Николай Верещагин - Записки палеонтолога. По следам предков
Звук. Звук, издаваемый фрагментами костей при их перекладке, является хорошим показателем относительной древности. Края воздушно-сухих фрагментов, происходящих из слоев пещер или открытых стоянок среднечетвертичного возраста, обычно издают звенящий звук битой фаянсовой посуды. Кости из слоев послеледниковых эпох могут «звенеть» только в том случае, если они побывали близ костра — в зольном слое.
Гигроскопичность. Потеря органики в костном веществе в процессе фоссилизации ведет к тому, что кость становится рыхлее, с мельчайшими капиллярами, и в воздушно-сухом состоянии ее поверхность легко поглощает влагу — липнет к мокрым пальцам. Таковы кости плейстоценового возраста.
Некоторые поклонники технических и химических методов относятся к органолептическому методу иронически, но совершенно напрасно. Человеческие органы чувств в познании качеств вещей нередко превышают разрешающие способности инструментов, а главное они оценивают комплекс качеств, что недоступно никаким приборам. Ведь вряд ли когда-нибудь будут изобретены приборы, оценивающие красоту меха, вкусовые и веселящие качества вина, обаяние пейзажа, портретное сходство в картинах. Эксперты и мастера, пользуясь достигнутым опытом, определяют происхождение и качество различных тканей, древесины, пушнины, слоновой кости и металлов очень точно, не прибегая к помощи инструментов.
Наряду с явочной оценкой степени древности кости необходимо учитывать и ее побочные особенности и признаки, нередко весьма важные для палеонтологической, археологической и геологической практики. Следы воздействия различных факторов на поверхностные структуры ископаемых костей заслуживают особого рассмотрения. Они могут многое рассказать о судьбе кости и даже погибшего животного, а также о тех условиях, в которых происходили захоронение и процесс фоссилизации.
Разломы. Палеонтолог чаще встречается с фрагментами, чем с целыми костями. От ударов тупыми каменными или металлическими орудиями кости раскалываются довольно однотипно — по своим силовым участкам. Степень древности разлома легко узнается по образовавшемуся консервирующему налету — патине — или его отсутствию (рис. 39). Труднее отличать древние искусственные разломы костей от разломов под давлением грунтового льда.
Минированная поверхность. На поверхности некоторых ископаемых костей, особенно третичного и раннечетвертичного возраста, встречаются продолговатые углубления длиною 8—10 мм, шириною 2—3 м. Они бывают расположены так густо, что иногда налегают друг на друга. Встречаются также глубокие отверстия диаметром 2—3 мм и значительно большего. Это следы минирующих водных беспозвоночных — личинок ручейников, личинок поденок, сверлящих брюхоногих моллюсков и полихет. Такие черточки и отверстия обычны на костях южных слонов и страусов из песков северного берега Азовского моря (рис. 40). Размокшая и насыщенная пресной или соленой водой фоссилизованная кость относительно рыхла и поэтому доступна сверлению или рытью личинками пресноводных и морских обитателей, она является отличным субстратом для жилья. Аналогичные следы воздействия на кости пресноводных беспозвоночных, например личинок поденок, ручейников на дне наших рек или озер, встречаются реже.
Истертость и следы шлифовки. Они появляются на поверхности костей в результате попадания их в поток ручья и перемыва в гравии и гальке. Еще энергичнее истирание кости, иногда до степени обмылка или костяной гальки, происходит в волно-прибойном участке — в гравии и гальке берега реки, озера, моря. Для такого истирания и окатки костей вовсе не требуется их «дальнего переноса» потоками (как это нередко пишут палеонтологи): эти процессы происходят на месте — на протяжении нескольких метров.
В ряде случаев вода растворяет поверхность кости, образуя оспины — «микрокаровую» поверхность.
Рис. 39. Обломок большой берцовой кости современного лося, разбитой топором. Ориг.
Извилистые черточки и углубления. Такие следы появляются на поверхности ископаемых костей в результате растворения известкового вещества кости корнями растений. Этот процесс может происходить как с совсем недавно захороненными — голоценовыми костями, так и с очень древними — третичного возраста, если корни растений проникают в древний костеносный слой. На костях из пещерных захоронений такие следы корней, как правило, отсутствуют или бывают лишь у фрагментов, захороненных вблизи устьевых осветленных участков.
Болезненные изменения. Кости ископаемых животных иногда несут следы болезненных процессов — остеомиелитов, периоститов, разращений костных мозолей, сросшихся переломов, прободений — свищей. Чаще всего следы воспалительных процессов встречаются на костях кисти и стопы пещерных медведей, страдавших от ревматизмов в сырых пещерах, особенно в конце существования этого вида.
Очень своеобразные бородавчатые разращения зубной ткани встречались на бивнях мамонтов, водившихся на северо-востоке Сибири (рис. 41). Свищи лобных пазух наблюдаются на черепах первобытных бизонов. Правильные, словно пробитые отверстия на лбу вымерших гигантов иногда вызывают у журналистов соблазн приписывать их происхождение действию электрических пуль космических пришельцев. На самом-то деле свищи вызываются либо паразитическими червями — нематодами, либо личинками оводов (рис. 42). Описаны такие свищи лобных пазух у волков из бинагадинского асфальта и у пещерных львов (Верещагин, 1971).
Рис. 40. Нижняя челюсть южного слона, источенная морскими беспозвоночными. 1/3 нат. вел. Азовское побережье. Ориг.
Последствия случайных ударов и драк в виде сломанных зубов, сросшихся переломов костей, костных мозолей встречаются нечасто. У пещерных медведей и львов попадаются сломанные и затертые при жизни клыки. При обнажении канала пульпы происходило иногда воспаление корня клыка и участка челюсти. Случались прижизненные переломы бивней и у мамонтов — как следствие драк, энергичной работы и падений. Такие переломы хорошо распознаются по заполированности рабочего конца бивня и отличаются от посмертных переломов при сжатиях мерзлого грунта.
Уникальный случай сросшегося перелома плечевой кости кряковой утки, найденной в бинагадинском асфальте, указывал, что птица, лишенная возможности летать, жила в районе Апшеронского полуострова в эпоху образования асфальтированных пластов круглый год, и, следовательно, водоемы той эпохи не всегда замерзали зимой.
Много примеров болезненных изменений костей приводится в особой палеопатологической монографии венгра Таснади-Кубакски.
Следы ударов орудий. Для археологов особый интерес представляет правильная интерпретация следов воздействий на ископаемые кости первобытных охотников. К ним относятся обжиги на костре, удары метательными и рубящими орудиями, обработка костей каменными орудиями и т. п.
Обожженная кость имеет обычно пепельно-серую окраску, легка, пориста, гигроскопична и издает при перекладывании особый шелестящий звук, напоминающий шум, издаваемый пластинками пенопласта или пемзы. Такие кости попадаются в пределах очагов на палеолитических и неолитических стоянках, например в Костенковско-Боршевском участке долины Дона.
Рис. 41. Болезненные разращения мамонтовых бивней бывали причудливы. Экземпляр с Новосибирских островов. Краеведческий музей Якутска. Ориг.
Особый интерес представляют следы ударов дротиков и копий. У нас известны позвонок пещерного медведя с застрявшим кремневым наконечником и лопатка первобытного бизона, пробитая по толстому краю наконечником из рога северного оленя. Следы древних ударов и нарезок на кости, бивне можно отличить от современных по наличию в них патины, дендритов, налету вивианита и т. п. Перед изготовлением орудий из кости, бивней слонов и рогов оленей материал, по-видимому, длительно размачивался древними мастерами. Следы резки каменными резцами и ножами по кости и рогу узнаются по наличию характерных бороздок от зазубренных кремневых лезвий. Для добычи мозга все трубчатые кости раскалывались очень тщательно. С этой целью пробивались даже задние стенки первых и вторых фаланг, что иногда расценивалось как стремление сделать свистульку.
Особое место занимают древние образцы изобразительного искусства — скульптуры и рисунки по кости, рогу и бивню. Им посвящены большие монографии (Абрамова, 1970). Для художественных упражнений использовались преимущественно бивни мамонтов, рога оленей и плотная ткань диафизов крупных трубчатых костей.
Рис. 42. Свищи лобных пазух на черепе первобытного бизона сделаны паразитами, а не пулями инопланетян. Краеведческий музей Саратова. Ориг.
