Екатерина Рыбас - Российские вожди в борьбе, любви и смерти

После самоубийства жены Сталин замкнулся, ушел в себя. Он не встречался со случайными женщинами, а искал более постоянные связи. Ему не хватало друга, которому он мог доверять, как Алиллуевой. Ему было очень сложно найти себе женщину, которая полюбила бы его как мужчину, а не как партийного вождя.

Одно время циркулировал слух, будто «женою» Сталина была Майя Лазаревна Каганович. Сама она заявила, что это чушь: «Когда пошел этот слух, я была пионеркой. Мы в семье страшно боялись, чтобы это не дошло до Сталина». Дочь Кагановича также отрицает даже существование сестры отца Розы, которая якобы много лет жила со Сталиным. Однако сын Лаврентия Берии Серго утверждал, что был знаком с их сыном Юрием…

Сталина привлекали творческие, красивые женщины. Он часто посещал Большой театр и знакомился с артистками. По воспоминаниям И. М. Гронского, «в середине тридцатых Генсек увлекался известной балериной Большого театра. Сталин нередко возвращался от нее в Кремль в два-три часа ночи. Позднее ему приглянулась прославленная меццо-сопрано, исполнительница главных ролей в спектаклях Большого. Ее почтительно называли «царь-бабой» за эффектную внешность, редкую красоту. Осенью 1937-го на одном из кремлевских приемов к ней подошел охранник и сообщил, что после концерта проводит ее к Вождю.

Певица содрогнулась, но... пошла. Прекрасная царская невеста из оперы Римского-Корсакова попала в каменные чертоги Генсека. И вышла оттуда лауреатом Сталинской премии».

На Западе издана книга Л. Гнедлина о романах певицы Большого театра Веры Александровны Давыдовой с кремлевскими вождями, в том числе с Иосифом Виссарионовичем.

Сталину было 54 года, Давыдовой — 28. По утверждению Л. Гнедлина они были любовниками 19 лет, хотя артистка была замужем. Сталин и после войны посылал за нею машину.

Лариса Васильева опровергла эту историю, по ее словам, Вера Дывыдова никогда не была любовницей Сталина. Вождь действительно делал ей предложение, но она отказала, сославшись на свой крепкий брак и верноподданическую любовь, несовместимую с бытовой любовью. У Давыдовой действительно был крепкий брак с грузином Мчелидзе, ее родные собирались подать в суд на Гнедлина, но не смогли найти его, так как тот проживает за границей.

Однажды Сталин велел нарочно пригласить на один банкет отставных любовниц. За одним столом сидели, мирно беседуя, Роза Каганович, Валерия Барсова, Бронислава Златогорова, Наталья Шпиллер, Ольга Лепешинская, Марина Семенова, Валентина Истомина.

Поэт Константин Ваншенкин, автор песни «Я люблю тебя, жизнь», написал частушку:

Говорят, товарищ СталинПосетил три тыщи спален.Был приказ по всем баракам,Чтоб стояли бабы раком.

Жизнелюбы и ловеласы

Как утверждают современники, Леонид Ильич Брежнев был жизнелюб, и любовниц у него было немало.

Собственно, по версии В. Семичастного, женитьба на Виктории Петровне Ольшевской была вынужденной: он встречался с ней, стеснительной дочерью машиниста паровоза, когда работал одним из секретарей Днепропетровского обкома, а потом к нему пришла ее мать и пригрозила, что если не женится — вылетит и из обкома, и из Днепропетровска.

Во время войны у Брежнева были ППЖ — походно-полевые жены. В 1942 году в Ворошиловграде Леонид Ильич познакомился с восемнадцатилетней Тамарой Николаевной Лаверченко. Она родилась в Москве, выросла в Днепропетровске. В 1941 году ее призвали в армию медсестрой. Брежнев предложил Тамаре с подругой перейти в политотдел. Она вспоминает, что Брежнев нравился всем девчонкам — был красивый, веселый, любил танцевать. После войны Тамара вышла замуж. В 1947 году Брежнев попросил ее приехать в Черновцы, где она познакомилась с его женой Викторией, которая ей сказала: «Я все знаю. Но никого не упрекаю и не обвиняю, только прошу тебя уехать».

Он так вспоминал о ней: «Какая это была женщина, Тома моя! Любил ее как... Благодаря ей и выжил. Очень жить хотелось, когда рядом такое чудо. С ума сходил, от одного ее голоса в дрожь бросало. Однажды вышел из блиндажа, иду по окопу. Темно было совсем, ночь была сказочная, с луной, звездами. Роскошь, одним словом. Слышу, Тамара моя за поворотом с кем-то из офицеров разговаривает и смеется. Остановился я, слушаю как завороженный, и такое счастье меня охватило, так что-то сердце сжалось, прислонился я к стене и заплакал».

Тамара уехала, но встречи их продолжались и потом. Вместе оказались в Казахстане и даже дружили семьями.

Оказывается, слухи о романе генерала Брежнева дошли и до Сталина. «Ну что ж, — сказал Иосиф Виссарионович, — посмотрим, как он поведет себя дальше». Леонид Ильич решил все-таки пожертвовать своей любовью ради карьеры. Осуждать его сложно, ведь это было время, когда нравственность руководителей должна была быть образцовой.

Брежнев имел еще много любовниц, но вел он себя с ними по-джентльменски. Женщинам не за что было обижаться на своего красавца-любовника, ибо он им всем прекрасно обустраивал дальнейшую жизнь. Например, он выдал свою бывшую любовницу замуж за одного рядового инструктора ЦК КП Молдавии Бодюла, который проворовался где-то в молдавской провинции и был вызван в Кишинев. Когда Брежнев переехал работать в Москву, Бодюл стал первым секретарем ЦК компартии Молдавии. Многих мужей своих любимых Брежнев продвигал наверх, например, Цвигуна.

Известен также анекдот тех времен:

В квартире Брежнева раздается телефонный звонок. К телефону подходит жена Леонида Ильича Виктория Петровна.

— Будьте любезны, попросите, пожалуйста, Леонида Ильича.

— А кто его спрашивает?

— Это его сокурсница!

— Положи трубку, б…дь, он никогда нигде не учился.

Любимые занятия вождей

Постоянный стресс, который испытывают вожди, находясь на вершине власти, необходимо снимать, отвлекаясь на приятные занятия. Хобби небожителей так же отличаются друг от друга, как и их характеры: одни тянутся к аристократическим охоте и поэзии, другие предпочитают баню и застолья. Хобби человека очень много может сказать о его характере. Психологи утверждают, что те занятия, которым человек отдает предпочтение в свободное время, это его вторая несостоявшаяся профессия.

Император Александр III Миротворец очень любил рыбалку. Это увлечение как нельзя больше подходит его спокойному, уверенному, неторопливому характеру. Возможно, именно на рыбалке царь мог расслабиться и в тиши, на природе подумать о государственных делах. Недаром однажды все газеты мира обошел его афоризм: «Европа может подождать, пока русский царь удит рыбу».

Охота является делом, требующим умения, сноровки и ловкости. Наиболее популярна у нас ружейная охота, ею увлекались и Николай II, и Владимир Ленин, Никита Хрущев и Леонид Брежнев.

Надежда Константиновна Крупская в своих воспоминаниях восторженно описывала, как Владимир Ильич будучи в ссылке поехал в половодье на лодке на охоту и оказался в ситуации деда Мазая. Множество зайцев собралось на крохотном островке. Ленин не растерялся и расстрелял их всех, погрузил в лодку и вернулся домой, возбужденный и радостный. К слову, в ссылке он не голодал: каждую неделю для него резали барана.

Охота и рыбалка — особый повод похвастаться трофеями. Хрущев рассказал, что однажды в охотохозяйстве настрелял куропаток больше, чем первый стрелок в СССР Клим Ворошилов. Сам Первый секретарь ЦК любил стрельбу по тарелочкам, стрелял он хорошо.

Никита Сергеевич вспоминал, как Сталин (дело было уже после Отечественной войны) на застолье рассказывал о своих охотничьих подвигах: «Пошел я раз на охоту. Взял ружье и пошел за Енисей. В том месте, где я жил, Енисей имел в ширину 12 верст. Я перешел Енисей на лыжах. Дело было зимой. Смотрю, на ветках сидят куропатки. (Я-то, признаться, не знаю, сидят ли куропатки на ветках? Имел я дело на охоте с куропатками, но всегда считал, что это — степная дичь и прячется в траве. Ну, не знаю. Как говорится, за что купил, за то и продаю. — Н. Хрущев.) Подошел. Стал стрелять. У меня было 12 патронов, а там сидели 24 куропатки. Я 12 убил, а остальные все сидят. Патронов больше нет. Я решил вернуться за патронами. Ушел назад, взял патроны и возвратился. А они все сидят». Тут я его даже переспросил: «Как, все, все сидят?» «Да, — отвечает, — все». Тут Берия ввернул какое-то замечание, поощряющее его рассказ. Он продолжает: «Я застрелил этих куропаток, взял веревку, привязал их к ней, а веревку привязал к поясу и поволок куропаток за собой».

Это мы слушали за обедом. Когда уходили и, готовясь уехать, заходили в туалет, то там буквально плевались: за зимний день он прошел 12 верст, убил 12 куропаток; вернулся — вот еще 12 верст; взял патроны, опять прошел 12 верст, снова застрелил куропаток — и назад. Это будет 48 километров на лыжах. Берия говорил мне: «Слюшай, как мог кавказский человек, который на лыжах очень мало ходил, столько пройти? Ну, брешет!» У нас ни у кого не было сомнения в этом. Зачем ему нужно было врать, трудно сказать. Имелась у него какая-то такая потребность. Но это была забавная брехня, которая, конечно, никакого вреда не приносила. Однако велись, конечно, и серьезные разговоры.