Джон Фуллер - Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор.
Гитлер не желал рассматривать этот план, очевидно, потому, что хотел покончить с Россией в течение одной кампании, прежде чем американцы появятся на сцене. Он считал, что сумеет достичь этого одним могучим, молниеносным ударом. В высшей степени вероятно, что неудачи русских в Финляндии, а также ненависть к большевизму настолько ослепили Гитлера и увеличили презрение к противнику, что он считал силу своего удара достаточной как для разгрома большевистских армий, так и для сокрушения большевистского режима. Если дело обстояло так, тогда психолог подвел тактика.
В результате его план оказался половинчатым, скорее даже смесью различных мероприятий. Он заключался в следующем:
1) Наступать на Ленинград и Москву и, заставив русских оборонять эти города, разгромить русские армии в открытом бою.
2) Наступать на Киев, Харьков, Ростов, Сталинград и занять нефтяные районы Кавказа.
3) Дополнительно к этим главным операциям предпринять наступление к северу от Ленинграда вместе с финнами и наступление из района верхнего течения Прута вместе с румынами.
Операции против Москвы и Киева можно сравнить с поочередными ударами боксера. Москву предполагалось занять до зимы, а если русские не согласятся на германские условия мира, на следующий год у них можно было отнять Кавказ. Таким образом, если сравнить план Гитлера с воображаемым планом, то видно, что он предполагал действовать шиворот—навыворот. Вместо того, чтобы закончить войну сокрушением, он начинал ее с сокрушения, и, как мы увидим, это привело к истощению германских армий прежде, чем мог быть нанесен удар, рассчитанный на сокрушение.
Для нанесения первого удара была сосредоточена 121 дивизия,[151] в том числе 17 танковых и 12 моторизованных, 3 воздушных флота, насчитывавших около 3 тыс. самолетов. Эти силы были объединены в три группы армий, которые должны были действовать соответственно в направлении на Ленинград, Смоленск и Киев. Этими группами являлись:
группа армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба, в которую входили 2 армии генералов Буша и Кюхлера и танковая группа генерала Хепнера в составе 4 дивизий;
группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока состояла из 3 полевых армий (фельдмаршала фон Клюге, генералов Штрауса и Вейхса), 2 танковых групп (генералов Гудериана и Тодта) из 10 дивизий;
группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала фон Рундштедта состояла из 2 полевых армий (генерала Штюльпнагеля и фельдмаршала фон Рейхенау) и германо—румынской армии генерала Шоберта, а также танковой группы генерала фон Клейста в составе 4 дивизий.
Против этих групп армий стояли (считая с севера на юг) группы армий маршалов Ворошилова, Тимошенко и 'Будённого, численность которых до сих пор не известна.
Не следует думать, что противостоявшие друг другу силы образовывали непрерывный фронт. Напротив, каждый фронт состоял из ряда сильных групп, связанных друг с другом своими военно—воздушными силами, которые в обоих случаях тесно взаимодействовали с наземными силами и редко занимались стратегическими бомбардировками, подобными тем, которые осуществляли англичане.
Основная сила русских заключалась в резервах, основная слабость — в командовании, которое сыграло на руку врагу, расположив слишком много войск вблизи границы. Заняв оборону, русские стремились остановить немцев, между тем им бы следовало перейти в контрнаступление, как только наступательный порыв врага начал иссякать. Немцы, будучи наступающей стороной, имели преимущество выбора места для ударов. Германская тактика заключалась в том, чтобы уничтожать русский фронт по частям двойным охватом.
Утром в воскресенье 22 июня, в тот же самый день, когда Наполеон пересек Неман в 1812 г. и отрекся от престола в 1815 г., Гитлер бросил свои механизированные армии через Неман.
Наступлению, которое началось на рассвете, предшествовал сильнейший удар с воздуха по русским аэродромам. В течение первой недели вторжения армейские группы фон Лееба и фон Бока продвигались вперед с удивительной быстротой. 26 июня было объявлено, что восточнее Белостока две русские армии попали в окружение, 30 июня пала Рига, затем Гродно, Брест—Литовск и Минск, а 16 июля, на двадцать пятый день наступления, фон Бок, пройдя две трети расстояния от Варшавы до Москвы, завязал бои на подступах к Смоленску, расположенному в 500 милях к востоку от Варшавы.
Тем не менее события в России развивались не так, как в Польше и Франции. Внешне «молниеносная война» была успешна сверх всяких ожиданий, однако, как ни странно, на русском фронте и за ним не было или почти не было паники. Уже 29 июня в «Фелькишер беобахтер» появилась статья, в которой указывалось:
«Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фатализм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падет мертвым в рукопашной схватке».
6 июля в подобной же статье в «Франкфурте цейтунг» указывалось, что
«психологический паралич, который обычно следовал за молниеносными германскими прорывами на Западе, не наблюдается в такой степени на Востоке, что в большинстве случаев противник не только не теряет способности к действию, но, в свою очередь, пытается охватить германские клещи».
Это было до некоторой степени новым в тактике войны, а для немцев — неожиданным сюрпризом. «Фелькишер беобахтер» в этой связи писала в начале сентября:
«Во время форсирования германскими войсками Буга первые волны атакующих в некоторых местах могли продвигаться вперед совершенно беспрепятственно, затем неожиданно смертоносный огонь открывался последующим волнам наступавших, а первые волны подвергались обстрелу с тыла. Нельзя не отозваться с похвалой об отличной дисциплине обороняющихся, которая дает возможность удержать уже почти потерянную позицию»[152]
Короче говоря, по словам Арвида Фредборга, «германский солдат встретил противника, который с фанатическим упорством держался за свое политическое кредо и блиц—наступлению немцев противопоставил тотальное сопротивление».[153]
Скоро выяснилось, что русские расположили вдоль границ не все свои армии, как думали немцы. Вскоре также выяснилось, что сами немцы совершили грубейший просчет в оценке русских резервов. До начала войны с Россией германская разведывательная служба в значительной степени полагалась на «пятую колонну». Но в России, хотя и были недовольные, «пятая колонна» отсутствовала. Трудности быстро возрастали, как это обычно случается в войнах. Некоторые из них немцы предвидели. Так, например, колею русских железных дорог пришлось менять на принятую в Европе. Немецкие железнодорожные войска были подготовлены к этому, однако темп наступления был настолько высок, что они не поспевали. Обширные равнины России облегчали проведение охватывающих операций, однако Россия была страной со слаборазвитым механическим транспортом. Дорог было мало, и обычно они были плохи. Поблизости можно было достать только небольшое количество камня для починки, а как только дороги становились разбитыми в результате интенсивного движения, транспортные колонны задерживались. Скоро выяснилось, что в таких условиях скорость наступления становится бумерангом, пространство превращалось в оружие против немцев. Хотя это оружие не убивало людей, оно «убивало» и «ранило» транспорт, доставлявший продовольствие, вооружение и боеприпасы. Таким образом, в первый месяц вторжения немцы оказались перед лицом стратегии истощения, основанной на пространстве, климате и факторе, которого они не ожидали: встретились с обученными партизанами.
«Русские, — пишет Фредборг, — готовились к ней [партизанской войне] годами, накопили запасы боеприпасов, оружия и продовольствия, установили радиостанции и систематически учили своих солдат тактике партизанской войны. Когда регулярная армия отходила, партизаны немедленно приступали к работе… очевидно действуя на основе в высшей степени продуманной стратегии. Партизаны направляли свои действия против важных центров; их собственные базы находились в тех районах, где они не оперировали».[154]
Вторжение в Россию, несмотря на ряд молниеносных операций, было, тем не менее, методичным. В центре оно началось огромным, охватывающим движением, напоминавшим маневр под Каннами, армейской группы фон Бока, левый фланг которой двигался от Тильзита через Вильнюс и Молодечно, а правый фланг — от Варшавы через Брест—Литовск; клещи сомкнулись у Минска. 10 июля немцы объявили о своей полной победе и захвате 323 тыс. пленных.[155]
От Минска фон Бок продолжил наступление к Березине, которая являлась частью полумифической линии Сталина. Сила этой линии заключалась в болотах, а не в укреплениях. Бок обошел линию с правого фланга между Лепелем и Витебском, и 16 июля его передовые части вышли на подступы к Смоленску. Началось огромное танковое сражение за Смоленск, которое продолжалось до 7 августа. Немцы объявили, что захватили в плен 300 тыс. человек, однако они понесли такие тяжелые потери, что все расписание наступления на Москву нарушилось. В Смоленске немцы находились в обороне до 2 октября.
