Владимир Фортунатов - Российская история в афоризмах
Прямое столкновение России с Японией началось 27 января (9 февраля) 1904 года внезапным нападением японского флота на корабли 1-й Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре и в корейском порту Чемульпо.
Несмотря на смелость и героизм солдат, матросов, офицеров и некоторых генералов и адмиралов, в целом русская военная машина не соответствовала требованиям момента. Россия терпела одно поражение за другим. Был проигран ряд сухопутных сражений (на реке Шахе, у Ляояна и Мукдена) и потерян почти весь флот (в Порт-Артуре, в Цусимском сражении). Россия вступила в войну, по существу, неподготовленной и вела ее в невыгодных для себя геополитических условиях. Война вскрыла вопиющие недостатки в армии и флоте, во всем государственном руководстве. Россия вновь показала себя отсталой, потерпев унизительное поражение.
Президент США Теодор Рузвельт выступил в роли посредника, и в г. Портсмуте (США) начались мирные переговоры. Русскую делегацию возглавлял С. Ю. Витте, который успешно сократил до минимума возможные потери России, которая отдавала Японии Южный Сахалин и Ляодунский полуостров с Порт-Артуром, окончательно признавала права Японии на Курильские острова и на влияние на Корею.
В русско-японскую войну безвозвратные боевые потери армии и флота обеих сторон составили 99 тыс., от болезней умерло 40 тыс. Всего погибло 139 тыс. человек, из которых почти две трети (88 тыс.) составили японцы[83]. Война выявила бездарность генералитета, слабость российской экономики, привела к большим людским и материальным потерям. Проведение активной, евразийской и даже глобальной по своим масштабам политики было возможно только при постоянно растущем экономическом потенциале и устойчивом социально-политическом строе.
У самого Николая II было неприятное впечатление о Японии, где он, будучи цесаревичем, во время ознакомительной поездки в 1891 году получил удар палашом по голове (удар получился плашмя, не острой частью) от японского полицейского за неподобающее поведение. В кругах русской знати «этих япошек» презрительно называли «макаками». Войну с японцами, как это часто бывало в русской истории, начинали «на авось», «полагаясь на божий промысел». Получилось, как обычно в таких случаях, плохо. Генерал М. И. Драгомиров язвительно подвел черту: «Японцы – „макаки“, а мы – кое-каки». Но этот афоризм из-за неблагозвучности и явного непатриотизма не стал общеизвестным.
Сейчас уже мало кто вспомнит о том, какой была ситуация в стране в 1994 году.
Тогда власть решила показать, что она еще власть. Министр обороны Павел Сергеевич Грачев пообещал президенту Борису Николаевичу Ельцину навести порядок в Чечне силами одного воздушно-десантного полка. «Маленькая победоносная война» Ельцина – Грачева закончилась общероссийским позором – заключением Хасавюртовских соглашений А. И. Лебедем, подписанием договора с Чеченской республикой (А. Масхадов). В те дни никто не вспоминал, что «маленькие победоносные войны» Россия уже «проходила»…
Для информированных современников в начале XX века было очевидно, что авантюрная деятельность «безобразовской клики» является не только чрезвычайно опасной, но и аморальной. В знаменитой фразе «Нам нужна маленькая победоносная война» ключевым было первое слово. «Нам» не означало правительство России, его правящую элиту, которая руководствовалась пусть и сословными («остановить революцию»), групповыми интересами. В данном историческом контексте «нам» означало узкую «шайку» лиц, которая во имя своих личных корыстных интересов готова была рисковать жизнями сотен тысяч солдат и играть судьбой страны. Николаю II в этой истории выпала весьма неблаговидная роль.
В 1994–1996 годах в Чечне «стиральная машина» под названием «маленькая победоносная война» снова была «включена» в интересах очередной «клики». И снова для «отмывания» очередных грязных денег. И снова во всех русских городах и весях рядом с захоронениями «афганцев» появились захоронения тех, кого привезли в цинковых гробах с «чеченской войны». Потому что это было нужно им.
Никому, никогда, ничего
Николай II, по мнению большинства современников, отличался чрезвычайно упрямым характером. На любые изменения в жизни страны он шел с большой неохотой, когда обстоятельства прижимали к стене и деться было некуда. Но при первой же возможности царь старался все «отыграть» назад, восстановить свои прерогативы, полный контроль над ситуацией. И сотрудников, исполнителей своей воли он старался подбирать таких, которые отличались твердостью, непоколебимостью взглядов и готовностью верой и правдой добиваться того, чтобы воля, пожелания царя исполнялись в полном объеме.
9 января 1905 года на Дворцовую площадь крестным ходом вышли десятки тысяч людей. Они шли к царю с просьбами, с петицией, в которой были изложены их требования.
«…Не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества, дай ему возможность самому вершить свою судьбу, сбрось с него невыносимый гнет чиновников. Разрушь стену между тобой и твоим народом, и пусть он правит страной вместе с тобой… Россия слишком велика, нужды ее слишком многообразны и многочисленны, чтобы одни чиновники могли управлять ею. Необходимо народное представительство, необходимо, чтобы сам народ помогал себе и управлял собой. Ведь ему только и известны истинные его нужды. Не отталкивай его помощь, повели немедленно, сейчас же призвать представителей земли русской от всех классов, от всех сословий, представителей и от рабочих… Пусть каждый будет равен и свободен в праве избрания, – и для этого повели, чтобы выборы в Учредительное собрание происходили при условии всеобщей, тайной и равной подачи голосов…
Необходимы меры:
1) немедленное объявление свободы и неприкосновенности личности, свободы слова, печати, свободы собраний, свободы совести в деле религии;
2) общее и обязательное народное образование на государственный счет;
3) ответственность министров перед народом и гарантия законности правления;
4) равенство всех перед законом без исключения;
5) отделение церкви от государства;
6) отмена косвенных налогов и замена их прямым прогрессивным подоходным налогом;
7) отмена выкупных платежей, дешевый кредит и постепенная передача земли народу;
8) свобода потребительно-производственных и профессиональных рабочих союзов – немедленно;
9) 8-часовой рабочий день и нормировка сверхурочных работ;
10) нормальная заработная плата – немедленно;
11) непременное участие представителей рабочих классов в выработке законопроекта о государственном страховании рабочих – немедленно».
Содержание этого документа было хорошо известно царю. Идея созыва Учредительного собрания была выдвинута еще в XIX веке. Создание представительного органа под названием Государственная дума предлагал еще в 1808 году М. М. Сперанский. У него же был сформулирован принцип ответственности министров перед Государственной думой. Осенью 1904 года в рамках так называемой «банкетной кампании» либералы вполне «озвучили» программу назревших буржуазных преобразований в политической и социально-экономической жизни страны. Наконец, Георгий Гапон, который вел простых петербуржцев с петицией к царю, был агентом полиции, поэтому о характере подготовительной работы к 9 января властям было хорошо известно.
Некоторые историки и публицисты в последние полтора-два десятилетия любят подчеркивать, что Николай II лично не отдавал приказа расстреливать демонстрантов на Дворцовой площади и в других местах столицы Российской империи. Отмечается и то, что он никого не «подставлял» и не пытался убеждать общественное мнение в том, что он к массовому расстрелу тысяч собственных подданных не имеет никакого отношения. Такие рассуждения призваны придать Николаю II некоторую «пушистость» и «белизну». Но в реальной действительности ни белым, ни пушистым российский самодержец не был.
Во-первых, известны поощрительные, одобрительные резолюции императора на докладных о подавлении выступлений простого народа в разное время и в разных частях страны.
Во-вторых, нельзя не обратить внимания на то, что 9 января 1905 года Николай II находился не на Луне и даже не где-то за границей, например c зарубежным визитом. Он находился в Петергофе, и к 9 января 1905 года телефон, как известно, уже был изобретен и использовался.
Нет никаких сомнений в том, что петербургский генерал-губернатор Д. Ф. Трепов, который отдал знаменитый приказ: «Патронов не жалеть. Холостыми не стрелять», был абсолютно убежден в том, что император его поддержит. Народу надо указать на его место, припугнуть испытанным методом кровопускания. Так к крови Ходынского поля (1896) добавилась кровь Дворцовой площади (1905), и к Николаю II прозвище «Кровавый» приклеилось намертво.
