Константин Пензев - Феномен Руси, или Народ, которого не было
Как указывает Ю. С. Гаглойти, сарматы, которых Плиний Секунд называет еще и савроматами «под многими отдельными именами» (VI, 39), локализуются в самом северовосточном углу Восточного Закавказья, к югу от Дербенда. В другой части своего труда (II, 12) Плиний размещает здесь массагетов, перечисляя их в одном ряду с албанами, каспиями и лепонами (лупениями)[351]. К югу от Дербенда лежит область Москат, называемая так от этнонима маскут. Выше я упоминал, что Плинию предкавказские массагеты были известны в форме «mazacas» (т. е. мосохи). Так вот, по мнению В. Ф. Минорского, древними поселенцами Моската, возможно, были аланы[352].
Предположение В. Ф. Минорского может быть подкреплено следующим соображением. Моисей Хоренский («История Армении», III, 3), рассказывая об убийстве св. Григориев, вместо маскутов Фавстоса Бузанда («История Армении») говорит об агъуанах (ахванах), хотя и переносит место убийства в Прикаспий. То обстоятельство, что Фавстос Бузанд и Моисей Хоренский, жившие в V в., называют один и тот же народ в одном случае — маскутами (массагетами), а в другом — агъуанами, свидетельствует в пользу отождествления маскутов с агъуанами-аланами.
Сейчас следует задаться вот каким вопросом: не являются ли сообщения о рос-мосохах и рос(рухс) — аланах сообщениями об одной и той же общности, а именно о народе росов (Ρωσ)? Вполне возможно.
Росы упоминаются средневековыми авторами как соседи хазар. Персидский историк Фахр ад-дин Мубаракшах Марварруди сообщал в свое время (начало XIII в.): «У хазар также есть письмо, которое заимствовано ими у ветви румийцев, которая находится в близи них (хазар. — К.П.), и они называют этих румийцев русами. Хазары пишут слева направо и буквы не соединяют между собой»[353]. Как показал Г. Ф. Турчанинов, заимствованное хазарами у русов письмо соответствует сармато-аланскому руническому алфавиту, восходящему к арамейскому и сирийско-несторианскому (21 буква, написание слева направо, отсутствие «алеф»)[354]. Очевидно, что рос-аланы — это т. н. «салтовская русь», которая являлась частью населения Салтово-маяцкой культурно-исторической общности (СМК)[355].
СМК считается археологической культурой Хазарского каганата, каковая теория развивается в работах известного советского кочевниковеда С. А. Плетневой. Так это или нет, однозначно утверждать весьма сложно. Совершенно ясно одно: Хазарский каганат являлся полиэтническим государством и, между прочим, основу его вооруженных сил составляли славяне и русы. Повторим сообщение Аль-Масуди (ок. 896 — ок. 956 гг.): «Между царями Востока в этих странах никто не содержит войска на жаловании, кроме царя хазарского… Русы и Славяне же, о которых мы сказали, что они язычники, составляют войско царя и его прислугу»[356].
Столица Хазарии Итиль в Средневековье являлась своего рода интернациональным мегаполисом. Так, Аль-Масуди, предположительно в 20–50 годах X века, сообщал о порядках, принятых здесь: «Постановление столицы хазарского государства, что в ней бывает семь судей, двое из них для мусульман, двое для Хазар, которые судят по закону Тауры [Торы, Пятикнижия — прим. перев.], двое для тамошних христиан, которые судят по закону Инджиля; один же из них для Славян, Русов (выделено мной. — К.П.) и других язычников, он судит по закону язычества, то есть по закону разума»[357].
Следует отметить, что Нижнее Поволжье славяне заселяли, по меньшей мере, с VIII века и в большом числе. Во всяком случае, так следует из показаний восточных авторов. Ат-Табари, к примеру, следующим образом описывает события, произошедшие в 737 г. на территории Дешт-и-Хазар: «С этим войском следовал он (халиф Марван ибн Мухаммад. — К.П.) до города Самандара, где живет царь хазарский. Хакан бежал, и Марван отправился дальше, оставив город позади себя, расположился лагерем при Славянской реке, напал на жилища неверных, убил их всех и разрушил 20000 домов»[358].
О том же, только с иными подробностями, сообщает Аль-Баладури: «Затем он (Марван) вступил в землю Хазар, со стороны Баб-аль-Аллана и ввел в нее Асида ибн-Зафира ас-Сулами [и] Абу-Язида; с ним были (также) цари гор из окрестностей Баб-аль-Абваба. И Марван сделал набег на Славян, живших в земле Хазар, взял из них в плен 20000 оседлых людей[359] и поселил их в Хахите[360]»[361].
Кстати говоря, Аль-Масуди отмечает, что среди некоторой части славян в его время было распространено несторианство: «Славяне суть из потомков Мадая, сына Яфета, сына Нуха; к нему относятся все племена Славян и к нему примыкают в своих родословиях. Это есть мнение многих людей сведущих, занимавшихся этим предметом. Обиталища их на севере, откуда простираются на запад. Они составляют различные племена, между коими бывают войны, и они имеют царей. Некоторые из них исповедуют христианскую веру по Якобитскому толку (несторианство. — К.П.)»[362].
Впрочем, вернемся к салтовской (аланской) руси. Какие факты может объяснить ее существование?
Во-первых, существование аланской руси может объяснить сообщения восточных авторов о катакомбных захоронениях у русов. Напомню слова Ибн-Руста о погребении русов: «Когда умирает у них (у русов. — К.П.) кто-либо из знатных, то выкапывают ему могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу как одежду его, так и браслеты золотые, которые он носил; далее опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец кладут в могилу живою и любимую жену покойника. Затем отверстие могилы закладывается, и жена умирает в заключении»[363]. По мнению Е. С. Галкиной, с вышеприведенным описанием может быть сопоставлен только один обряд погребения в Восточной Европе рубежа I–II тысячелетия н. э., который обнаружен археологически, а именно, катакомбные захоронения сармато-алан салтовской культуры[364].
Во-вторых, существование аланской руси может объяснить «русские» названия порогов у Константина Багрянородного. Как известно, М. Ю. Брайчевский выводил их этимологии из осетинского языка. Так, наименование первого порога, по его мнению, имеет общеевропейский характер. К примеру: санскрит, svapi-ti — «спать»; латин. somnus — «сон»; лит. sapnas — «сон»; латыш, sapnis — «сновидение»; нем. schlafen — «спать» и др. Так, скифский термин «spu» (в значении «глаз», «спать») зафиксирован еще Геродотом в V в. до н. э. в двуосновной глоссе (История, IV, 27) Однако гораздо большее значение, по мнению М. Ю. Брайчевско-го, имеет начальное «э». В осетинском языке «ае» — «негативная частица, образующая первую часть многих сложных слов со значением отсутствия чего-либо»[365]. Таким образом, скифо-сарматская этимология оказывается вполне безупречной и не требует никаких поправок. Относительно других наименований порогов см. статью «Русские» названия порогов у Константина Багрянородного»[366].
В-третьих, существование аланской руси может объяснить наличие иранских имен в списках под договорами русских князей с греками. К ним безусловно относятся Сфандр, Прастен (вариант— Фуростен, Фрастен), Фрутан, Алвад, Мутур (от «мохтар» — высший, главный), Стир, Истр, Гунастр, Алдан, Туробид[367]. Впрочем, если уж речь вновь зашла о «русских» именах, то вновь же следует подчеркнуть интернациональный характер русской общности. Так, имена Егри, Уто, Кол, Гуды — принадлежат к именам венедо-иллирийской группы. Имена Роальд, Шихберн, Куци, Моны имеют кельтскую основу[368]. Финно-угорскими, возможно, являются Каницар, Искусеви, Апубексарь[369].
Более того, есть некоторые основания считать финно-угорским и имя князя Игоря, которое зачастую производится от скандинавского Ингвар. Между тем, последнее было заимствовано скандинавами во время Великого переселения народов. Корень «инг» в уральских языках обозначает «господин», «старший». Как указывает Е. С. Галкина: «Западноевропейские источники называют Игоря Ингером и никогда — Ингваром, хотя это имя им было хорошо знакомо. В Древнюю Русь имя Ингвар попало, судя по летописям, в конце XII в. и никогда не смешивалось с Игорем[370]»[371]. К примеру, в ПВЛ по Пискаревскому летописцу сообщается: «Рюрику же княжащу в Новегороде и роди сын, и нарече имя ему Игорь». Между тем, в статье от 1217 (6725) года Пискаревский летописец сообщает: «Того же лета приходи Глеб с половцы и з братом Констянтином к Рязани. Ингвар же зь братьею срете и би их».
Таким образом, опять же по мнению Е. С. Галкиной, доминирующими в киевской элите первой половины X в. были три этнических компонента: салтовско-причерноморский, прибалтийский (очевидно это руги) и дунайско-балканский, а слова «род русский» носили не этническую, а социальную окраску.
