По теневой, по непарадной. Улицы Петербурга, не включенные в туристические маршруты - Алексей Дмитриевич Ерофеев
30 декабря 2010 г. на месте снесенного здания бывшего кинотеатра открылась удивительная по красоте станция метро «Обводный канал». Наземный вестибюль станции спрятали в гигантском торговом комплексе «Лиговъ». Этим названием хозяева уличили себя в полной безграмотности, ибо название Лиговского проспекта никак не связано с фамилией Лигов, а происходит от финского слова «лика», т. е. «грязь». Новомодное название дано в эпоху, когда стало модным придумывать нелепые отфамильные торговые марки, или брэнды. Из этого же разряда морепродукты, выпускающиеся под маркой «Баренцев», хотя никакого Баренцева никогда не было, а был Баренц, по которому и назвали море.
Впрочем, с Северного моря вернемся на искусственный канал. А еще точней — на искусное его изображение на станции метро.
На этой станции метро в качестве архитектурной формы впервые использованы водозащитные зонты из сложных элементов. Путевые стены оформлены стеклянными панорамами, выполненными по технологии лазерной печати с последующей термической высокотемпературной обработкой.
Основной темой оформления станции стал Обводный канал, история его создания и изменения архитектурного облика его набережных. Увы, при открытии на великолепной по красоте станции обнаружили ошибку в написании фамилии и имени архитектора Ксаверия Алоизиевича Скаржинского, построившего здание Варшавского вокзала, от которого в ноябре 1853 г. в Гатчину отправился первый поезд. Его назвали Скаржиновским. Вскоре эту ошибку исправили.
Панорама стен с разных сторон отражает историю правого и левого берегов Обводного канала. И совершенно логично на станции выбиты строки Николая Заболоцкого: «В моем окне во весь квартал Обводный царствует канал» из его стихотворения «Обводный канал», написанного в 1928 г. Общая длина панорамы составляет более трехсот метров. Ничего подобного нет ни в одном метрополитене мира. Оформление подземного зала выполнено по проекту художника А.Я. Гордина. Для облицовки стен использован светлый полированный итальянский мрамор «Бьянко Кара», пол сделан из серого гранита Мансуровского карьера. В торцах станции и переходах размещаются большие декоративные видовые панорамы в обрамлении диабаза.
Архитекторы станции — Д.Б. Седаков, В.М. Фрайфельд, Б.А. Подольский, П.В. Малмолаев; автор наземного вестибюля — Ю.А. Тимошенко.
За торговым комплексом «Лиговъ» стоит большое здание эпохи крупнопанельного строительства. Однако высотный дом № 161 по Литовскому проспекту построен в 1966–1970 гг. по индивидуальному проекту В. Попова и И.Р. Арутюновой. До строительства станции метро и торгового комплекса над ней, именно он был самым высоким в этом районе, хотя доминантой, конечно, оставалась Крестовоздвиженская церковь.
Соединяет берега Обводного канала в створе Лиговского проспекта Ново-Каменный мост.
В 1816–1821 гг. по проекту инженера Петра Базена, руководившего завершением строительства Обводного канала от Лиговского канала до Невы построили однопролетный акведук, служивший для пропуска вод Лиговского канала, так как уровень воды в ныне не существующем канале превосходил уровень воды Обводного канала. Впоследствии мост еще много раз по разным причинам перестраивался. Самая важная перестройка относилась к 1895 г., когда Лиговский канал с севера до Обводного канала засыпали.
Ново-Каменный мост вошел в литературу. С него в Обводный канал кинулась бедная Лида — героиня повести Вадима Шефнера «Дворец на троих, или Признание холостяка».
Впрочем, утопленники на участке Обводного канала от Волковки до Борового моста (а Ново-Каменный может считаться центром этого участка) обнаруживались не так уж редко. Летом 1913 г. город потрясла весть о страшной находке. Здесь, на Обводном канале, рабочие, грузившие барку, нашли сверток, в котором обнаружили человеческое обезглавленное туловище без рук и без ног. Вскоре недостающие части тела обнаружили в других местах.
При расследовании выяснилось, что расчлененное тело было при жизни торговцем по имени Франц Ягелло, он жил на Лиговке и торговал на Обводном канале, а убийцами были жена Ягелло Альбина и ее подруга Ирина Кузьмина.
Пик самоубийств на этом участке канала пришелся на 1923 г. — восемьдесят восемь человек свели счеты с жизнью, и лишь одного удалось спасти.
Вероятно, Вадим Шефнер знал все это, потому и выбрал местом гибели своей героини Ново-Каменный мост.
В 1950-х гг., когда город начал отстраиваться после Великой Отечественной войны, Ново-Каменный мост постепенно перестал справляться с транспортным потоком, тем паче Обводный канал служил транзитной трассой для грузовиков. Все это диктовало необходимость строительства транспортной развязки, ее создали в 1967 г., к юбилею Октябрьской революции. Авторами разработанного проекта стали инженер А.Д. Гутцайт и архитектор Л. Носков, а работы проводились в 1968–1970 гг. под руководством инженера Н.П. Агапова. Движение по новому Ново-Каменному мосту открыли 7 ноября 1970 г. — в день революции, в год 100-летия ее руководителя В.И. Ленина.
Революционное прошлое накрепко связано и с бывшей «Новой бумагопрядильней», ее корпуса находятся на углу Обводного канала и Боровой улицы. На этом предприятии в 1878 г. произошла забастовка рабочих — из числа первых в истории пролетарского движения в России. Ею руководил рабочий-ткач Петр Анисимович Моисеенко.
Любопытная вещь. Это был единственный в истории Петербурга — Ленинграда человек, увековеченный под разными именами. Большую Болотную улицу в Рождественской части, рядом с Невской бумагопрядильней, в 1923 г. переименовали в его честь, назвав улицей Моисеенко, а «Новая бумагопрядильня» стала называться прядильно-ткацкой фабрикой им. Петра Анисимова. И этому есть объяснение.
В 1878 г. во время забастовки он был Петром Анисимовым, по отцу, что вполне логично. Однако в 1883 г. ему потребовалось получить вместо проходного свидетельства паспорт и он заявил писарю: «Уличная кличка нашего рода Мосеенки, и поэтому я значусь Мосеенок». Но писарь перевел его на малороссийский манер, с тех пор Петр Анисимов стал Петром Моисеенко.
Среди петроградских ткачей после революции Петр Анисимович был известен как «дедушка Масеенко», поэтому решили присвоить фабрики то имя, которое «дедушка Масеенко» носил в год забастовки, а улице — то, которое указано в паспорте.
Бывшая прядильно-ткацкая фабрика. «Новая бумагопрядильня»
Прядильно-ткацкую фабрику распродали по частям в 1990-е гг.
Между тем, фабричные корпуса представляют безусловную ценность, как памятники промышленной архитектуры. Старейшие из них строил мастер производственных сооружений в 1844–1850 гг. Александр Роков. Впоследствии, по мере расширения производства, свое слово сказали тезка Рокова — Занфтлебен, и два Николая Гаккель и Басин, завершившие комплекс в 1906 г.
Безжизненное пространство бывшей прядильно-ткацкой фабрики оживило открытие современной арт-галереи «Ткачи». Перед ней установлен бюст Петра Анисимова— Моисеенко — это все, что осталось от когда-то славной фабрики. Осенью 2012 г. его едва не уничтожили, когда бюст рабочего-ткача свалили на землю при обустройстве территории перед арт-галереей. К счастью, памятник удалось спасти.
Галерея же, которую позиционируют как «креативное пространство», открылась в 2010 г. выставкой, посвященной самой что ни на есть рабочей темой. Правда, не прядильно-ниточной, а шахтерской. Московский художник-концептуалист Глеб Косоруков представил выставку-инсталляцию «Сто стахановцев». В темном
