Л. Арбузов - Очерк истории Лифляндии, Эстляндии и Курляндии
После этого ближайшими начальниками овладело полное малодушие, и целый ряд замков сдался русским без боя. Нейгаузен под начальством Георга Искскюля держался шесть недель, но не получил обещанной магистром помощи, 29 июня тоже должен был сдаться. Фюрстенбергу удалось собрать очень небольшое войско, с которым он, ожидая других начальников, занял укрепленную позицию при Киррумпэ. Но после падения Нейгаузена он отступил сперва на Валк, потом на Венден. Войско его было так незначительно, что он не смел думать о наступлении. Тем не менее, бездействие его было ему вменено в вину и ведение войны поручено Кетлеру, сделанному 9 июля 1558 г. коадъютором. Вся надежда направлена была на него, но Кетлеру приходилось бороться с теми же затруднениями, как и Фюрстенбергу.
Между тем сильное русское войско осадило Дерпт. Город обстреливался раскалёнными ядрами. Но укрепления были в неудовлетворительном состоянии, и запасы амуниции и продовольствия были недостаточны. К тому присоединилась измена: на одной из городских башен неизвестно кем в знак сдачи была вывешена шляпа. Жители волновались, и под их давлением епископ вступил в переговоры. 19 июля 1558 г. русский военачальник, князь Петр Иванович Шуйский, въехал в город. Часть жителей была переселена во внутренние области московского царства. Сам епископ Герман, удалившийся в Фалькенау, должен был переехать в Москву, где он умер в 1563 г. До самой смерти он надеялся, что ему разрешат возвратиться; в этом случае он нашёл бы совершенно изменившуюся Лифляндию. Городское управление продолжало действовать ещё несколько лет, так как нелегко было заменить его чем-нибудь новым. Большинство каноников рассеялось; многочисленные семейства покинули Дерпт ещё до начала осады.
Казалось, что уже теперь, после падения Дерпта, наступит полное разложение. О защите северной части края уже не думали, так как положение её ухудшилось. Ревельский командор Франц фон Зегенгагенгенант Анстель уехал в Данию и передал орденский замок и другие укрепления фогту эзельского епископа Христофору фон Мюнхгаузену (брату Иоганна, епископа Эзельского и Курляндского), который выдавал себя за уполномоченного датского короля и занял ревельские укрепления от его имени. Орденский магистр хотел отступить в Дюнамюнде, было приказано устроить оборонительные позиции на Двине, следовательно, страну к северу от неё держать считали невозможным. Царь сделал Риге и Ревелю предложение сдаться на выгодных условиях. Появились планы призвать иностранную державу на помощь и признать её верховную власть. Магистр Фюрстенберг обратился к Дании, архиепископ Вильгельм и коадъютор Кетлер искали сближения с Польшей и старались направить туда же и Ригу. Эстляндское дворянство и Ревель склонялись к Швеции. Лето 1558 г. было необыкновенно жарко, так что всадники задыхались в своей броне; во многих местах горели леса. Были уничтожены посевы. Грозил голод. Тем не менее и несмотря на все затруднения, Кетлер осенью перешёл в наступление. 29 октября он отнял у русских замок Ринген и подошёл к Дерпту. Но в сражении при мосте в Эльве 8 ноября он был тяжело ранен, после чего отвезли его в Ревель. Оправившись, Кетлер овладел ревельским орденским замком, который Мюнхгаузен хотел продать городу и который наместники Дитрих Бер и Генрих Икскюль, не получив помощи из Дании, уступили ему 8 декабря Кетлер восстановил орденское управление в Ревеле. Вместе с тем он назначил отряд в укреплённый монастырь Падис и усилил гарнизон Вейсенштейна, единственного замка, не сдавшегося и упорно и удачно отразившего все приступы русских. Скоро после этого Кетлер сделал начальником Вейсенштейна ещё молодого рыцаря Каспара фон Альтенбоккума, продолжавшего столь же упорно защищаться. В то время коадъютор архиепископа Христофор, герцог Мекленбургский, отправился к своему брату герцогу Иоганну Альбрехту, зятю прусского герцога, чтобы просить его о помощи.
В конце 1558 г. прибыло в Ригу посольство датского короля Христиана III. Но Христиан умер в начале 1559 г., и сын и преемник его Фридрих II держался других взглядов. Сношения с Данией были завязаны, с одной стороны, епископом Эзельско-курляндским, обратившимся к Христиану III, с другой — магистром. Датское посольство, получив новые инструкции, отправилось через Ревель и Нарву дальше в Москву.
В январе 1559 г. сильное русское войско вторглось в архиепископство. Войско архиепископа встретилось с ним 17 января при Тирсене, и было совершенно разбито; предводитель его, декан капитула Фридрих фон Фелькерзам пал. Русские отряды подступали далеко в Курляндию. Но когда распространился слух (ложный), что коадъютор Христофор идёт из Пруссии со значительным войском, то они быстро, но всё опустошая, отступили вверх по Двине.
Датское посольство, которое предъявило в Москве старые притязания на Гаррию и Вирляндию, но без какого-либо успеха, достигло, однако, того, что царь согласился на перемирие (с весны до осени 1559 г.). Оно возвратилось через Ревель, где оно старалось ознакомиться с настроением. В то же время Кетлер стал смелее высказывать свои предложения относительно магистра Фюрстенберга. Уже поговаривали о его отречении; с другой стороны, Кетлер хотел искать помощи в Польше и в империи. Он отправился в путешествие через Вильно; в мае 1559 г. он находился в Вене при дворе императора. Здесь он не нашёл никакого сочувствия и потому не поехал вовсе в Регенсбург к рейхстагу как он намеревался первоначально. Когда-то империя согласилась платить субсидию Ливонии, но субсидия в самом деле никогда не платилась. Теперь её не платили под предлогом, что Кетлер — самозванец и как таковой не имеет никакого права на субсидию. Кетлер поехал обратно, в июле он был в Кракове, с июля и до сентября — в Вильне. Здесь велись переговоры об изменении условий Позвольского мира; или Польша должна была немедленно помочь, или Ливония была потеряна. Король Сигизмунд II Август согласился лишь постепенно на предложения Кетлера, и только 31 августа 1559 г. он в качестве великого князя Литовского подписал договор: он обещал защищать Ливонию против русских, за что ему безусловно была уступлена область на средней Двине и были заложены у него орденские замки: Динабург, Зельбург, Люцин, Розитен и Баускенбург. Апхиепископ Вильгельм присоединился к договору 15 сентября, формальная ратификация с его стороны последовала, впрочем, только в феврале 1560 года в Риге; и он должен был выдать полякам свои важнейшие замки в южной Ливонии (Кокенгузен и др.).
На съезде в Вендене Кетлер убедил Фюрстенберга отречься, утверждая, что польский король согласился помочь лишь под этим условием. Действительно, это условие встречалось в договоре, но Кетлер сам вставил его. Фюрстенберг уступил неохотно; однако большинство начальников стояло за Кетлера и его предложения и дела решались по количеству, а не, как прежде, по качеству голосов. Когда был поднят вопрос о содержании старого, т.е. бывшего магистра, то сперва назначили ему Пернов. Так как, однако, перновский командор не хотел ему уступить, то он, когда 17 и 20 сентября формальности отречения были исполнены, получил Тарваст и Гельмет. В 1560 г. он получил сверх того еще Феллин, и тогда только он передал должностную печать Кетлеру. Также он медлил освободить от присяги Ригу и Ревель. Венденский съезд произвел, кроме того, некоторые перемещения начальников. В общем, приверженцы Кетлера оставались на своих местах или получали повышения. Ландмаршалом был назначен Филипп Шаль фон Белль, человек достойный и заслуживающий полного доверия.
Только в конце осени и года поляки заняли предоставленные им замки; войско их, предназначенное действовать в открытом поле, было незначительно и медленно собиралось на границе. Город Рига, хотя получил приглашение, не примкнул к договору и не признавал никаких прав польского короля. Рига и Ревель получали помощь, т.е. деньги, орудия и военные припасы от некоторых ганзейских городов. Вместе с тем они поддерживали торговые сношения с русской Нарвой. К сожалению, торговля сильно страдала от каперов и морских разбойников, которые расплодились как во время «Vitalienbruder». Сам Кетлер выдавал полномочия на каперство; оправданием этого могло служить то обстоятельство, что осенью 1559 г. под Ревелем были задержаны ганзейские корабли с грузом военных припасов, назначенным для русских.
Заручившись польской помощью, Кетлер мог действовать против русских. Для того чтобы иметь средства для найма наёмников, он продолжал закладывать недвижимости и заложил между прочим двор Кегель близ Ревеля. 22 октября 1559 г. он держал при Нюгтене последнюю победу над русскими. В ноябре он напал на русский лагерь под Дерптом и пытался взять, но без успеха, самый Дерпт. В декабре он осадил Лаис и бомбардировал его, но все его приступы были отбиты, хотя у осаждённых истощились все запасы. В конце года Кетлер отступил к Оберпалену. Время года не допускало дальнейших операций: уже отступление от Лаиса и перевозка орудий в Оберпален были связаны с величайшими затруднениями.
