Коллектив авторов - Александр II. Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: сборник статей
Одновременно с этими событиями Валуев, чувствуя, очевидно, что терпение Барановского на исходе, в очередной раз грубо вмешался во внутренние дела губернии: во-первых, приказал закрыть все воскресные школы; во-вторых, арестовал и отправил в казематы Петропавловской крепости личного друга Егора Ивановича, непременного члена губернского по крестьянским делам присутствия М.В. Авдеева[20].
Этого Е.И. Барановский не выдержал. Он подал в отставку, прошение о которой было удовлетворено императором 12 октября 1862 г. Валуев мог торжествовать. Он добился своего. Интрига заняла полтора года.
Итак, в статье на основе впервые вводимых в научный оборот архивных документов из личного фонда Е.И. Барановского (Государственный архив Оренбургской области) проанализированы взаимоотношения крупного реформатора эпохи Великих реформ П.А. Валуева и так называемого красного губернатора, выдающегося представителя бюрократической элиты своего времени Е.И. Барановского. Последний, будучи с 1853 г. вице-губернатором Оренбургской губернии, а с 1858 г. по 1861 г. ее гражданским губернатором, отличался бескомпромиссной позицией по отношению к местным крепостникам, сотрудничал с «Колоколом» (!) и занял откровенно прокрестьянскую позицию в возглавляемом им по должности местном дворянском комитете в период подготовки отмены крепостного права. Стараниями Е.И. Барановского Оренбургский комитет стал единственным из всех губернских дворянских комитетов, не расколовшимся при выработке проекта крестьянской реформы на большинство и меньшинство. П.А. Валуева и Е.И. Барановского связывали давние служебные отношения.
Анализ содержащихся в воспоминаниях Е.И. Барановского сведений об истоках карьеры самого П.А. Валуева, который служил под началом Е.И. Барановского в 1847–1848 гг. в канцелярии рижского военного генерал-губернатора, позволяет понять, что в это время П.А. Валуев примкнул к дворянской оппозиции против генерал-губернатора, отличавшегося прогрессивными взглядами на крестьянский вопрос, и фактически возглавил интригу, следствием которой стало смещение последнего и быстрый рост по карьерной лестнице самого П.А. Валуева. «Неглянцевая» реконструкция пути П.А. Валуева в большую политику и роли его личных связей и личных характеристик в этом процессе представляет значительный научный интерес для понимания процесса формирования слоя реформаторов последующей эпохи Великих реформ в целом.
Реконструкция описанного в воспоминаниях Е.И. Барановского механизма его собственного отстранения от губернаторской должности в 1861–1862 гг. позволяет прийти к выводу, что данная отставка была инициирована именно П.А. Валуевым, для которого как для министра внутренних дел была характерна линия поведения, направленная на борьбу с губернаторами, недвусмысленно поддержавшими реформу 1861 г. Вследствие этой политики в тот период в отставку ушли А.Н. Муравьев, К.К. Грот, В.А. Арцимович и Е.И. Барановский. В исторической науке вопрос о конкретном механизме данной деятельности не раскрыт. Воспоминания Е.И. Барановского, позволяющие восстановить его буквально пошагово, являются уникальными. С их помощью стало возможным наполнить конкретным историческим содержанием сюжет о методах и способах устранения из бюрократической элиты времен Александра II наиболее радикальных реформаторов (с помощью их более умеренных коллег «по цеху»). Помимо сказанного проделанный анализ позволяет несколько по-иному взглянуть на «бюрократические будни» такого крупного реформатора, как П.А. Валуев.
Наталья Патрушева.
ЦЕНЗУРНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ И ЦЕНЗОРЫ В ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЕ ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ
В отечественной историографии цензурной реформой принято называть принятие Временных правил о печати от 6 апреля 1865 г., положивших начало переходу от предварительной цензуры к карательной{353}. В данной работе мы остановимся на трех аспектах темы — законодательстве, цензурных учреждениях и чиновниках цензурного ведомства.
Законодательство
В середине XIX в. в условиях общественно-политического и экономического кризиса российское правительство вынуждено было приступить к подготовке реформ. Вопрос об управлении печатью занимал одно из важных мест во внутренней политике. Являясь единственно возможным средством для выражения общественного мнения в стране, где отсутствовали парламентские учреждения, печать стала огромной силой и, завоевывая право на участие в обсуждении важнейших проблем, приобретала все больший вес. Юридически печать подчинялась цензурному уставу 1828 г., закрепившему систему предварительной цензуры: сочинения рассматривались в рукописи и ответственность за их содержание после выхода в свет нес цензор. Россия оставалась одной из немногих европейских стран, использовавших предварительную цензуру. Видя несостоятельность существующей системы и тщетность попыток приспособить ее к новым условиям с помощью циркуляров и инструкций, правящие круги вынуждены были поставить вопрос о реформе, которая должна была изменить основной принцип системы — перейти от цензуры предварительной к цензуре карательной, при которой издание проходит контроль после напечатания, но до его обнародования.
Впервые этот вопрос был поставлен министром народного просвещения Е.В. Путятиным в записке «О средствах к более успешному достижению цели учреждения цензуры» от 9 ноября 1861 г.{354} Путятин обратил внимание на увеличение количества изданий и возросшее влияние периодической печати. Он отметил усиливающуюся критику правительственной политики и государственных чиновников, религиозных и нравственных принципов, что, по его мнению, могло иметь вредное влияние на общество. Путятин подчеркнул, что уголовные наказания издателей, редакторов и цензоров, существовавшие по закону, очень трудно было использовать для «обуздания журналистики и направления ее на должный путь», так как наказание журналиста, имевшего поддержку в обществе, легко могло спровоцировать нежелательные конфликты, а наказания цензоров — привести лишь к их частой смене.
22 ноября 1861 г. под председательством члена Главного управления цензуры А.А. Берте был создан особый комитет для пересмотра цензурного устава и обсуждения вопроса о передаче цензуры из Министерства народного просвещения в Министерство внутренних дел. Цель комитета состояла в подготовке материалов для будущей комиссии по пересмотру всего цензурного законодательства. 15 февраля 1862 г. отчет о деятельности комитета был представлен новому министру народного просвещения А.В. Головнину. В нем подчеркивалось, что существовавшая система цензуры не могла справиться с антиправительственным направлением печати и нуждалась в скорейшем пересмотре, однако общего решения комитетом выработано не было. Члены от Министерства народного просвещения выступили за смешанную предупредительно-карательную систему, а члены от Министерства внутренних дел — за карательную. А.В. Головнин был сторонником более гибких мер контроля над печатью и перехода к карательной системе. 10 марта 1862 г. был принят указ о преобразовании цензурного управления, согласно которому цензура оказалась одновременно в ведении двух министерств. Была создана комиссия для пересмотра цензурного устава под председательством Д.А. Оболенского. Ее работой руководил А.В. Головнин{355}.
Во время работы комиссии 12 мая 1862 г. были утверждены Временные правила по цензуре, составленные А.В. Головниным{356}. Оставляя в силе действовавший Устав о цензуре 1828 г., правила предписывали: охранять учение церкви, неприкосновенность верховной власти, уважение к особам царствующего дома и царствующим иностранным государям и членам их семейств, к сословиям, должностям государственной службы и чести подданных, основные законы страны, нравственность; не допускать сочинений, пропагандирующих социалистические и коммунистические теории, направленных к уничтожению существовавшего строя. В научных изданиях определенного объема разрешалось критиковать существующие законы, неосновательность которых стала уже очевидной (не называя имен и государственных учреждений). Министру народного просвещения и министру внутренних дел предоставлялось право в случае «вредного направления» периодического издания приостанавливать его на срок не более 8 месяцев. Правила содержали два приложения с инструкциями для цензоров. Первое касалось порядка цензурования статей по военным, судебным и финансовым вопросам. Второе отменяло все постановления и распоряжения по цензуре, изданные с 1828 по 1 января 1862 г., кроме 22 циркуляров, оставшихся в силе. По словам А.В. Головнина, правила ставили целью «изменение системы слабого цензирования»{357}.
