Карл Май - Белый брат Виннету (Виннету - 2)
- Мы твои друзья и не можем сделать, как ты просишь. Я взял тебя в плен, но только потому, что в темноте не разглядел, что ты сын команчей. У нас нет вражды с твоим племенем. Ты будешь жить и совершишь много великих подвигов и вернешь себе имя, услышав которое твои враги будут падать замертво от страха. Ты свободен.
С этими словами Олд Дэт разрезал ремни на руках индейца. Мне казалось, что краснокожий должен был сейчас же вскочить на ноги, но тот так и остался лежать на земле, словно все еще стянутый путами.
- Сын команчей, - произнес он, - не может быть свободен. Он хочет умереть. Всади нож в его сердце!
- У меня нет ни причин, ни желания убивать тебя. Почему ты хочешь умереть?
- Потому что ты оказался хитрее и взял меня в плен. Воины команчей узнают об этом и изгонят меня из племени. Они скажут: "Сначала он лишился имени и "лекарства", а теперь попался в руки к бледнолицым. У него слепые глаза и глухие уши. Он никогда не получит отличие воина".
Краснокожий произнес все это таким грустным голосом, что мне стало жаль его. Правда, я понимал далеко не все, так как он говорил на ломаном английском, перемежая его словами языка команчей, однако основную суть его речи уловил верно.
- Наш краснокожий брат не покрыл себя позором, - произнес я, вмешиваясь в его разговор с Олд Дэтом. - Попасть в плен к великому белому воину Коша-Певе -не позор, к тому же сыновья команчей никогда не узнают об этом. Наши губы никогда не выдадут твою тайну.
- Коша-Певе может подтвердить твои слова? - спросил индеец.
- Бледнолицый воин говорит правду, - ответил старик. - Мы скажем, что встретились и узнали друг друга. Я друг команчей, поэтому ты не совершил ошибки, открыто подойдя ко мне.
- Слова моего славного белого брата утешили меня. Я верю тебе. Теперь я могу вернуться к сыновьям команчей, не страшась, что меня изгонят из племени. И пока мои глаза видят солнце, я буду признателен бледнолицым.
Он сел, глубоко вздохнув, и, хотя густая боевая раскраска делала его лицо бесстрастным, как у истукана, мы почувствовали, что у него стало легче на сердце.
- Наш краснокожий брат видит, - продолжал Олд Дэт, - что мы его друзья и надеемся, что он тоже не считает нас врагами. Путь он в знак дружбы ответит на наши вопросы.
- Коша-Певе может спрашивать, я скажу правду.
- Мой краснокожий брат ушел из стойбища, чтобы убить врага или зверя и тем самым вернуть себе имя. Он шел один или с ним были другие воины?
- Со мною столько воинов, сколько капель в этой реке.
- Мой брат хочет сказать, что все воины команчей покинули свои вигвамы?
- Да. Они идут снять скальпы с врагов.
- Разве у команчей есть враги?
- Собаки апачи. Вонючие койоты напали на вигвамы команчей, и воины сели на коней, чтобы истребить подлых тварей.
Старейшие воины на совете решили выкопать топор войны. Потом шаманы спросили Великого Духа, и Маниту подтвердил волю старших. Копыта наших коней топчут земли от стоянок команчей до реки, которую белые называют Рио-Гранде. Четыре раза зашло солнце с тех пор, как топор войны пронесли от вигвама к вигваму.
- Наш краснокожий брат тоже выступил в поход с каким-нибудь отрядом?
- Мы разбили лагерь выше по течению. Несколько воинов пошли на разведку, чтобы проверить, нет ли поблизости собак апачей. Я поднялся вверх по реке и, учуяв лошадей бледнолицых, укрылся у кустах, чтобы посчитать вас, как вдруг на меня напал Коша-Певе и убил меня на короткое время.
- Не стоит вспоминать то, что было, забудем об этом. Сколько воинов мужественного племени команчей в вашем отраде?
- Ровно десять раз по десять.
- А кто их ведет?
- Ават-Вила, Великий Медведь.
- Я не знаком с ним и никогда не слышал его имени.
- Он совсем недавно получил имя. В Великих горах он убил серого медведя гризли и принес его шкуру и когти. Он сын Ойо-Колсы, которого бледнолицые называют Белый Бобр.
- Я знаю Белого Бобра, он мой друг.
- Мне известно это, так как я видел тебя в его вигваме. Ты был гостем Ойо-Колсы. Его сын, Великий Медведь, примет тебя с почестями.
- Как далеко отсюда до вашей стоянки?
- Мой белый брат будет ехать меньше половины того времени, какое вы называете часом.
- В таком случае мы попросим вождя, чтобы он пригласил нас к своему костру. Пусть мой брат отведет нас к нему.
Несколько минут спустя мы уже сидели в седлах и ехали вслед за индейцем мимо лип с ободранным лыком, где раньше встретили следы Виннету, а потом дальше вверх по реке.
Прошло полчаса, и перед нами вдруг как из-под земли выросло несколько темных теней. Это были караульные, расставленные вокруг лагеря. Наш проводник обменялся с ними несколькими словами и ушел, а мы остались ждать. Вскоре индеец вернулся и повел нас в глубь стоянки. Не было видно ни зги. Ни одна звезда не светилась на затянутом тучами небе. Я вглядывался в окружающую нас тьму, но не мог ничего рассмотреть. Проехав совсем немного, проводник остановился и обратился к нам:
- Пусть мои братья ждут здесь. Сыновья команчей не разводят огонь во время военных походов, но сейчас они уверены, что поблизости нет врагов, и разожгут костер для гостей.
Он скрылся в темноте. Спустя мгновение я увидел невдалеке красную точку величиной с булавочную головку.
- Это пункс, - просветил меня Олд Дэт.
- Пункс? А что это такое? - удивленно спросил я, притворяясь, будто не знаю, о чем идет речь.
- Своего рода первобытная спичка. Кусочек дерева и палочка. В деревяшке сделано небольшое углубление, которое заполняется пунксом, то есть сухой лиственной или древесной трухой. Это лучшее в мире огниво. Палочку вставляют в дыру и быстро вращают между ладонями. От трения труха нагревается, начинает тлеть и вспыхивает. Смотрите!
Пункс блеснул раз, другой - вспыхнул огонек. Когда он разгорелся, в него подбросили сухих листьев и веток, запылал костер. Однако индейцы поспешили потушить пламя, так как они не любят слишком ярких огней. Следует отметить, что костер, разведенный краснокожими, презанятная штука: сучья укладывают вокруг таким образом, что только один их конец находится в пламени. Придвигая их ближе или отодвигая дальше, можно уменьшать или увеличивать огонь.
В мерцающем свете костра мы рассмотрели, что стоим под сенью деревьев, окруженных воинами с оружием в руках. У некоторых я заметил ружья, остальные же были вооружены копьями, луками и томагавками - страшными в руках ловкого воина боевыми топорами.
Нам приказали спешиться. Мы подчинились, и сразу же наших лошадей отвели куда-то в сторону, так что мы оказались в плену у краснокожих, ибо пеший человек в тех краях не выживет и дня. Правда, нам оставили оружие, но пятеро против сотни - не лучшее соотношение сил.
Нам разрешили приблизиться к костру, у которого сидел лишь один краснокожий. Определить его возраст было невозможно из-за таких же, как у разведчика, черных и желтых полос, полностью скрывавших лицо. В волосах, стянутых узлом на затылке, торчало белое орлиное перо - знак вождя. У пояса висели два скальпа, на шее - мешочек с "лекарствами" и трубка мира. Он держал на коленях старое ружье, изготовленное лет двадцать, а то и тридцать тому назад. Индеец внимательно осмотрел нас.
- Он горд собой, - шепнул Олд Дэт, стараясь, чтобы краснокожие его не услышали. - Мы должны показать ему, что мы тоже не простые воины, а вожди. Садитесь и предоставьте право говорить мне.
Старик уселся к костру напротив вождя, а мы последовали его примеру. Только негр, зная, что сидеть -привилегия вождя, остался стоять.
- Уфф! - возмущенно воскликнул индеец и бросил еще несколько слов, смысл которых мы совершенно не поняли.
- Разве ты не умеешь говорить на языке бледнолицых? - спросил Олд Дэт.
- Умею, но не хочу. Мне не нравится язык бледнолицых, - прозвучал ответ вождя, который Олд Дэт немедленно перевел нам.
- И все же я прошу тебя говорить на нем, - настаивал вестмен.
- Почему?
- Потому что мои товарищи не понимают языка команчей, а они должны знать, о чем мы беседуем.
- Они пришли к команчам и пусть говорят на их языке. Так велит вежливость.
- Ты ошибаешься. Даже старой скво понятно, что человек не может говорить на языке, которого не знает. Кроме того, они гости команчей и вправе требовать от тебя вежливого обращения, как ты того требуешь от них. Ты сказал, что говоришь на языке бледнолицых. Докажи это на деле, иначе я подумаю, что ты лжец.
- Уфф! - воскликнул еще раз индеец и перешел на ломаный английский. - Я не солгал. Вы не верите моим словам и оскорбляете меня. За это я велю убить вас. По какому праву вы осмелились сесть рядом со мной?
- По праву вождей.
- Чей ты вождь?
- Я вождь белых вестменов.
- А вон тот бледнолицый?
- Он вождь кузнецов, которые делают оружие.
- А этот?
- Это его сын, он делает ножи и томагавки.
Кажется, индеец был удовлетворен таким ответом.
- Если он действительно умеет все это, то не зря назван вождем. А вот он? - указал краснокожий на меня.
