Олег Гончаренко - Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920—1970 гг.
Сторонним наблюдателям и сослуживцам по Корниловскому полку казалось, что Скоблин тяготился зависимым положением, мечтая о самостоятельном заработке и хотя бы относительной независимости. Высказанные им вслух мечтания неожиданно нашли отклик у Эйтингона, продолжавшего оказывать мелкие услуги Скоблину, не требуя пока взамен от него ровным счетом ничего. Часто в разговорах с ним Эйтингон соглашался, что положение мужчины обязывает к определенной финансовой независимости, и убеждал генерала подождать до времени, пока не подвернется удобный случай для необременительного заработка в Париже.
А с Балкан продолжался отток русских военных, оставивший к 1927 году лишь одну треть от численности прибывших туда из Галлиполи и Лемноса в 1921 году.
Штаб русских войск по-прежнему находился в городке Срсмски Карловцы, однако под влиянием обстоятельств и по прошествии времени практические задачи, связанные с руководством войсками, подменились в нем организацией экстренной помощи русским военным эмигрантам и их семьям, попавшим в затруднительное положение за границей. В целом же многие офицеры были предоставлены сами себе и в обустройстве дальнейшей жизни им предоставлялось действовать на свое усмотрение. Повезло найти работу нескольким русским морским офицерам, приглашенным для работы в югославское Военно-морское училище, открытое в Дубровнике весной 1923 года. Государство, обязанное своему появлению итогам Великой войны, озаботилось подготовкой офицерских кадров для своего молодого флота. Король Александр пожелал, чтобы всю научно-практическую работу в училище взяли на себя и разработали русские морские офицеры, написавшие ранее военно-морскую доктрину страны.
Для решения этой задачи правительством Югославии был приглашен профессор Императорской Николаевской морской академии контр-адмирал Александр Дмитриевич Бубнов, взявший на себя труд по преподаванию в училище курсов истории военно-морского искусства, стратегии, тактики, фортификации и международного права. Вместе с ним был приглашен генерал-майор корпуса корабельных инженеров Николай Иванович Егоров для преподавания теории корабля и корабельной архитектуры, замененный впоследствии корабельным инженером полковником М.А. Зозулиным. Для оборудования и заведования навигационным кабинетом югославами был привлечен старший лейтенант императорского флота Петр Николаевич Бунин, ставший в том числе преподавателем мореходной астрономии. Все вышеперечисленные офицеры не только читали лекции по своим специальностям, но и фактически создали основание военно-морской литературы на сербскохорватском языке, составляя пособия, справочники и методическую литературу на языке своих воспитанников.
В 1930 году при деятельном участии контр-адмирала Бубнова в Югославии была впервые организована Высшая военно-морская школа, по образу и подобию Военно-морского отдела российской Морской академии. Обучение в этой школе длилось два года, в течение которых будущий высший командный состав югославского флота изучал необходимые дисциплины и проходил курс подготовки для руководства военными операциями на море. Сам Бубнов руководил практической частью, так называемой «военно-морской игрой», призванной проверить на практике усвоенные учениками навыки и умения. Главным образом им были разработаны задачи, предлагавшие учащимся продемонстрировать способности по решению тактических и стратегических задач обороны адриатического побережья. Стратегия «оперативных отрядов» морских судов, предлагаемая Бубновым в своих лекциях слушателям в качестве основополагающего решения в теории «господства на море», вызвала живой интерес британского Адмиралтейства. Его первый лорд сэр Уильям Фишер был удивлен столь стремительным развитием югославской военно-морской науки, а ознакомившись с соответствующими статьями в периодике тех лет, выяснил, что автором концепции являлся русский адмирал, и незамедлительно рекомендовал их для изучения соответствующим службам Британской империи. Высказанная в статьях идея использования «оперативных отрядов» Бубнова затем успешно была применена британским флотом на практике в годы Второй мировой войны.
Вопросы развития флотской артиллерии, минного дела и крепостных стрельб, а также постановка ремонтно-профилактических работ на кораблях были отданы в руки русских морских офицеров, занимавших соответствующие должности в различных югославских учреждениях Морского ведомства. На этом поприще немало потрудились капитан 2-го ранга Алексей Николаевич Макаров и участник легендарного белого десанта у Геническа старший лейтенант Борис Владимирович Карпов, ставший впоследствии председателем Общества моряков русского военного и коммерческого флота в Белграде. Лейтенант Евгений Иванович Гончаревский и корабельный инженер Лебеданский, генерал-майор корпуса морской артиллерии Василий Георгиевич Рачинский, мичман Борис Павлович Черняев занимались практической подготовкой югославских морских офицеров по тем разделам деятельности, которую они вели в рамках работы в Морском ведомстве страны. Так, в частности, генералом Рачинским был издан труд под названием «Оборона берегов» на сербскохорватском языке, а старшим лейтенантом Карповым опубликован свод практических материалов под названием «Десантные операции». Главным фундаментальным трудом русских морских офицеров на иностранных языках суждено было стать трехтомнику контр-адмирала Бубнова, вышедшему также на основном языке страны проживания под названием «История военно-морского искусства»[9].
Подобное «везение» применить полученные еще в России практические и научные познания было уделом лишь весьма незначительной части офицерства. Основная его масса, не нашедшая применения на военной или гражданской работе, в ожидании грядущей схватки с большевиками воодушевилась событиями, развивавшимся в соседней с Королевством СХС Албании. Решимость албанского короля Зогу I начать вооруженную борьбу против католического епископа Фаноли, придерживавшегося коммунистической ориентации, нашла живой отклик у русских офицеров-монархистов. Эта часть офицерства в Болгарии и составила так называемый Русский отряд генерал-майора И.М. Миклашевского. Отряд как ударная единица обладал в отличие от прочих соединений собственной пулеметной командой и даже артиллерийской батареей, и стал известен в Европе благодаря походу на Тирану, проходившему в содружестве с добровольческими албанскими отрядами и продлившемуся чуть более полумесяца с 10 по 26 декабря 1926 года.
Епископ Фаноли был хорошо известен соотечественникам как активный сторонник коммунистических идей, и направлял все свои усилия в свободное от пастырского служения время на помощь в установлении власти Интернационала в Албании. В Тиране в то время развила активную деятельность советская миссия под руководством Краковецкого. Из Москвы он получал инструкции и указания с учетом болгарского опыта «по разжиганию пламени перманентной революции» на всей территории Албании. Решив положить конец творившимся беззакониям, руководство военным походом взял на себя сам король; он же ставил тактические задачи добровольцам. Генеральное наступление было назначено им на 17 декабря 1924 года.
Рота албанских пограничников, увидевшая приближавшиеся со стороны югославской границы отряды, вместе со своим командиром немедленно сдалась «войскам его величества», выразив тем самым подлинные верноподданнические чувства. В 8 утра следующего дня движение к столице королевских войск продолжилось. На подступах к городку Пешкопея, противник открыл сначала сильный ружейный огонь и проявил упорство в отстаивании каждого участка обороняемой местности. Цепи Русского отряда стремительным натиском обращали сторонников коммунистической власти и «монархические» албанские отряды в бегство, постепенно продвигаясь, занимая один рубеж за другим. Отдельные попытки контратак, предпринятые прокоммунистическими войсками, были остановлены плотным огнем пулеметной команды Русского отряда. Наступление монархистов продолжало развиваться по всему фронту энергично и довольно успешно. Ближе к вечеру части оборонявших городок сторонников Фаноли начали сдаваться в плен. Отряды добровольцев-монархистов без труда вошли в Пешкопею, где с их помощью из тюрем были выпущены все противники режима епископа. Заняв город, Русский отряд выдвинулся к старой крепости, конвоируя туда всех пленных и перевозя захваченное трофейное оружие. Войдя в крепость, русские выставили вокруг сторожевое охранение. На утро следующего дня в Пешкопею прибыл король Зогу I со свитой. Командир Русского отряда вышел к его величеству с рапортом. Король поздоровался с чинами отряда и объехал фронт выстроенных подразделений Русского отряда, провожаемый криками «ура!». В этот же день продолжилось наступление всех добровольческих сил на столицу Албанского королевства. За два дня похода они не встретили серьезного сопротивления противника. Прокоммунистические части продолжали отход, стараясь не ввязываться в прямые столкновения. 20 декабря 1924 года его величество приказал Русскому отряду во главе основных сил усилить марш и атаковать противника на тиранском направлении. 21 декабря противник стал оказывать упорное сопротивление, но не смог остановить движение добровольцев. Видя бесполезность сопротивления, сторонники Фаноли спешили сдаваться. Авангардом Русского отряда было взято в плен 150 пехотинцев противника под командованием двух офицеров. Утром 21 декабря русские форсировали речку Черный Дрин и заняли деревню Селисте. Там же они и расположились на ночлег. Ближе к вечеру в Селисте прибыл албанский король, где заночевал, под охраной русских штыков.
