Андрей Уланов - Порядок в танковых войсках? Куда пропали танки Сталина
Следует дополнить этот перечень следующими пунктами:
Гибкость и точность огня повысилась также за счет целесообразного размещения приборов наблюдения и прицелов и рациональной организации рабочих мест.
Небольшие усилия на маховичке поворотного механизма башни и достаточные угловые скорости вращения ее дают возможность обеспечить значительное повышение точности стрельбы и гибко управлять траекториями…[116]
Выводы.
По обзорности. Горизонтальные и вертикальные углы обзора приборов наблюдения отделения управления надежно обеспечивают водителю наблюдение за впереди- и влево-лежащей местностью, а стрелку-радисту — впереди- и вправо-лежащей местностью. Надежность наблюдения обеспечивается дублирующим бинокулярным смотровым прибором.
Круговое наблюдение командира танка дублируется наблюдением остальных членов экипажа, причем каждый наблюдатель имеет дублирующие наблюдательные приборы, повышающие надежность наблюдения, а следовательно — „зрячесть“ танка.
Следует отметить, что отсутствие у командира танка прибора с небольшим увеличением для обнаружения замаскированных целей несколько снижает „зрячесть“ танка.
По удобству работы.
Характер размещения смотровых приборов на каждом рабочем месте в общем не вызывает затруднений в работе, за исключением люка в левой боковой стенке перед боковым лазом, через который наблюдать сидя довольно трудно.
По гибкости и точности огня.
Хорошая „зрячесть“ танка, удобное расположение приборов и механизмов на рабочих местах (особенно на рабочем месте наводчика), незначительные усилия на маховичках механизмов наведения и удобное неподвижное положение прицела обеспечивает хорошую гибкость и повышенную точность огня при стрельбе с хода по сравнению с гибкостью и точностью огня других однотипных танков[117] при одинаковых условиях наведения (без стабилизаторов)».
Удобство работы экипажа нельзя измерить миллиметрами брони, калибром орудия или километрами в час на шоссе. В многочисленных таблицах разнообразных справочников по бронетанковой технике Второй мировой нет подобного пункта. Однако в стальных коробках сражались живые люди, для которых возможность первым заметить вражеский танк, успеть довернуть башню, удержать цель в колеблющемся поле зрения прицела, быстро перезарядить орудие, если первый снаряд прошел мимо, и другие «не влезающие» в скупые строчки табличных данных факторы часто были определяющими в самом главном вопросе: кто выйдет живым из боя. В результате уступающая «тридцатьчетверке» по мощи артсистемы немецкая «трешка», изобильно снабженная удобными в работе смотровыми приборами, имела отличные шансы первой заметить Т-34, быстро повернуть башню, навести и зарядить орудие, произвести выстрел, при необходимости повторить его — и поехать дальше на восток, оставив за спиной на поле боя чадный костер «лучшего танка Второй мировой войны» с горестно опущенным стволом. И ни рационально наклоненные бронелисты, ни орудие, превосходящее по мощи немецкое, ни прогрессивный дизельный двигатель не могли скомпенсировать отставание, нередко решавшее вопрос жизни и смерти танка и сидевших в нем танкистов — Т-34 был не столь удобен для работы экипажа, как его немецкий визави.
Глава 4
Лакмус блицкрига
Третья республика против Третьего рейха
Мы уже упоминали несколько наиболее популярных ответов на вопрос: почему же бесчисленные орды сталинских танков не «сыграли» в начавшейся 22 июня войне?. Но перед тем как перейти к нашим дальнейшим объяснениям, стоит чуть подробнее остановиться на этих «простых» ответах.
Итак:
1) Во всем виновата внезапность. Этот ответ стал «канонической версией» еще в советские времена. «Углубленный и расширенный вариант», как правило, уточняет, что «разведка доложила точно», а вот глупый Сталин ей не поверил.
2) Всех умных офицеров репрессировали в 37-м, армия была обезглавлена, остались только верные Сталину дураки, которые воевать не умели. У этой версии тоже есть «углубленный и расширенный вариант», гласящий, что и расстрелянные в 37-м были дураками, а всех умных офицеров и генералов вообще перебили еще в Гражданскую. А кого не убили, тот убежал за границу.
3) СССР сам изготовился к нападению на Германию, а обороняться не мог и не умел.
4) Русский народ (а также все другие народы СССР) не пожелал сражаться за кровавый сталинский режим.
Существует также множество подверсий, но большинство из них, так или иначе, являются отголосками вышеперечисленных четырех.
Что ж… если бы мы были химиками, то выбрать правильный ответ было бы достаточно просто. Достаточно взять лакмусовую бумажку — и сразу станет ясно, имеем ли мы дело со щелочью, кислотой или нейтральной средой. С историей проделать подобный опыт заметно сложнее.
Однако кое-что сравнить мы можем.
«Всего в N-ской дивизии было 215 танков. Единственной пехотной частью был батальон мотопехоты, перевозимый на автобусах! Радиостанций в дивизии практически не было, а приказы доставлялись в части велосипедистами. Артиллерия дивизии состояла из нескольких частей резерва. Службы снабжения и технического обслуживания практически не существовали»[118].
Как ни покажется странным некоторым читателям, в этой цитате речь идет вовсе не об РККА. Упомянутой дивизией командовал человек с совершенно нехарактерной для РККА французской фамилией де Голль.
Еще до начала Великой Отечественной войны с немецким блицкригом познакомилась другая страна. В мае 1940-го, задолго до «Барбароссы», немецкая армия провела наступление по плану «Гельб».
При этом:
1) Ни о какой внезапности нападения речь не шла — война была давно объявлена и длилась уже более полугода.
2) Ни во Франции, ни в Англии в XX веке не было ни революций, ни гражданских войн. Офицеров с опытом Первой мировой никто не расстреливал и не «выдавливал» в эмиграцию.
3) К наступлению на Германию в конце мая 1940-го союзники не готовились, по крайней мере, эпохальным открытием относительно существования подобных коварных планов еще ни один месье Виктор Наполеон мир не осчастливил.
4) Французские солдаты должны были воевать не за кровавого диктатора Альбера Лебрена, а за вполне демократическую Третью республику.
Тем не менее, кроме различий, между Францией-40, точнее союзными силами в 1940-м, и СССР-41 имелось и кое-что общее. А именно превосходство в численности танкового парка.
На 10 мая 1940 года союзники имели в боевых подразделениях 3447 танков и самоходных орудий. Еще раз — в боевых подразделениях и на территории собственно Франции. Если же посчитать «как за СССР», то всплывут и пять с лишним сотен танков, раскиданных по колониям от Алжира до Индокитая, и распределенные по всяким «взводам охраны» Renault FT 17… ну да ладно. Все равно немцы задействовали в плане «Гельб» всего 2626 танка. Хотя… стоп-стоп-стоп. Мы ведь помним про особенности немецкого учета? А если собрать «веником с пола» всякие Panzerjäger и Sturmgeschütz? Конечно, немецкие мастерские еще не «раскочегарились», но и так уже можно получить 2811 танков и самоходок. Все равно меньше, чем у союзников, но уже чуть получше.
При этом, кроме чисто количественного превосходства, у союзников было также подавляющее, правильнее сказать, раздавливающее качественное превосходство. Французы имели на вооружение свои «Т-34» — средние танки Somua S35 — 47-мм пушка, скорость под 40 км/ч, 40 мм наклонной лобовой брони. Аналогичного серийного танка в других странах на тот момент просто не было. Немногим хуже выглядели «кавалерийско-пехотные» Hotchkiss Н35 и Н39 — 40 мм лобовой брони, со скоростью у последней модели за 35 км/ч.
Также у французов имелся свой «КВ» — «пехотный» танк Renault B 1bis, имевший 60-мм лобовую броню, 47-мм пушку в башне и 75-мм орудие — в корпусе. Одних этих «французских КВ» на 10 мая 1940-го в войсках было 208 штук.
Забегая вперед, отметим, что боевые эпизоды с их участием похожи на аналогичные бои советских КВ как две капли воды. Вот, например, танк Renault В 1bis «Eure» под командованием капитана Бийота (Billotte). 16 мая 1940 года в районе деревни Стонн (Stonne) он в одиночку практически уничтожил колонну 8-го танкового полка 10-й танковой дивизии вермахта. В ходе боя на узкой деревенской улочке французские танкисты подбили 2 Pz.IV, 11 Pz.III и уничтожили два 37-мм противотанковых орудия. На башне и корпусе «Рено» после боя насчитали 140 вмятин, но ни одной пробоины не было.
А экипажи танков В 1bis «Mistral» и «Tunisie» устроили разгром немецкой колонны, состоявшей из танков, бронеавтомобилей и грузовиков, в деревне Ландреси (Landrecies) к югу от Мормальского леса днем 17 мая 1940 года. В течение примерно получаса экипажи всего двух машин уничтожили свыше 50 грузовиков, тягачей и БТР, несколько танков Pz.I и Pz.II и шесть 37-мм противотанковых орудий немецкой 7-й танковой дивизии. И опять немецкие снаряды оставили на французских танках множество вмятин, но ни одной пробоины. Ну, чем лейтенанты Помпье (Pompier) и Годе (Gaudet) не французские Колобановы?
