Андрей Буровский - 1937. Контрреволюция Сталина

По данным Мельгунова статистика выглядит так:

Наиболее известные акты массового террора

Время Действие Число жертв

1918

Январь—февраль Расстрелы в Армавире 1342

Февраль Киевские расстрелы 2000

Лето Подавление Ярославского восстания 1500

Осень Подавление Ижевско-Воткинского восстания 7000

Декабрь Расстрел бастующих рабочих в Мотовилихе 100

1919

Март—апрель Подавление II Астраханского восстания 2000–4000.

Март—июнь Расстрелы в Харькове 3000

Февраль—август Киевские расстрелы 3000

Апрель—июль Расстрелы в Полтаве 2000

Апрель—сентябрь Расстрелы в Одессе 2200

Весь год Монастырская слободка под Саратовом 1500

1920

Начало года Истребление Уральских казаков 130 000?

Зима—весна Красноярский концлагерь 40 000

Март Уничтожение Николаевска-на-Амуре 20 000

Март и далее Архангельские расстрелы 3000

Август 1920 Расстрел в тюрьме в Екатеринодаре 1600

1921

Декабрь по июль Крымские расстрелы 50 000 -76 000

После февраля Расстрелы в Грузии 24 000

Март Кронштадтский расстрел 2103

Март—Апрель Расстрелы в Архангельске и Пертоминске 424

Весна Подавление Западно-Сибирского восстания 75 000

Лето Подавление Тамбовского восстания 70 000–90 000

Ноябрь Расстрелы заложников на Украине 5000

Частичный итог 482 500

Интересна таблица, опубликованная в эдинбургской газете «The Scotsman» (7 ноября 1923). Ее источник не указан; возможно, это данные британской разведки (русское население ходило в британские представительства с жалобами на большевиков).

В списке явно не хватает казаков (если они не скрыты в числе офицеров и солдат) и членов их семей и неполно охвачены другие массовые убийства. Но итог близок к оценке деникинской Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков (1 миллион 700 тысяч человек).

Жертвы красного террора 1918–1922 гг. по британским данным

28 епископов

1219 священников

6000 профессоров и преподавателей

9000 врачей

12 950 землевладельцев

54 000 офицеров

70 000 полицейских (?)

193 290 рабочих

260 000 солдат

355 260 различных работников умственного труда

815 000 крестьян

Итого: 1 776 747

Причем в обоих списках нет истребленных башкир, русских и нерусских последствий резни на Северном Кавказе, некоторых других сведений. Данные явно неполны.

Цифры в любом случае примерные, особенно когда речь заходит о незнатных, малообразованных, живших вдали от больших городов. За 1919–1922 годы в порядке «расказачивания» на Дону и Кубани, войны с крестьянами на Тамбовщине и в Сибири были уничтожены сотни тысяч человек, но достоверные оценки отсутствуют.

Выявляется чудовищная «пирамида»… Ее основание — огромное число жертв истребления людей целыми сословиями или группами населения. Бессудные расправы, и тут вообще все цифры — очень большие, десятки и сотни тысяч… и ну очень примерные. Тамбовских крестьян истребили то ли 50 тысяч человек, то ли 70 тысяч, то ли даже больше 100 тысяч. Уральских казаков — «около 130 тысяч». Все цифры примерные, круглые. Людей истребляют, даже не удосужившись пересчитать.

Второй уровень «пирамиды» — жертвы отдельных акций. Полусудебные расправы, когда велся хоть какой-то учет. Цифры тоже примерные, круглые, но на порядки меньшие. Расстрелы в Екатеринодаре — 1600. В Одессе — 2200.

Третий уровень — жертвы судебных расправ. Во время Гражданской войны их практически нет. Разве что еще в 1917 году мелькают буквально отдельные люди, единицы. Их всех мы знаем по именам: адмирал A. M. Щастный, кадеты С. В. Панова, депутаты Учредительного собрания А. И. Шингарев и Ф. Ф. Кокошкин.

В 1921–1923 годах в войне с крестьянством в Западной Сибири, на Урале и в Поволжье, на Кубани и в Тамбовской губернии погибло 238 тысяч красноармейцев132.

Потери повстанцев трудно определить сколько-нибудь точно. Миллион человек, включая и мирное население — это наиболее вероятная цифра. Но убедительной и точной статистики не может привести никто.

Одновременно страшный голод уносит то ли 5, то ли 7 миллионов крестьян в европейской России.

Самый чудовищный маховик истребления людей развернулся сразу после взятия Крыма, в ноябре 1920 года.

Фрунзе хотел дать амнистию и право свободного выезда из Крыма всех сдающихся. Ленин одернул: «Расправиться беспощадно!». Причем красная разведка принимала все меры для того, чтобы поменьше людей уехали: распространяли листовки об окончании красного террора, засылали агитаторов.

После взятия Крыма вся власть в Крыму была передана «особой тройке»: председатель ЧК Михельсон, Бела Кун, его любовница, секретарь Крымского обкома РСДП(б) Розалия Семеновна Залкинд, еврейка из Киева, вошедшая в историю под одной из своих партийных кличек — Землячка. Любопытно, что в числе этих кличек была и такая, как Демон.

Перекоп перекрыли, выезд разрешался только по личному распоряжению Белы Куна. «Крым — это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выйдет», — говаривал Бела Кун.

Сначала объявили регистрацию офицеров, и те в массе своей явились — ведь остались в Крыму те, кто не хотел уезжать с Родины и кто поверил обещаниям большевиков. Все эти люди были уничтожены. Уцелели только те, кто почувствовали что-то и убежали в горы, к партизанам.

Потом погнали на расстрел членов семей офицеров, а также, вообще всех, кто имел хоть какое-то образование и хоть где-нибудь служил. Для этого на улицах арестовывали всех, кто прилично одет, кто говорит, как образованный человек. Потом устраивали облавы, население целых кварталов сгоняли в концлагеря и «сортировали», истребляя всех «классово неполноценных». И тоже, разумеется, целыми семьями.

Часто убиваемых раздевали в ЧК, и гнали или везли на телегах голыми к месту расстрела.

Мотивы убийств — происхождение, чистой воды геноцид. Людей истребляли по спискам «за дворянское происхождение», за «работу в белом кооперативе», «за польское происхождение». И наконец, за умение хорошо говорить по-русски.

«Окраины города Симферополя были полны зловония от разлагающихся трупов расстрелянных, которые даже не закапывали в землю. Ямы за Воронцовским садом и оранжереи в имении Крымтаева были полны трупами расстрелянных, слегка присыпанных землей, а курсанты кавалерийской школы (будущие красные командиры) ездили за полторы версты от своих казарм выбивать золотые зубы изо рта казненных, причем эта охота давала всегда большую добычу»133.

Если родные и близкие шли искать и похоронить своих — их тоже хватали и расстреливали. Целую партию беременных и женщин с грудными детьми расстреляли в Симферополе за еврейским кладбищем. И тоже долго не закапывали.

Одна из самых страшных в мировой литературе книг «Солнце мертвых» написана про Крым того времени Николаем Шмелевым134.

Впрочем, расстрелами не ограничились. Все бульвары в Севастополе были «украшены» сотнями повешенных. Офицеров вешали в полной форме, штатских — в одном белье, женщин голыми. Иногда в задний проход убиваемым забивали разбитые бутылки или отрезали половые органы. Явно не для того, чтобы получить какие-то сведения — это коммунисты так развлекались.

Генерал Данилов, служивший в штабе 4–1 Красной Армии, называл цифру истребленных в 80 тысяч человек между ноябрем 1920 и апрелем 1921 годов. И. С. Шмелев в показаниях Лозаннскому суду называл другую цифру: 120 тысяч. Хотя, конечно, как считать. Многих ведь угнали в Северные Лагеря, а больше 20 тысяч человек в самом Крыму умерли с голоду в зиму 1920–21 годов.

Концентрационные лагеря созданы еще в 1918 году: как места массового истребления людей. В Кинешме — на тысячу человек. В Омске — на 25 тысяч.

С 1920 года создаются Северные лагеря особого назначения. Позже СЛОН переносится на Соловецкие лагеря особого назначения. Но Соловки — это позже, это с конца 1920-х. А первоначально Северных лагерей было два: в Архангельске и в Холмогорах. Опыт Кедрова по истреблению остатков Северной армии и интеллигенции на Севере понравился: с севера приходило мало слухов. Сюда стали слать обреченных из Крыма, а потом и со всей России.

Например, после Кронштадтского восстания (которое, строго говоря, скорее Петроградское) сюда угнали примерно 6,5 тысячи матросов. Еще около 8 тысяч человек было убито в ходе боевых действий 8–18 марта 1921, 2103 оставшихся были расстреляны чекистами на месте, 6,5 тысячи угнаны на север… Уцелели только те, кто ушел по льду Финского залива в Финляндию. В советское время сообщали, что «главари мятежа бежали в Финляндию»135. Вранье. В Финляндию ушло примерно 8 тысяч человек. Ушли организованно, с оружием.