С Иванов - Россия - Украина, Дороги истории
Вот в таком положении застал Россию Ордин-Нащокин, ставший начальником Посольского приказа. Будучи по настоящему государственным человеком, он видел причины такого положения гораздо глубже. Имея довольно ясное представление о государственном общественном устройстве ведущих европейских стран, Ордин-Нащокин одним из первых русских людей понял, что государство должно заботиться о развитии промышленности и торговли. "Половину рати продать, - да промышленника купить", - вот в чем заключалась основная мысль боярина в отношении будущего России. И решение этой задачи он видел в перенимании западного опыта, развитии торговых связей с европейскими странами. Но для этого Россия крайне нуждалась в выходе к Балтийскому морю. Логика такого рассуждения неумолимо привела Ордин-Нащокина к целому ряду внешнеполитических выводов, к новой внешнеполитической доктрине. Прежде всего, это сказалось на отношениях с соседями.
В связи с этим он по-новому взглянул на малороссийскую проблему. Во-первых, Ордин-Нащокин резонно полагал, что задача присоединения Малороссии на тот период просто не под силу России, во вторых, после целого ряда измен украинских гетманов, прямо поставил вопрос: а стоит ли после этого так помогать "черкасам" ценой ухудшения отношений с теми, с кем бы могли сложиться вполне нормальные отношения. Его взгляды шли гораздо дальше. Видимо он был первым, кто поставил вопрос об объединении не только всех славян греческой веры, но и вообще всех славян-христиан в борьбе против Крыма и Турции. Он прямо говорил о необходимости объединения России и Польши, желательно под властью московского царя. Такой союз, по мнению главы дипломатического ведомства, сам собой разрешит узловые противоречия со Швецией и обеспечит выход России к Балтийскому морю. И ради этой, по его мнению, великой цели он был готов жертвовать даже православным союзом. Таким образом, мир с Польшей не был очередным перемирием по военной необходимости, за ним стоял поворот московской внешней политики, основанный на целой системе нового мировоззрения. В целях достижения своих геополитических планов, Ордин-Нащокин был готов отдать Речи Посполитой всю Украину, а не только ее Левобережную часть. И только резкое вмешательство Алексея Михайловича заставило верного царского слугу на переговорах в Андрусове выполнить царскую волю.
Итак, Андрусовский мир делил Украину (без участия ее лидеров) на две части. Особого накала на переговорах достиг спор о статусе Киева и Запорожья. В результате ожесточенных дискуссий и взаимных уступок стороны договорились о том, что Киевом в течение двух лет будет управлять Россия. Запорожьем, где вообще не могло быть разумного решения, не задевающего интересы запорожцев, договорились управлять совместно. Бог ведает, как бы это выглядело на практике!
Обдумывая новую внешнеполитическую стратегию, Ордин-Нащокину не казалось вероломной передача части Украины ее вечному врагу - Польше. Но он не учел того, что вся Украина от последнего холопа до гетмана сочтет предательством такую политику настоящей катастрофой. Вот уж воистину, "нет вечных врагов и друзей, есть только вечные интересы". Ясно одно, огромная многообразная работа государственного человека Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина была благом для России и бедствием для Украины. Кто ему судья? Он был патриотом и думал о благе своего государства. Но, к слову сказать, он был и человеком чести. Когда истек двухгодичный срок пребывания Киева под протекторатом России, царь приказал Ордин-Нащокину сделать все возможное, чтобы не отдавать Киев Польше. Но боярин категорически отказался, ссылаясь на соответствующие пункты Андрусовского договора. Тогда царь фактически отстранил мудрого старца от дел и отправил в монастырь.
Запорожцы бунтуют. Брюховецкий и Дорошенко - новые перемены.
С момента подписания Москвой мира с Польшей разногласия между запорожцами и Москвой обострились. Казаки не отказывались считать себя подданными русского царя, но стали еще больше возражать против назначений воевод в украинские города. Важно отметить и то, что в тот период Сечь наполнили украинские казаки Правого берега, более решительно настроенные против русского царя. Весной 1667 года произошел инцидент, поставивший отношения двух сторон на грань разрыва. Русский царь в марте отправил своего посла Ладыженского известить турецкого султана и крымского хана о заключении мира. В сопровождении посла находился крымский гонец с 20 татарами. Запорожцы напали на посольство и убили крымского гонца. В самой Сечи у прибывшего туда посла отобрали грамоты, казну и подарки. После месячной переписки с царем и возврата отнятого, посольство двинулось дальше. Но в двух верстах от Сечи на Ладыженского напали казаки, раздели донага, заставили броситься в Днепр и с берега расстреляли. Затем к гетману Дорошенко была послана делегация казаков с известием о присоединении к нему Запорожья. Практически одновременно с этим Брюховецкий направил царю послание, в котором информировал о настроениях среди казаков, которые, якобы, говорили, что если царь простит их, то они и дальше будут служить государю верой и правдой. А если не простит, тогда они будут вынуждены соединиться с гетманом Дорошенко. В связи с этим Брюховецкий был вынужден просить царя простить запорожцев, что и было сделано царем с большой неохотой.
И царское правительство и гетман Брюховецкий делали все возможное, чтобы не растревожить казацкую вольницу. Однако, эти попытки успеха не имели, недовольство против московских воевод ширилось, и их положение становилось все более опасным. Ощущая грозовые раскаты народного гнева, воеводы обратились к Брюховецкому за защитой, но положение гетмана, его авторитет стремительно падали. Всеобщая ненависть к нему как к инициатору введения воеводского управления росли с каждым днем. Критическая масса негодования сформировалась в январе 1668 года: запорожцы пришли в украинские города и стали избивать воевод и откупщиков, торговавших вином. Известия об этом достигли царя, и тот направил грамоту Брюховецкому с приказанием урезонить запорожцев. Видимо в Москве начали понимать свою ошибку, поскольку в письмах на Сечь намекали казакам, что если у них есть торговые и иные интересы в украинских городах, то царь согласен рассматривать их челобитные.
Но "дорога ложка к обеду". Царские призывы и попытки улестить запорожцев и приободрить Брюховецкого запоздали. Гетман, наконец, осознав катастрофичность своего положения, в целях сохранения гетманской булавы пошел на последний шаг. В феврале 1668 года он изменил царю, обвинив его в пренебрежении интересов Украины, имея в виду заключение Андрусовского мира с поляками. Он даже направил послание к донским казакам, пребывавшим в состоянии волнения, и приглашал их к совместным действиям. Теперь Брюховецкий обвинял Москву в желании разорить Украину, Запорожье и Дон.
В Москве были вновь предприняты попытки задобрить запорожцев и настроить их против Брюховецкого. (Должно быть, сторонники Андрусовского мира получили возможность еще раз убедиться в своей правоте относительно ненадежности украинских гетманов). Но бунт разгорался: во многих городах были побиты и изгнаны московские воеводы и ратные люди. И во главе этих событий стоял Брюховецкий. Тогда весной 1668 года царь приказал белгородскому воеводе Ромодановскому двигаться с войском на Украину. Правобережный гетман Дорошенко, годом раньше убеждавший Брюховецкого разорвать с царем и объединиться с ним, обещая даже передать ему свое гетманство, на этот раз прямо приказывал сдать булаву. В июне противники встретились, большая часть окружения Брюховецкого перешла на сторону Дорошенко, а самого гетмана часть его же бывших соратников схватила и привела к Дорошенко. После перечисления многих вин гетмана казаки набросились на Брюховецкого и буквально растерзали его. После этого Дорошенко был избран радой гетманом Украины по обеим сторонам Днепра, назначил наказным гетманом черниговского полковника Демьяна Многогрешного и отбыл в свой родной Чигирин.
Церковь в годы Руины.
В 1657 году за несколько месяцев до кончины Хмельницкого умер Киевский митрополит Сильвестр Косов. Выборы нового митрополита затянулись до октября. Но церковный собор, созванный с этой целью уже гетманом Выговским, не пришел к единому решению, став как бы первой ласточкой в последующем расколе украинского общества. Рассматривались три кандидатуры: луцкий епископ Дионисий Балабан, архимандрит Иосиф Тукальский с одной стороны и львовский епископ Арсений Желиборский - с другой. Только в декабре Ивану Выговскому удалось провести своего ставленника Дионисия Балабана, который занимал митрополичью кафедру до 1663 года.
Избрание нового митрополита не было согласовано с Москвой. Царский посол допытывался у Балабана, почему он не захотел быть посвященным от московского патриарха. Дионисий отвечал в том же духе, что и его предшественник митрополит Косов, мол, без разрешения Константинопольского патриарха он не может быть рукоположен московским патриархом. В 1658 году он принял сторону гетмана Выговского и даже покинул Киев, в котором располагались царские войска.
