Персидская литература IX–XVIII веков. Том 1. Персидская литература домонгольского времени (IX – начало XIII в.). Период формирования канона: ранняя классика - Анна Наумовна Ардашникова
Подобно прежним властителям иранских областей Саманидам и Газнавидам, Сельджукиды стали ценителями поэтического мастерства и окружили себя штатом придворных поэтов.
Весьма своеобразным представителем сельджукидской поэтической школы выступает Фахр ад-Дин Гургани. Судя по скудным сохранившимся сведениям, он был чиновником (по-видимому, секретарем-письмоводителем) при дворе Тугрула. Его поэтическую карьеру вряд ли можно считать успешной, хотя, вероятно, параллельно с канцелярской работой он всю жизнь занимался литературным творчеством. В истории осталось только одно его произведение – поэма «Вис и Рамин», отношение к которой со времен Средневековья было двойственным. Она быстро заслужила оценку безнравственного сочинения, о чем свидетельствует высказывание сатирика ХIV в. ‘Убайда Закани: «От дамы, которая прочитала предание о Вис и Рамине…, целомудрия… не ждите». По всей видимости, с этим связана редкость рукописей поэмы и упоминаний о ней в средневековых антологиях. Уже в XVI в. ее считают забытой: в научный обиход поэма «Вис и Рамин» была введена лишь в 60-х гг. XIX в., благодаря индийской находке немецкого востоковеда А. Шпренгера.
В начале поэмы автор по традиции объясняет причины ее написания: замысел возник под влиянием просьбы наместника Исфахана, которому понравился старый пехлевийский сюжет. Во вводной главе содержится рассказ о том, что помимо пехлевийской версии этой истории существовала и ее позднейшая обработка на новоперсидском языке. Однако ее авторы («знатоки слова» и «знатоки персидского языка»), по всей видимости, сохранили архаический строй языка пехлевийского оригинала и мало позаботились об украшении поэтической формы, поэтому обработка успеха не имела. Начиная рассказ об истории используемого им сюжета, Гургани приводит свой ответ на вопрос заказчика о качестве легенды:
Я ответил, мол, тот рассказ весьма красив,
Он собран шестью премудрыми мужами.
Я не видывал повести лучше этой,
Несравнима она ни с чем, кроме цветущего сада.
Однако язык ее – пехлеви,
Не каждый, кто станет читать ее, поймет, о чем речь.
Не всякий хорошо читает на этом языке,
А если читает, так не улавливает смысла.
В ней (повести) числится множество описаний для каждой
вещи,
А станешь читать – большого смысла нет.
Ведь в ту пору стихотворство не было ремеслом (пиша),
Не было мудреца с проворной мыслью (чабук-андиша)…
Ныне тот рассказ о Вис и Рамине
Пересказали знатоки слова, [мои] предшественники.
Они явили искусство в персидской речи,
Ибо были знатоками персидского языка.
Повесть свою они сложили так,
Что в ней диковинные (гариб) слова из каждого языка.
Не потрудились они над смыслами и историями,
Не украсили их красотами обоих [языков].
А если знаток потрудится над ней [повестью],
Она станет красивой, как сокровищница, полная жемчуга.
(Перевод Рейснер М.Л., Чалисовой Н.Ю.)
Судя по упомянутым в тексте историческим событиям, работа над новой версией «Вис и Рамин» была завершена между 1042 и 1055 г.
Повествование начинается с описания пиршества в Мерве, которое устраивает правящий там царь Мубад. Среди красавиц, приглашенных им со всех концов страны, он отличает Шахрбану (Шахру) и предлагает ей руку и сердце. Однако избранница Мубада оказывается замужней дамой, к тому же обремененной множеством взрослых сыновей. В результате Мубад и Шахру договариваются о том, что, если когда-нибудь у Шахру родится дочь, она отдаст ее в жены Мубаду.
Проходит много лет, когда неожиданно у престарелых супругов Шахру и Карана рождается дочка Вис. Девочку отправляют к кормилице в Хузан. Вместе с Вис у той же кормилицы воспитывается родной брат Мубада Рамин. Когда дети подросли, они подружились и стали неразлучны.
По истечении времени, когда девочка повзрослела, кормилица, упрекнув Шахру в безразличии к дочери, отправляет Вис ко двору. Мать решает, что пришла пора посватать Вис, а самым достойным супругом ей будет ее родной брат красавец Виру. Совершенно очевидно, что здесь Гургани придерживается пехлевийской версии сюжета и использует мотив кровнородственного брака, принятого у зороастрийцев. Далее в тексте поэмы следует описание свадебных приготовлений, также воспроизводящих старые зороастрийские традиции. О договоре с Мубадом Шахру, конечно же, забывает. Сразу по завершении свадебного обряда к Шахру прибывает брат Мубада Зард с письмом, напоминающим о договоре. Автор сопровождает сцену чтения высокой особой послания от царя странной ремаркой: «Как только открыла Шахру письмо и прочитала его, она застыла, словно [увязший] в глине хромой осёл». Еще более настораживает читателя ответ Мубаду, который дает сама Вис, обращаясь к его гонцу и брату Зарду:
От старости у тебя стали мозги, как у козы,
Жизнь твоя в этом мире уже прожита,
Если бы ты слыхивал о том, что такое мудрость,
Не повернулся бы у тебя язык так говорить.
Не искал бы себе в этом мире молодой пары,
А искал бы дорожных припасов для того света.
Разгневанный ответом шах Мубад собирает огромное войско и объявляет Шахру войну, которая уносит жизни старого Карана и еще ста тридцати витязей. Однако Мубаду не удается одержать победу над армией Шахру, и тогда он посылает ей несметные сокровища. Прельстившись дарами, Шахру фактически продает Вис Мубаду, который тотчас же увозит ее в Мерв, а молодой супруг Виру узнает о случившемся, лишь вернувшись с поля битвы.
Едущую в Мерв Вис видит Рамин и, пораженный ее красотой, теряет сознание. Воспользовавшись предлогом, что она соблюдает траур по отцу, Вис воздерживается от близости с Мубадом. Таким образом, дважды выйдя замуж, Вис остается целомудренной, так как близости с Виру после свадьбы воспрепятствовало ее естественное недомогание. Кормилица, приехавшая в Мерв, дабы опекать свою несчастную питомицу, изготавливает талисман, призванный на время сковать мужскую силу Мубада, чтобы оградить Вис от его домогательств. Вскоре по воле обстоятельств талисман исчезает, и Мубад остается бессильным навеки.
Тем временем Рамин тоскует по Вис и умоляет кормилицу помочь ему снискать расположение возлюбленной. Ценой близости с кормилицей он заручается ее поддержкой. Однако на все уговоры кормилицы Вис отвечает гневным отказом, так как не хочет запятнать свое доброе имя и боится лишиться вечного блаженства. В конце концов всяческими уловками хитрая сводня добивается сближения влюбленных.
Для
