Русское дворянство - Борис Иосифович Соловьев
Некоторые княжеские фамилии произошли от принадлежащих их предкам вотчин — Оболенские, Прозоровские, Вадбольские, Волконские, Белосельские, Борятинские и другие, хотя в Москве, установившей в Восточной Руси единое великое княжение, считали, что представители других княжеских родов своими притязаниями не должны напоминать о старых, исчезнувших великих княжествах: Рязанском, Черниговском, Смоленском, Ярославском и др.
Хотя князья Ростовские и напоминали о существовании Ростовского княжества, но такое прозвание как бы ослаблялось приложением к каждой ветви этого рода особых прозваний по личным прозвищам родоначаль- ников.
При присоединении Ростова Великого к Москве князья Ростовские выговорили себе и своим потомкам право, чтобы при приезде в Ростов они встречались там с особыми почестями, как владетельные князья. Эта привилегия была отменена только при императрице Екатерине II.
Из князей Рюриковичей едва ли найдется десяток фамилий, происходящих от древних княжеских уделов, а среди представителей других знатных родов и того меньше. Среди таких можно назвать потомков великого князя Литовского Гедимина — князей Трубецких (г. Трубчевск) или потомков хана Кучума — царевичей, а затем князей Сибирских.
Что касается потомков Рюрика, то назовем несколько фамилий, происходящих от уделов: князья Дорогобужские (г. Дорогобуж) — потомки святого Михаила Тверского, князья Одоевские (г. Одоев), князья Шуйские (г. Шуя), князья Вяземские (г. Вязьма) или князья Елецкие, Козельские, Звенигородские — потомки Мстислава Михайловича Карачевского, ведущего свой род от чернигово-северских князей.
Князей потомков Рюрика было много, и южных, и северных, и племени Святослава Черниговского, и племени Всеволода III Суздальского, но князья эти в борьбе с младшей линией потомков Александра Невского — князьями Московскими — потеряли свое значение: отношения родственные, происхождение от одного родоначальника были забыты, когда эти князья назвались холопами государей московских; Сами князья хорошо помнили свое прежнее значение, но народ забыл об этом; слаба была связь этих князей с областями, которыми прежде владели их предки, причем Иван Грозный переменой и конфискацией вотчин оторвал большинство князей от родовых земель их предков. Само слово «князь» уже не напоминало более народу о происхождении от древних властителей России, так как возле Рюриковичей с этим же титулом явились и литовские Гедиминовичи, выходцы из Орды и с Кавказа.
Обеднение или полная нищета князей Рюрикова рода, проявившиеся уже в XVII веке, их приниженное положение в Москве, когда они стали считать за честь быть холопами великого князя Московского, появление князей среди крещеных мусульманских родов сильно снизило значение и роль княжеского титула.
По указу 1675 года было запрещено называть кого-либо князем без имени, считая это бесчестьем. Многие Рюриковичи занимали в Московском княжестве низшие придворные или служилые должности. Упадок русско-княжеских родов дошел до того, что многие из них потеряли княжеский титул — Татищевы, Аладьины, Ильины, Ивины, Березины, Дмитриевы-Мамоновы, Всеволож-Заболоцкие и другие, а некоторые лишились даже дворянства (потомки князей Боровских в 1840-х гг. числились в родном городе лишь посадскими).
Кроме исконно русских князей Рюриковичей на Руси утвердились и заняли свое место в верхушке русской аристократии потомки литовской великокняжеской династии — Гедиминовичи. Потомки великого князя Литовского Гедимина, выехав на Русь, быстро славянизировались, в частности благодаря бракам с русскими княжнами. В связи с таким брачным союзом князья Голицыны оказались по женской линии потомками великого князя Дмитрия Донского, заняв при Московском дворе видное место.
Практически все Гедиминовичи на Руси — князья Мстиславские, Бельские, Хованские, Голицыны, Куракины, Трубецкие — принадлежали к высшей аристократии и с XV века играли заметную роль во многих событиях русской истории, а их ближайшие родственники, остававшиеся в Польше и Литве, — князья Вишневецкие, Чарторыские, Сангушко и другие — в жизни этих государств.
Если проследить родственные связи тех же князей Голицыных, то можно заметить их близкое родство с правящими на Руси династиями.
Так, прадед князя Михаила Голицы Юрий Патрикеевич был женат на дочери великого князя Московского Василия I. Михаил Голица и царь Иван IV Грозный приходились друг другу четвероюродными братьями, а внучка Михаила Голицы Евдокия Ивановна стала женой Александра Никитича Романова (брата патриарха Филарета), то есть теткой первого царя из династии Романовых — Михаила.
С этого момента Голицыны прочно связали себя родственными связями с новой царствующей династией.
Князь Федор Иванович Голицын был женат на Марии Львовне Нарышкиной, двоюродной сестре царя Петра I, княжна Прасковья Дмитриевна Голицына в первом браке была замужем за Федором Кирилловичем Нарышкиным и приходилась таким образом теткой Петру I, а княжна Татьяна Алексеевна Голицына, будучи в браке за Абрамом Федоровичем Лопухиным, приходилась теткой царевичу Алексею Петровичу, император Петр II был ей двоюродным внуком.
Род Голицыных дал России множество выдающихся деятелей. Достаточно вспомнить Василия Васильевича Голицына, фаворита царевны Софьи, получившего незаслуженно низкую оценку своей деятельности у потомков. Видя Голицына в числе врагов Петра, большинство привыкло воспринимать его как противника преобразовательного движения. На самом деле он был приверженцем реформ в европейском духе — покровительствовал иностранцам, был активным сторонником образования русского юношества за границей, хотел освободить крестьян от крепостной зависимости, завести постоянные посольства при европейских дворах, даровать религиозную свободу.
При Петре I сильно возвысилась одна из ветвей князей Голицыных, давшая многих российских военных и административных деятелей. Михаил Михайлович Голицын Старший (1675–1730), генерал-фельдмаршал рус-кой армии, его брат Михаил Михайлович Младший (1685–1764) при императрице Елизавете Петровне главнокомандующий флотом и генерал-адмирал; их старший брат Дмитрий (1665–1737) занимает достойное место среди государственных деятелей XVIII века. Выросший и воспитанный в условиях и традициях старой родовитой боярской среды, в эпоху всемогущества своего двоюродного брата князя Василия Васильевича, он до конца жизни оставался защитником этих родовых традиций и с презрением относился к иноземцам и случайно возвысившимся людям своего времени.
Не меньшей известностью пользовались и другие представители потомков Гедимина — Куракины и Трубецкие. Князь Борис Иванович Куракин (1676–1727), действительный тайный советник, дипломат и свояк Петра I (он и царь были женаты на родных сестрах Лопухиных), его сын Александр — канцлер российских орденов и действительный тайный советник I класса, его братья Степан (1754–1805)^ начавший службу в армии и дослужившийся до бригадира, при императоре Павле I произведен в действительные тайные советники, а Алексей (1759–1829), также действительный тайный советник, в разные годы генерал-прокурор, генерал-губернатор Малороссии, министр внутренних дел, член Государственного-совета и канцлер российских орденов.
Что касается князей Трубецких, то широко известен Иван Юрьевич Большой (1667–1750) — генерал-фельдмаршал и последний представитель русского боярства, переживший почти на полвека замену Боярской думы Сенатом. Его племянник Никита Юрьевич (1699–1767) — генерал-фельдмаршал императрицы Елизаветы (1756).
К фамилии князей Трубецких принадлежал и декабрист Сергей Петрович Трубецкой (1790–1860), лишенный титула и дворянства, восстановлен в правах манифестом об амнистии 26 августа 1856 года, его же
