к старшему сыну. Скорее всего, Владимиру, привыкшему к неограниченной власти, сама идея о том, что закон может быть выше воли государя, показалась бы бредовой. Кого великий князь пожелает сделать своим наследником, того и назначит.
Если бы от почетного брака с византийской царевной родился сын, вероятно, вопрос о преемнике решился бы естественным образом, но Анна принесла только дочерей. С неродным Святополком, старшим из сыновей, отношения у Владимира, судя по летописи, были неважные. И великий князь поступил наиболее естественным образом: отдал предпочтение тому сыну, которого больше всего любил, – одному из младших, Борису, сыну «болгарыни» (очевидно, волжской).
Это событие, видимо произошедшее в 1014 году, вызвало ярость у Святополка и Ярослава, каждый из которых имел основания надеяться на престол: первый – по старшинству, второй – как старший из родных детей Владимира.
Великий князь, несомненно, предвидел такое развитие событий. Возможно, он нарочно спровоцировал мятеж, чтобы самому решить проблему старших сыновей, не оставляя ее юному Борису.
Действовал Владимир со всегдашней решительностью: Святополка он велел схватить и держать под стражей в крепости Вышгород близ Киева, а на Ярослава, находившегося в далеком Новгороде, собрался идти войной. На помощь арестованному Святополку шел его тесть, польский король Болеслав, позвавший в союзники печенегов; Ярослав призвал из Скандинавии варяжскую дружину. И все же нет никаких сомнений в том, что Владимир разгромил бы непокорных сыновей. Против печенегов он послал Бориса с дружиной, сам же приготовился идти на Новгород – уже приказал расчищать дороги и строить мосты. Но тут вдруг разболелся и 15 июля 1015 года скоропостижно скончался в своем загородном дворце.
Эта внезапная смерть вызвала переполох среди приближенных. Весть о кончине Владимира сначала попытались сохранить в тайне – боялись, что Святополк захватит престол прежде, чем вернется Борис.
Великого государя вынесли из покоев безо всяких почестей, украдкой: разобрали дощатый пол и, завернутого в ковер, на веревках спустили на землю, а потом потихоньку перевезли в церковь.
Но вскоре тайное стало явным. Воле покойного не суждено было осуществиться – его любимый сын не успел принять власть. Святополк освободился из-под стражи, и большая смута стала неизбежной.
Современник событий Титмар Мерзебургский, узнав о смерти Владимира Киевского, пишет в своей «Хронике»: «Власть его делят между собой сыновья, и во всем подтверждается слово Христово, ибо, боюсь, последует то, чему предречено свершиться устами нелживыми – ведь сказано: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет. Пусть же молится весь христианский мир, дабы отвратил Господь от той страны приговор».
Ярослав
Первая половина жизни
Великий князь Ярослав Владимирович, почтительно именуемый «Мудрым», прожил долгую жизнь – 76 лет. Хронологически она делится на две равные, но разительно отличающиеся части. Начиная с 1014 года мы знаем об этом человеке очень многое, и почти совсем ничего – о том, что с ним происходило ранее. А ведь, если верить летописи, в 1014 году князю было уже 36 лет, то есть, по понятиям той эпохи, его молодость давно миновала.
Правда, с возрастом Ярослава в летописи есть некоторая путаница. В последней записи, за 1054 год, говорится, что ему было «семьдесят и шесть лет», то есть выходит, что он родился в 978 году; в записи за 1016 год Ярослав назван двадцативосьмилетним, и тогда выходит, что он появился на свет в 988-м.
Вообще-то обе эти даты неправдоподобны. В 978 году Ярослав родиться никак не мог, ибо был лишь третьим сыном полоцкой княжны Рогнеды, которую Владимир именно в том году захватил силой, истребив ее семью. Однако в 988 году княжич уже получает от отца свое первое княжение и уезжает в Ростов. Киевские властители нередко отправляли на периферию номинальными представителями центральной власти своих маленьких сыновей, но, конечно, не грудных младенцев. Таким образом, Ярослав скорее всего родился где-то в начале 980-х годов. Два его старших единоутробных брата, Изяслав и Всеволод, к 1014 году уже умерли.
Кроме того что юность и молодость Ярослава прошли на Ростовском княжении, больше ничего об этой поре его жизни неизвестно. Кажется, он основал Ярославль. Согласно преданию, город был назван именем князя в память об удачной охоте: на этом месте он зарубил секирой медведя. Если это правда, значит, в молодости Ярослав был отчаянней, чем в зрелом возрасте.
Сколько времени этот сын Владимира Красно Солнышко просидел в отдаленном Ростове, тоже неизвестно, однако после смерти старшего (единокровного) брата Вышеслава, правившего Новгородом, он был переведен в этот город, второй по важности после Киева. Произошло это предположительно в 1010 или 1011 году. Непонятно, почему Владимир обошел честью старшего из своих живых сыновей Святополка, оставленного в менее значительном Турове. Вероятно, великий князь недолюбливал своего пасынка, чьим биологическим отцом был убитый Ярополк.
У Ярослава Владимировича была жена, происхождение которой неизвестно. В одном месте сказано, что ее вроде бы звали Анной. О потомстве от этого брака история ничего не знает. Детей либо не было, либо они умерли в раннем возрасте.
Вот и вся информация, которую можно выудить из текстовых источников о жизни Ярослава до того момента, когда он решился восстать против отца и тем самым сделал первый шаг в большую историю.
Как ни странно, гораздо больше об этом человеке историки узнали через тысячу лет после его смерти, благодаря антропологическим исследованиям его останков и краниологической реконструкции.
Метод восстановления облика по структуре черепа появился еще в конце XIX века, однако первые попытки были неудовлетворительны. Подробно разработанная, научная технология составления портрета давно умерших людей по скелетной основе возникла лишь в 1930-е годы. Советский ученый Михаил Герасимов много лет исследовал в моргах «свежих» покойников, с еще не деформировавшейся из-за трупного окоченения пластикой лицевых мускулов, и вывел ряд формул, которые позволили точно определить зависимость толщины мышечных и хрящевых тканей, а также кожного покрова от костного рельефа. Пользуясь этим алгоритмом, герасимовская лаборатория воссоздала несколько сотен скульптурных изображений далеких предков.
