Николай Пушкарев - ГРУ: вымыслы и реальность
В доме было уютно, чисто и тепло. Вначале хозяйка (тетя Поля) встретила меня настороженно и прохладно, но в дальнейшем мы с ней стали большими друзьями, а когда настало время расставаться, она провожала меня со слезами.
Наутро я вышла на работу, пришла в тот же дом, где накануне представлялась начальнику отдела. Только сейчас я обратила внимание на дом. Он был большой — пятистенный, разделенный на две половины, в одной из них и располагались рабочие подразделения. Работали группами, но каждый отвечал за свой участок. У меня дела пошли сразу неплохо, и начальство перестало сожалеть, что приехала девчонка. До меня в отделе были еще 6 девушек из Горького, они выполняли вспомогательные работы. В отделе были 2 пишущие машинки с русским и латинским шрифтом, ими заведовала Александра Ивановна Ронина — женщина старше нас, которая всем нам была другом и заботливой матерью.
Начальником моей группы был майор Еричев В., в группе также были: Агафонов С.В., Тюрин Н.Н., Андреев А.К. (с ним я ехала из Москвы) и др. Часто в непосредственную работу включался и начальник отдела полковник Семенов А.В. Порой приходилось работать по двое-трое суток подряд, с короткими перерывами на отдых. Работы всегда было очень много, и все очень срочно. Каждый документ старались обработать как можно точнее и быстрее, чтобы немедленно доложить в штаб разведотдела фронта, которым командовал Георгий Константинович Жуков.
В деревне Потресово мы пробыли до 25 апреля 1943 года. С продвижением войск на Запад разведотдел наш перемещался за фронтом. Первая остановка была в лесу под г. Юхнов. Здесь мы расположились в землянках — в одних работали, в других жили. В землянке, где мы работали, стояли сбитые наспех столы и лавки, сложно было с освещением. Когда работал движок, то было тусклое мерцание, но часто приходилось довольствоваться керосиновыми лампами и свечами. Посередине землянки стояла бочка «Zuft Waffe» и служила нам печкой. Когда же топка прекращалась, в землянке становилось холодно и сыро. Спали мы на топчанах из досок, на которых были положены еловые ветки, а сверху расстелена шинель — одной полой под себя, другой полой укрывались, но после многочасовой работы усталость была такая, что постель нам казалась блаженством!
Весь лес был заминирован, и была проблема с водой, но наши мужчины на ночь подвешивали к березам котелочки и утром у окошек жилых землянок для каждой из нас стоял сосуд с драгоценной влагой и для питья и для умывания. Через некоторое время в лесу проделали тропку к небольшой речке, по обе стороны поставили указатели «МИНЫ», и мы дружно, цепочкой могли бегать к воде. Рядом с нами располагались другие подразделения: связисты, артиллеристы, полевой госпиталь и др.
В конце августа или начале сентября мы по разведканалам получили сообщение противника, в котором говорилось о месторасположении нашего отдела, и необходимо было срочно передислоцироваться. Меня как раз в эти дни отправили на трое суток в командировку в Москву. Возвращаясь, мы заехали на старое место, его уже нельзя было узнать. Немцы все разбомбили, не осталось камня на камне. Вот так наша своевременная работа спасла нас и наших соседей.
В дальнейшем путь нашего разведотдела проходил по дорогам разбитой и разграбленной Смоленщины. Невозможно забыть переезд через город Смоленск. Ночь, кругом все разрушено, стоят лишь остовы домов, повсюду пепелища и дымок от пожарищ. Разминирована лишь единственная дорога на Запад, и по ней непрерывным потоком, двигаясь друг за другом, шла техника и машины с пехотой. На перекрестках стоят девушки-регулировщицы, бойко направляя этот поток в нужное русло.
Перед глазами встает красавец Кремль, почерневший от гари и пыли, но величественный и строгий, олицетворяя мощь матушки России. Весь горизонт пылает в огне, и беспрерывные артиллерийские залпы сотрясают землю. В этом аду наши войска с боями неуклонно продвигаются на Запад, освобождая от оккупантов нашу многострадальную Родину.
За Смоленском мы разместились в деревне Перховичи: работали и жили в школе. Наступила осень 1943 года, и надо было как-то утепляться, в доме-то несравненно лучше, чем в землянке! Работы, как всегда, было очень много, и становилось все сложнее и сложнее. Добрым словом хочется вспомнить связистов из сопровождающего нас дивизиона за аккуратность и четкость, что во многом помогали в нашей работе.
Во 2-м Полевом отделе я проработала до 17 ноября 1943 года, когда была направлена в Москву. За работу в этом отделе я была представлена к ордену «Красной звезды», в приказе говорилось «За отличное выполнение заданий командования». Эту награду я получала в Кремле 15 июля 1944 года, работая в Главном разведывательном управлении в Москве. Здесь я служила до июля 1953 года, до момента организации спецслужбы ГРУ Генштаба ВС СССР, в которой мне предстояло работать вплоть до сентября 1971 года. По состоянию здоровья в звании полковника уволена в отставку.
За все годы работы в Главном разведывательном управлении и в спецслужбе мне приходилось принимать участие в разработке очень сложных объектов.
Хочется вспомнить соратников по службе, с которыми пришлось трудиться плечом к плечу в одном отделе и даже группе: генерал-майора Малышева Ф., полковников Адонского Б.А., Соколова М.И., Баженова Е.И., Малахова Д.А, Дмитриева Б.И. и многих, многих других. Особенно хочется вспомнить наших доблестных женщин-офицеров: Сорвачеву Л.П., Пишенину М.П., Цыганкову В.Г., Прокопенко В.М. Гончарову Л.П. и других.
Я очень благодарна судьбе за то, что она на всю жизнь связала меня с любимым, очень интересным и непростым делом. Поэтому я и горжусь своей профессией!
Стихи, написанные полковником Надеждой Дроздовой.
ВЕТЕРАНАМ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ ПОСВЯЩАЕТСЯ
Теперь нас зовут «ветераны».А были ведь годы…Когда мы были молоды,В страну пришла беда.Повсюду разнеслося:«Война, война, война!»Все сразу повзрослели.Беда на всех одна!!!Пошли в военкоматы.Не ждя ничей призыв.Стране нужны солдаты!То был души порыв.Сражались и трудилисьНа фронте и в тылу,Не зная сна, покоя,Как в адовом пылу.Потом, войну окончив,Нагрянули на насЗаботы посложнее.В них трудность — высший класс.Из пепла и разрухиСтрану восстановить:До слез нам всем мечталосьСкорей получше жить.Работая, училисьНевзгоды одолеть.Трудились соревнуясь.Душа хотела петь!Страна в одном порывеТворила чудеса.Недаром очень скороМы взмыли в небеса.Гордясь своей Отчизной,Великою страной,Мы, если надо, встанемЕдиною стеной.Советский первый спутникНад миром засиял.За ним вослед ГагаринВзошел на пьедестал.Какой триумф науки!Какой большой успех!Повсюду ликованье и веселье,Радость, смех!Великие творенья,Великие делаСвершила Русь святая.Ты все превозмогла.Учила и лечилаБесплатно весь народ…В последние годиныПошел круговорот.Крутые воротилыГлумятся над страной,Умчались за границу,Забрав добро с собой.Оставили РоссиюИ нищей и больной.Стоим пред зарубежьемС протянутой рукой.Иллюзий не питайте:Россию не сломить!В Россию надо верить,Надеяться, любить.Святые храмы,Веру в ней не затоптать,Она хранима БогомИ будет процветать.Пусть ноют в сердце раны,Пусть головы седы…Не стареют душой ветераны!Душой мы всегда молоды!ВОЕННАЯ РАЗВЕДКА — ВЕЛИКАЯ ТАЙНА И ЗАГАДКА
Дороги, которые мы выбираем.
О, здесь великая тайна и загадка —
как оказываемся мы на том или ином пути.
Б.М. КРУГЛИКОВ,
подполковник спецслужбы ГРУ
Генштаба ВС МО СССР,
докт. техн. наук, профессор
Искренне обрадовавшись предложению коллеги по ГРУ принять участие в подготовке раздела воспоминаний «Спецслужба в делах и лицах», как одно из лиц службы, схватился за ручку в нетерпении изложить то, что подсказывает мне память о годах молодости. И вдруг в ужасе остановившись, испугавшись этого легкого пути, особенно легкого для человека, переступившего 60. Кому нужны милые моему сердцу воспоминания? Мои воспоминания будут интересны моим сверстникам, да и то далеко не всем. Молодые будут воспринимать это как обычные воспоминания ветерана. Тогда все это не нужно! Но, быть может, нужно потому, что это хоть чем-то поможет нынешним и будущим молодым офицерам специальной службы ГРУ. Дело в том, что теперь, с высоты прожитых лет и опыта, я стал слегка различать в случайном признаки случайности. Один из таких случайно-неслучайных событий моей жизни было мое попадание в специальную службу ГРУ — весьма специфическое и даже, можно сказать, экзотическое «учреждение».
