Лоренс Гарднер - Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа

В результате этой катастрофы еврейский народ был повержен в состояние полного замешательства. Пали не только Иерусалим и Кумран, со временем захватчиками был взят последний бастион восставших, располагавшийся к юго-востоку от Мертвого моря, — знаменитая крепость Масада. Здесь менее шести защитников цитадели героически противостояли непрекращавшимся приступам многократно превосходившего по силе противника. Завершающий акт трагедии разыгрался в начале 74 года от Р.Х., когда у осажденных заканчивались боеприпасы и провизия. Осознавая безнадежность своего положения и предпочитая смерть рабству, возглавлявший оборону крепости Эльазар бен Яир организовал массовое самоубийство последних защитников иудейской твердыни. Избежать этой участи удалось лишь двум женщинам и пятерым детям, донесшим впоследствии до своих современников все подробности этой катастрофы [54].

Множество назареев-беженцев спешно покидало Святую Землю, дабы сохранить в неприкосновенности свои традиции на сопредельных землях — Сирии, Месопотамии и Малой Азии. Историк того времени Юлий Африкан, проживавший в начале II столетия в малоазийском городе Эдесса, изложил в своих трудах все подробности этого исхода [55]. С самых первых дней иудейского восстания римские правители, дабы исключить в будущем возможность доступа к документам, удостоверяющим родословную семейства Иисуса, распорядились предать огню все гражданские архивы в Иерусалиме. В ходе самой иудейской войны все летописи стали предметом охоты римских легионеров, которым было приказано уничтожать также частные архивы и любые документальные свидетельства, которые они смогли бы обнаружить. Тем не менее, несмотря на принятые меры, уничтожить все документы не удалось, некоторые из них благополучно сохранились в тайниках.

Повествуя о таком злонамеренном истреблении документации, касающейся мессианского рода, Африкан писал: «Некоторые предусмотрительные люди, имевшие собственные семейные архивы и считая делом чести сохранение памяти о своем аристократическом происхождении, избавлялись от бумажных копий и заучивали наизусть имена». Он называл этих высокородных наследников Деспозинами («потомками Господа» или «принадлежащими к роду Учителя»). На протяжении первых столетий христианской эры различные родственные ветви Деспозинов подвергались суровым гонениям со стороны римской деспотии. Сначала гонителем была Римская империя, а позже — римская церковь. Евсевий утверждал, что во времена имперского Рима деспозины становились главами своих религиозных орденов в соответствии со «строгой династической последовательностью». Однако, где бы то ни было, их преследовали до самой смерти, выслеживая как отъявленных преступников и предавая мечу по распоряжению Рима.

Вся правда о таком селективном истреблении, разумеется, скрывалась, но аллегорические предания о нем сохранились. Они уцелели благодаря учению о Граале, картам Таро, романам Артурова цикла, песням трубадуров, гобеленам с изображением единорога и нескончаемому почитанию наследия Марии Магдалины. Предания оказались столь убедительны, что даже в наши дни поиск Святого Грааля продолжает оставаться всепоглощающей целью. Но, как бы ни было все это увлекательно и романтично, ортодоксальный религиозный истэблишмент считает все это вышеозначенное ересью. По какой причине? По той самой, что конечная цель этого непрекращающегося поиска по-прежнему представляет страшную угрозу для церкви, отвергшей мессианский род ради самотитулования.

Глава девятая

Мария Магдалина

Прожив на этом свете шестьдесят лет, Мария Магдалина скончалась в 63 году от Р.Х. Ее могила находится в окрестностях городка Сент-Бом на юге современной Франции — вдали от отчего дома и того места, где предположительно погребен ее супруг.

В последних главах мы изучили жизнь Иисуса и смысл некоторых ее существенных деталей. Также мы в хронологической последовательности проследили связанные с Иисусом случаи из жизни Марии. Но мы еще не успели исследовать ее значения в связи с историей церкви того и более позднего периода.

Во времена существования кумранской общины слово «Мария» служило не только для обозначения имени, но и отличительного влияния. Оно являлось одной из форм имени Мариам — родной сестры Моисея и Аарона. Мариам (Мария) участвовала в торжественных богослужениях, свершаемых внутри религиозных общин, подобных подвижническому Братству целителей.

Пока «Моисей» совершал богослужения в обществе мужчин, «Мариам» аналогичным образом справляла церковную службу в кругу женщин, держа в руке тимпан (бубен), как это объясняется в Книге Исход (15:20).

В своем первом евангельском описании Мария представляется женщиной, «из которой вышло семь бесов» (Лука 8:2). Далее в том же самом благовествовании о ней говорится как о «грешнице». Кроме того, во всех Евангелиях она изображается самым близким и преданным другом Иисуса. Данное Лукой описание Марии опять-таки составлено в криптографической форме.

До вступления в брак «марии» находились под присмотром главного книжника, должность которого в описываемое время занимал Иуда Искариот. Старшина книжников по традиции также именовался «седьмым бесовским жрецом» [56], входившим в группу семи так называемых «почитателей демонов». Эти «служители тьмы» символически противопоставлялись другой группе священнослужителей, именовавшихся «семью светочами меноры» (иудейского ритуального светильника с семью лампадами). В их обязанности входило наблюдение за незамужними женщинами общины. Перед замужеством Мария, вполне естественно, избавилась от такой опеки. Поскольку «семь бесов вышли из нее», то ей разрешалось, как указывалось ранее, вести половую жизнь по установленным правилам. Как уже упоминалось, ее брак не был обычным, и Марии надлежало стойко переносить долгие периоды раздельной жизни с супругом. В течение всего времени разлуки она находилась на положении не жены, а сестры (в духовном смысле, уподобляясь монахине). Вместе с Марфой они приходились «сестрами» тогдашнему «отцу» Симону Зилоту («Лазарю»). Имя Марфа (означавшее «госпожа»), равно как и Мария, символизировало общественный статус, и все различия между «марфами» и «мариями» заключались в том, что первым разрешалось иметь личную собственность, а вторым — нет. Внутри общины «сестры» приравнивались по социальному положению к «вдовам» («искалеченным женщинам»), что было рангом ниже «алмы». Таким образом, когда «алма» (девственница) выходила замуж, то «повышалась в чине» до положения «матери»; в периоды же раздельного существования с супругом она «разжаловалась» до своего первоначального «звания» незамужней девушки.

Отец Марии Магдалины принадлежал к священническому роду Иаирову. Священнослужители этого рода совершали богослужения в огромной мраморной синагоге в Капернауме и пользовались совершенно другими правами, нежели представители династий Авиафара и Садока. Эта наследственная должность была закреплена за потомками Иаира еще во времена царствования Давида (Числа 32:41). Тому можно найти подтверждение во 2-й Книге Царств (20:25—26): «Суса — писцом; Садок и Авиафар — священниками; также и Ира Иаритянин был священником у Давида».

В действительности самым первым упоминанием в Новом завете о Марии Магдалине является история о том, как она была воскрешена из мертвых в качестве дочери Иаира. Символическое «воскрешение» из вечного мрака подразумевает либо продвижение по «Пути», либо избавление от духовной смерти, сопровождавшей отлучение отверженного обществом. Данный термин до сих пор находится в ходу у представителей современных масонских лож. Поскольку второе (отлучение) исключалось, то можно считать, что разговор шел просто об инициации Марии.

По традиции первое «воскрешение» мальчиков происходило в двенадцатилетнем, а девочек — в четырнадцатилетнем возрасте. Приняв в качестве отправной даты ее «воздвижения из мрака» 17 год от Р.Х., после несложных вычислений можно определить, что родилась Мария в 3 году от Р.Х. Следовательно, она была на девять лет моложе Иисуса и вступила с ним в «первый брак» в 30 году от Р.Х. в возрасте двадцати семи лет. Забеременев в декабре 32 года от Р.Х., тридцатилетняя Мария заключила «второй брак» в следующем (33-м) году от Р.Х. и родила дочь Фамарь. Четыре года спустя она произвела на свет Иисуса-младшего, а в 44 году от Р.Х., сорока лет от роду, Мария дала жизнь второму сыну, Иосифу. К тому времени она уже находилась в Массилии (нынешнем Марселе), где вплоть до V столетия официальным языком считался греческий. Хотя данный факт не получил широкого признания, следует, по всей видимости, подчеркнуть то, что язык Иисуса, апостолов и всех тех, кто имел отношение к эллинизированному иудаизму, сформировался под сильным влиянием греческих диалектов. Все евреи, разумеется, общались и на родном иврите. Вот почему такие словообразования, как «Алфеев» и «Аримафейский», представляют собой комбинацию древнееврейских и древнегреческих корней. Кроме того, при столь длительном пребывании под властью Рима не могло не сказаться и влияние латинской языковой культуры. Свою лингвистическую лепту в евангельскую лексику внесло также общение с иноверцами (неиудеями) и прозелитами (новообращенными в иудаизм). Таким путем при всем языковом многообразии достигалось всеобщее понимание.