Мозохин Борисович - Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953)
Во вторую очередь подлежали аресту все остальные лица, работающие на промышленных предприятиях необоронного значения в совхозах, колхозах и учреждениях. Отнесение лиц польской национальности к первой или второй категории на основании рассмотрения следственных материалов производилось народными комиссарами внутренних дел республик, начальниками УНКВД области или края вместе с прокурорами соответствующих республик, областей, краев. Списки направлялись в НКВД СССР за их подписью. После утверждения этих списков в НКВД СССР и Прокурором Союза ССР приговор мог приводиться в исполнение, т. е. осужденных по первой категории могли расстреливать, а по второй — отправлять в тюрьмы и лагеря.
А. Я. Вышинский предложил проследить за прекращением освобождения из лагерей и тюрем поляков, подлежащих освобождению в связи с окончанием срока наказания, которые были осуждены за шпионаж. Материалы о таких лицах должны были быть представлены на разрешение Особого совещания НКВД.
В соответствии с приказом операцию требовалось закончить в трехмесячный срок. Аресту подлежали: выявленные в процессе следствия и до сего времени не найденные активнейшие члены ПОВ по прилагаемому списку; все оставшиеся в СССР военнопленные польской армии; перебежчики из Польши независимо от времени перехода их в СССР; политэмигранты и политобмененные из Польши; бывшие члены ППС и других польских антисоветских политических партий; наиболее активная часть местных антисоветских националистических элементов польских районов.
Всех проходящих по показаниям арестованных шпионов, вредителей и диверсантов предлагалось немедленно арестовывать. Таким образом, по существу был издан приказ арестовать всех лиц польской национальности.
Приказ предусматривал внесудебное решение дел арестованных по спискам с кратким изложением сути обвинения.
15 августа 1937 г. (Приказ № 00486) дошла очередь до жен изменников родины — членов правотроцкистских шпионско-диверсионных организаций, осужденных Военной коллегией и военными трибуналами по первой и второй категориям с 1 августа 1936 г.
Рассмотрение дел и определение меры наказания в отношении данной категории лиц возлагалось на Особое совещание. Жены осужденных изменников родины поданному приказу подлежали заключению в лагеря на сроки, определяемые в зависимости от степени социальной опасности, но не менее чем на пять-восемь лет. Считавшиеся социально опасными дети осужденных в зависимости от их возраста, степени опасности и возможностей исправления подлежали заключению в лагеря или исправительно-трудовые колонии НКВД или водворению в детские дома особого режима наркомпросов республик. В дальнейшем жен изменников родины предписывалось арестовывать одновременно с мужьями.
В дополнение к этому приказу мужья изменниц родины также подлежали аресту и заключению в лагеря на срок в зависимости от степени социальной опасности и также не менее чем на пять-восемь лет. Так же как и жен, мужей изобличенных изменниц родины рекомендовалось арестовывать одновременно.
Начальник УНКВД по Омской области сообщил Н. И. Ежову, что по состоянию на 13 августа по первой категории были арестованы 5444 человек, изъято 1000 единиц оружия. Одновременно он просил увеличить лимит по первой категории до восьми тысяч человек. Н. И. Ежов с данной просьбой обратился к И. В. Сталину. После ознакомления с этим документом И. В. Сталин наложил резолюцию: «Тов. Ежову. Увеличить лимит до восьми тысяч»[194].
15 августа 1937 г. Политбюро ЦК утверждает членом «тройки» по проверке антисоветских элементов по Красноярскому краю Филиппова вместо Горчаева. При этом И. В. Сталин пишет резолюцию: «Дать дополнительно Красноярскому краю 6600 человек лимита по 1 категории»[195].
В связи с тем, что одна «тройка» по Москве и Московской области, образованная Приказом НКВД СССР № 00447, с поставленной задачей не справлялась, 1 сентября 1937 г. Н. И. Ежов направил письмо И. В. Сталину и В. М. Молотову с просьбой разрешить организовать вторую тройку в целях ускорения рассмотрения дел и утвердить ее персональный состав[196].
В целях ускорения рассмотрения дел по кулакам и уголовному элементу в Москве и Московской области Политбюро ЦК 3 сентября 1937 г. разрешило организацию второй «тройки» в составе председателя «тройки» — заместителя начальника УНКВД по Московской области Якубовича и членов «тройки»: секретаря МК ВКП(б) Тарасовой и временно прокурора Москвы Кобленца[197].
Некоторые НКВД-УНКВД СССР в своей работе по проведению операций стремились максимально сократить число расстреливаемых, заменяя ВМН тюремным заключением. Н. И. Ежов указал на эти ошибки специальных «троек» УНКВД Оренбургской, Сталинградской и Кировской областей, которые допускали в своей работе массовые осуждения к тюремному заключению репрессированных.
Нарком НКВД СССР был вынужден подсказать, что самые злостные антисоветские элементы репрессируются по первой категории. Он приказал сократить осуждение к тюремному заключению репрессированных, а все дела на уже осужденных «спецтройками» к тюремному заключению пересмотреть, заменив тюремное заключение содержанием в лагерях[198].
В сентябре доложили первые итоги операции по полякам. Всего к 30 августа были арестованы 15218 человек, в том числе 5410 по УССР, 3697 по БССР, 775 по Западной области, 1293 по Ленинграду, 615 по Москве, 820 по Западно-Сибирской области, 450 по Свердловской области и 1311 по железным дорогам.
Был сделан вывод о массовом характере насаждения польской разведкой своей агентуры и об исключительной насыщенности ею не только пограничных районов, но и промышленных центров и отдельных крупных предприятий. К 1 сентября осудили и расстреляли 930 польских агентов.
Таким образом, за три недели органы НКВД СССР под руководством наркома НКВД Н. И. Ежова обезвредили только среди поляков более 15 тысяч «шпионов»[199].
В связи с продажей КВЖД в Советский Союз вернулись несколько десятков тысяч советских граждан, ранее работавших на этой железной дорогее. Вся эта группа лиц получила нарицательное имя «харбинцы» и затем была подвергнута репрессии в соответствии с Приказом НКВД СССР № 00593 от 20 сентября 1937 г.
В приказе сказано: «Харбинцы в подавляющем большинстве являются агентурой японской разведки» и подлежат осуждению в срок до 25 декабря 1937 г. По учету органов НКВД, их было до 25 тысяч человек. Начатая 1 октября 1937 г. операция была направлена на ликвидацию диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности.
Следствие по делам арестованных харбинцев проводили с таким расчетом, чтобы в кратчайший срок полностью разоблачить всех участников диверсионно-шпионских и террористических организаций и групп. На харбинцев, отнесенных в процессе следствия к первой и ко второй категории, ежедекадно должен был составляться альбом (отдельная справка на каждого арестованного) с конкретным изложением следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных, который направлялся в НКВД СССР на утверждение.
После утверждения списков НКВД СССР и Прокурором Союза приговор приводился в исполнение немедленно.
Освобождение из тюрем и лагерей ранее осужденных харбинцев, отбывающих наказание за шпионаж, диверсию и вредительство, прекращалось. Дела на этих лиц представлялись на рассмотрение на Особое совещание НКВД СССР[200].
Впоследствии на членов семей харбинцев распространили действие Приказа № 00486, а 2 октября 1937 г. приказ был распространен и на семьи поляков. В соответствии с ним в лагеря на длительные сроки отправили сотни тысяч ни в чем не повинных людей, а их малолетние дети, лишенные обоих родителей, сдавались в детские дома или под надзор дальних родственников.
В связи с тем, что лимит на 750 человек был исчерпан, в Красноярске с 5 октября «тройка» прекратила свою работу. УНКВД убедительно просило увеличить лимит по первой категории.
8 октября 1937 г. по просьбе НКВД Таджикистана увеличен лимит по первой категории на 750 человек[201].
10 октября 1937 г. в Одессе увеличили лимит на тысячу человек по первой категории, и на 2500 человек — по второй[202].
С 11 октября 1937 г. приступили к выселению из СССР иранских подданных. Оно стало проводиться на основании Директивы НКВД СССР № 233 604 от 9 января того же года.
23 октября 1937 г. (Приказ НКВД СССР № 00693) в целях решительной ликвидации возможностей проникновения в СССР агентуры противника под видом перебежчиков было приказано всех перебежчиков, независимо от мотивов и обстоятельств перехода их на территорию СССР, арестовывать и подвергать самой тщательной и всесторонней следственной проработке, после чего редко кто не признавал своего участия в шпионской деятельности против СССР.
