Евграф Савельев - Древняя история казачества
Дионисий Периегет в «Истории Вселенной» о Гуннах (Унны или Фунны) говорит, что они принудили мидян заплатить им 40 000 золотых монет и вообще имели такое множество золота, что делали из него кровати, столы, кресла, скамейки и проч.
Из последующих византийских историков Прокопий (VI в.) по нравам и обычаям сближает Гуннов со славянами. Кедрин прямо говорит: «Гунны или Склавины». Из западных или латинских писателей Беда Достопочтенный Гуннами называет западных славян. Саксон Грамматик говорит о войне Датчан с Гуннским царем, бывшим в союзе с Руссами, причем под Гуннами разумеет некоторые племена балтийских славян. «Эдда древнейшая» или Семундова упоминает гуннских богатырей, в том числе Ярислейфа, т. е. Ярослава, и вообще под Гуннами разумеет славян. «Вилькинга-Сага» называет город славянского племени Велетов столицею Гуннов. Значительная часть древней России у Иорнанд а названа страною Гуннов или Гунивар. Гольмольд говорит, что на языке саксов славяне назывались собаками, по сближению названия «гунн» с немецким словом Hund. Пользуясь этим созвучием, Саксы обратили наименование славян «гуннами» в бранное слово. Страна Гуннов, по Гельмольду, называлась Гунигард (гуннские города). Шафарик в своем историческом труде говорит, что в Валисском кантоне, в Швейцарии, потомков поселившихся там когда-то славян немцы и до сих пор называют Гуннами{99}.
В древнейших исторических актах, начиная с Птолемея, о Гуннах говорится как-то неопределенно, сбивчиво и не как об отдельном народе, но как о группе, союзе нескольких народностей, обитавших где-то за Доном, служившим тогда границею между Азией и Европой.
Прокопий (VI в.) называет Гуннов обыкновенно Массагетами, т. е. Великими Саками-Гетами; Приск Ритор, знавший хорошо этот народ и лично ведший переговоры с их знаменитым вождем Аттилой, почти везде именует их скифами, т. е. именем собирательным; Константин же Багрянородный Аттилу называет королем аварским{100}. Да и в полном титуле Аттилы, переданном Иорнандом, ни слова не говорится о гуннском народе. Вот его титул: «Аттила всей Скифии единственный (только один) в мире правитель (царь) — Attila totius Scythiae solus in mundo regnator». Подобный титул был во все времена принадлежностью русских великих князей: «Великий князь всея Руси» или «Всея Руссии Самодержец». Аттила действительно объединил все славянские племена Великой и Малой Скифии, т. е. Днепровской и Задонской Руси и, заключив тайный договор с греками через посредство посла, историка Приска, двинулся громить западные римские провинции, почти уже отложившиеся от Византии. Все это сделало золото, драгоценные дары греческих императоров и обещанная добыча в западных провинциях. Из гуннских царей, вернее вождей, с 376 по 465 г. известны: Донат, Харатон, Роа или Радо, которого Иорнанд называет Roas, а Приск — Руа басилеус, западные же историки воеводой скифов — Rhodas; потом Аттила и Вдила, сыновья Мундиуха или Мундюка; Дангичиг, Ирнар, Данчич (Danzic) и Ярень — сыновья Аттилы. Из второстепенных гуннских вождей известны следующие: Валамир, Блед, Горд, Синнио, Боярикс, Регнарь, Булгуду, Хорсоман, Сандил, Заверган и др.
Имена Донат и Харатон христианские. Аттила, Вдила, Данчич (Данович, т. е. сын Дона), Валамир, Горд и другие суть славянские.
У греческих историков VI и VII вв. р. Волга называлась Тилом или Черной рекой (Феофилакт), Аттилой (Менандр), Аталис (Феофан) и Атель (Конст. Багр.). По-татарски река эта называлась Эдил, у арабских писателей IX в. Итиль, у Осетин — Идил. Следовательно, грозный вождь Гуннов носил имя великой русской реки Волги. Он подчинил своей власти все волжские, приазовские, прикавказские и днепровские славянские народы, описанные в V главе настоящего исследования, т. е. Волгар или Болгар, Аорсов, Алан, Черкасов, Чигов, Массагетов, Роксолан и др., а также привлек в свой союз каспийско-кавказских Аваров, воинственный и сильный народ, известный и до сего времени, и с ними двинулся к Дунаю, чтобы продолжать начатую его предшественником Радо войну с греками{101}. Здесь встретили его послы греческого императора. Из записок Ириска известно, какими условиями, дарами и данью откупились греки от столь грозного завоевателя. Предпринимая поход на запад, Аттила в то же время вооружил Малую или Казарскую Русь и послал ее отбить у персов покоренные ими земли за Кавказом.
Какой страх массагетская конница навела на западных жителей, всем известно. Даже сложилась пословица: «Где гуннский конь ступнул, там и трава не растет».
Массагеты любили украшать конскую сбрую, свои головные уборы и одежду золотом и серебром, носили яркие красные или голубые кафтаны, брили бороду, оставляя усы, а на бритой голове длинный чуб; в битвах были неустрашимы и беспощадны для врагов. Греческий историк Прокопий (VI в.) о нравах их выразился так: «А Массагеты суть величайшие пьяницы из всех смертных». Западные же историки описывают их как самых свирепых и безобразных, по наружности, в мире людей. Убив врага, по словам этих историков, они припадали к ранам и сосали из них кровь. Не то же ли самое писали западные хроникеры о казаках в 1813 и 1914 гг.?! В 451 г. Аттила с несметною силою, простиравшеюся, по одним историкам, до 500, а по другим — до 700 тысяч человек, через реку Рейн вторгался в Галлию (нынешнюю Францию) и опустошил ее. На полях Каталаунских, где ныне Шалонь на Марне, его встретили римские легионы под начальством Аэция, бывшего в союзе с королем Готов Феодорихом, а также с Бургундами, Франками, Саксами и др. Произошла исполинская битва, в которой сразились народы, сошедшиеся от Волги до Атлантического океана. Феодорих пал в битве. Союзники были разбиты. На месте битвы, по римским историкам, осталось до 300 тыс. трупов. В следующем году Аттила через Альпы двинулся в Италию, взял приступом Милан и расположился станом на р. Минчио. Тут к нему явилось посольство от императора Валентиниана и с крестом в руках сам папа Леон. Грозный завоеватель умилился красноречием главы церкви и дал мир. Это обстоятельство в достаточной степени подтверждает предание, записанное в «Вилькинга Санге», в «Нибелунгах» и др. летописях, что Аттила был христианин, как и его предшественники Донат, Харатон и др.
В 453 г. Аттила умер на Дунае в день своей свадьбы с прекрасной Ильдикой, упившись, как говорит Иорнанд, до бесчувствия вином. Есть много данных, что он был отравлен.
Дворец Аттилы, стоявший в большом селении восточной Венгрии, был, по рассказу Приска, великолепнее других его дворцов. Он был построен из бревен и досок, искусно вытесанных, и обнесен деревянной оградой с башнями. Внутри ограды было много домов: одни выстроены из досок с резною работой, другие из тесаных и выровненных бревен. Между постройками была большая баня, сложенная из камня, привезенного издалека. Царский дом был больше других и стоял на возвышении. Внутри у стен стояли скамьи, около которых расставлены были столы на три, четыре и более лиц. Ложе Аттилы находилось посредине большой комнаты: к нему вели несколько ступеней. Оно было закрыто тонкими, пестрыми занавесками, подобными тем, которые были в употреблении у римлян и греков для новобрачных. На пирах Аттилы гостям подавали отличные яства на серебряных блюдах, самому же царю только мясо на деревянной тарелке, так как во всем он показывал примерную умеренность. Пирующим подносили чарки из золота и серебра, а его чаша была деревянная. Из напитков употреблялись: вино; мед и камос или кама, приготовляемый из ячменя, что-то вроде браги или пива.
Одежда царя была также простая, без всяких украшений, хотя отличалась опрятностью.
Оружие, конская сбруя и головной убор также не имели никаких украшений.
Посланник греческого императора Приск, присутствовавший на подобных пирах, передает обряды чествования гостей и развлечения, состоящие в следующем: пели былины, слушали смехотворные и вздорные речи юродивого (шута) скифа и ломание горбуна-грека, коверкавшего язык латинский с гуннским и готским и т. п.
Когда Аттила въезжал в свою столицу, его встречали девы, шедшие рядами, под тонкими белыми покрывалами, которые поддерживали с обеих сторон стоящие женщины; в ряду было до семи и более дев, а таких рядов было очень много. Эти девы, предшествуя Аттиле, пели скифские песни. Когда, говорит далее Приск, Аттила очутился около одного дома, мимо которого шла дорога к дворцу, хозяйка вышла к нему с многими слугами: одни несли кушанья, другие вино — это у скифов знак особого уважения. Аттила, сидя на коне, ел кушанья из серебряного блюда, высоко поднятого слугами. Приск впущен был в покои супруги царя Креки. Пол там был устлан дорогими коврами. Царица лежала на постели. Вокруг нее было много рабов. Рабыни, сидя на полу против нее, наводили красками на полотне разные узоры. Из этого полотна шили покрывала, носимые поверх одежды для красы — гуни{102}.
