Сергей Реутов - Проклятие фараонов. Тайны Древнего Египта
Вот сейчас и пришло время прислушаться с голосам тех, кто пытается разгадать загадку проклятия фараонов, не вспоминая ни о потусторонних мирах, ни о тонких телах, ни о прочих «лженаучных материях».
Через 35 лет после смерти Карнарвона врач госпиталя в Порт Элизабет (Южная Африка) Джоффри Дин обнаружил, что симптомы болезни, от которой скончался лорд, а следом за ним и те, кто ухаживал за больным, весьма сильно напоминают симптомы так называемой пещерной болезни, хорошо известной медикам. Ее разносят микроскопические грибки, обитающие в организме животных, чаще всего летучих мышей, в органических отбросах и пыли. А уж этого добра было более чем достаточно в склепах фараонов. Те, кто первым срывал печать, и те, кто шел следом, вдыхали грибок и неизбежно заболевали. Заболевание это инфекционное — вот почему ухаживавшую за лордом медсестру ждала та же печальная участь…
Через четыре года после сообщения Д. Дина, 7 ноября 1962 года врач и биолог Каирского университета Эззеддин Таха собрал пресс-конференцию, на которой изложил журналистам суть своего открытия. В течение долгого времени Таха наблюдал за археологами и сотрудниками музея в Каире и в организме каждого из них обнаружил грибок, провоцирующий лихорадку и сильнейшее воспаление дыхательных путей. Это было немалое скопище болезнетворных агентов, но среди них был выделен Aspergillus niger, обитающий в мумиях, пирамидах и склепах, тысячелетия остававшихся закрытыми.
При этом Таха признался, что пока не в силах разгадать причины гибели каждой из всех «жертв фараона», но отныне эти проклятия не страшны, ведь вполне могут быть излечены антибиотиками.
Несомненно, исследования доктора Таха со временем стали бы куда значимее, несомненно, доктор смог бы найти и метод лечения, универсальный и легкодоступный, если бы… спустя несколько дней после той громкой пресс-конференции ученый сам не стал жертвой проклятия, которое пытался разоблачить.
Доктор Таха отправился в Суэц, прихватив для компании двух сотрудников. Километрах в семидесяти от Каира их автомобиль вдруг, резко свернув влево, на всем ходу врезался в борт мчавшегося навстречу лимузина. Все трое погибли мгновенно, пассажиры лимузина остались в живых. При вскрытии у Таха обнаружили эмболию.
Те, кого прокляла мумия, умирали по-разному. От эмболии тоже…
Яды древних и древние яды
Мы еще убедимся, что, даже если пещерная болезнь и в самом деле была причиной смерти лорда Карнарвона и людей из его окружения, то сам по себе этот факт не снимает печати проклятия, которой отмечены таинственные обстоятельства их гибели, как и гибели других людей. У исследователей всегда остается в запасе еще одна версия: эта и другие болезни, до времени затаившиеся в грибках, могли быть изготовлены и законсервированы древними египтянами. Ведь и по сию пору мало кто может сравниться с ними по части познаний в науке о ядах.
Греческий медик Диоскорид среди множества своих наблюдений оставил и такую запись: «Уберечься от яда здесь чрезвычайно трудно, ибо египтяне готовят его так виртуозно, что и лучшие врачи чаще всего ошибаются в своих диагнозах». И конечно, если древним египтянам были известны способы выращивания ядовитых грибков, они знали и то, как отравить атмосферу гробниц, поставив тем самым надежный заслон всякому, кто осмелится нарушить покой фараона…
Применяли ли они эти свои познания на деле? Говард Картер — самое яркое доказательство для тех, кто не верит в проклятие фараонов. Он умер 2 марта 1939 года, почти через два десятка лет после вскрытия гробницы. Но все это время он не раз жаловался на приступы слабости, частые головные боли, даже галлюцинации — полный набор симптомов действия яда растительного происхождения. Принято полагать, что Картер избежал проклятия фараона в силу того, что практически не покидал Долину Царей с первого дня раскопок. День за днем он получал свою дозу отравы, пока в конце концов организм его не выработал устойчивый иммунитет. Что же, все выглядит вполне резонно, а может, так и было на самом деле. Однако…
Однако вскоре мы убедимся, что проклятия фараонов обладали качествами куда более тонкими, чем даже самые изощренные яды.
Вернемся к теме древнеегипетских захоронений и попробуем отыскать того убийцу, что, может быть, и до сих пор так ловко скрывается в плотной завесе всех этих случайностей, загадок и недомолвок.
Прежде всего попытаемся еще раз определить общие симптомы заболевания и динамику смерти людей, чьи судьбы так или иначе оказались связаны с проклятием. Эту тему очень глубоко раскрыл Филипп Ванденберг, подняв истории болезней, свидетельства очевидцев, биографические заметки из жизни не только современников, но и ученых, в прошлые века имевших дело с гробницами древнеегипетских фараонов.
Вот они, грозные признаки неизбежной трагической развязки: сильнейшая лихорадка, навязчивый бред, предчувствие близкой кончины, эмболия, скоротечный рак. Та же патология, как известно, отмечалась и среди тех, кто гробниц и в глаза не видел, но касался каких-либо предметов оттуда.
Для ученого главное — найти настоящего виновника гибели именно археологов. Если речь идет о токсине, то естественно, что эта зараза может распространиться где угодно. Кроме того, токсин могли использовать и наши современники — наследники древних знатоков приготовления ядов.
Кроме того, грибок, о котором мы писали выше, обнаружен не только в организмах летучих мышей, обитающих в усыпальницах, но и в тканях самих мумий.
Смертельная западня
Конечно, не стоит винить эти грибок во всех смертных грехах. Многие из тех, кто имел отношение к исследованию захоронений или предметам, вынесенным оттуда, умерли по другим причинам. Но на эту версию следует все же обратить внимание. Вообще за прошедшие тысячелетия на крышках гробниц фараонов накопились целые слои ядовитых веществ. Ну, например, личинка анкилостомы — ее выделения ничуть не менее токсичны, чем тот самый грибок.
Египтяне, как мы уже говорили, были великими мастерами по части извлечения ядов из организмов животных, растений и т. д. Многие из них, оказавшись в среде, близкой к условиям их привычного обитания, сохраняют все свои смертоносные качества сколь угодно долго: время над ними не властно.
Есть яды, действующие при одном лишь легком к ним прикосновении, достаточно пропитать ими ткань или, к примеру, намазать стену; такие из них, как мышьяк или аконит, даже высохнув, нисколько не утрачивают своих качеств. Ничуть не хуже египтян об этом знали греки: достаточно вспомнить миф о Нессовой одежде, надев которую, умер Геркал.
Безусловно, жрецам Древнего Египта не составляло особого труда оставить на гробнице несущий смерть сюрприз. Вот текст итальянца Бельцони, археолога, еще в конце XIX века в полной мере испытавшего на себе всю тяжесть проклятия фараонов: «Нет в этом мире места более проклятого, чем Долина царей. Слишком многим из моих коллег оказалось не под силу работать здесь — в этих склепах не то что двигаться, дышать невероятно трудно. Люди то и дело теряют сознание. Все время приходится работать в облаке пыли до того мелкой, что она забивает не только глотку и нос, но и все поры. Легкие не выдерживают нагрузок… Но если бы это была только пыль! Мы дышим удушливыми испарениями, исходящими от мумий. Но и это не все: пещера (или галерея, как хотите), в которой уложены останки, выбита в скальной породе, и с потолка непрерывно сыплется слепящий песок. Мумии лежат повсюду навалом. Зрелище это ужасно, и мне стоило немало усилий привыкнуть к нему. Черные стены, мерцающие блики от зажженных факелов и свечей; в неверном их освещении каждый предмет, кажется, оживает, и они о чем-то толкуют между собой. Покрытые пылью арабы в набедренных повязках, со свечами и факелами в руках более всего походят на ожившие мумии, и все это вместе образует какую-то жуткую мистерию…
…Однажды, не разобравшись толком в темноте, я присел, полагая, что подо мной — каменный выступ; оказалось, это мумия, мгновенно расплющившаяся под моей тяжестью. Напрасно я пытался опереться хоть обо что-нибудь — руки хватали пустоту, потом раздался тяжкий треск, какой-то шелестящий шум. Мумии словно сами полезли из лопающихся гробов — человеческие останки, куски рваных бинтов и пыль, все пожирающая пыль… Не помню, сколько я провел времени не шевелясь, пока она не улеглась…»
Перед тем как войти в гробницу, Говард Картер всегда проверял, насколько токсична ее атмосфера. Естественно, он постарался уберечься и перед тем, как посетить Тутанхамона. Но как?
«Наконец настал этот момент, — пишет Картер, вспоминая, как он подошел к погребальной камере фараона. — Руки дрожали, но в верхнем левом углу все-таки удалось проделать небольшую дыру. Там, внутри, тьма стояла кромешная, на всю глубину, на какую только мог пройти лом, которым я и пробил эту дыру. И всюду — пустота… Тогда я просунул внутрь зажженную свечу, чтобы убедиться, что там нет газов…»
