Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней
Принц рассчитывал на победу. Но Мусин-Пушкин не торопился. Пока он готовился послать часть войск в наступление, король узнал о намеченном, и когда флотилия 21 августа выступила к месту высадки, она была встречена огнем новых батарей, а под их прикрытием шведы отступили за границу, уничтожив мосты через Кюмень. Высаженные флотилией войска могли лишь преследовать отступающих. Медлительность действий сухопутного командования не позволила развить успех, и потребовалось продолжать войну в следующем году.
Упущенная победа
Еще 20 сентября 1789 года высочайший рескрипт предписал Нассау-Зигену готовить гребную флотилию к следующей кампании и возглавить ее действия. В частности, указ гласил:
«Упорство нашего неприятеля, короля шведскаго, продолжать войну, самым несправедливым образом подъятую, убеждает нас, вопреки миролюбию нашему, приступить к приуготовлениям на будущую кампанию, дабы, поставя себя в решительное пред ним преимущество, действиями сил наших, при помощи Божией, понудить врага нашего искать мира и тем прекратить пролитие крови и другие бедствия, с войной неразрывно сопряженные. В сем намерении предположили Мы флот наш галерный, которым вы в прошедшую кампанию начальствовали, составить сильнее прежняго, как в числе и роде судов, так и в образе вооружения, наипаче же по приобретенным практическим познаниям неприятельскаго ополчения».
На зимовку (кроме Петербурга и Кронштадта) от гребной флотилии были оставлены отряды капитана бригадирского ранга П. Б. Слизова во Фридрихсгаме и вице-адмирала Т. Г. Козлянинова в Выборге.
Предстояло переоборудовать суда, недостатки которых обнаружились в прошлом году, построить восемь гребных фрегатов, новые канонерские лодки, морскую артиллерию снабдить тройным запасом зарядов, нанять до двух тысяч охотников-гребцов и т. п. На флотилию следовало выделить три батальона морских солдат, четыре полка пехоты и два батальона Эстляндского корпуса, которые предстояло сосредоточить у Выборга и Фридрихсгама. Для помощи в решении вопросов при Нассау-Зигене был оставлен Турчанинов.
Нассау-Зиген с осени взялся за приведение в порядок судов. Но если эту проблему можно было разрешить, почти невыполнимой явилась задача укомплектовать флотилию моряками. Принц старался удерживать на судах прежние команды, но это мало удавалось, и на замену поступали либо рекруты, либо солдаты, либо водоходцы и другие люди, в массе не знавшие морского дела. Морской историк В. Ф. Головачев писал:
«Точное направление выстрелов из орудий, верная постановка судов на позициях и поспешные перестроения на маневрах — все это зависело тогда от хорошо обученных для гребли команд. А команды, на наших шхерных судах, становились в тупик от каждой случайности, и часто, в самый критический момент, сбившись с такта на целые полчаса, махали порознь веслами и не могли дать хода судну, находившемуся иногда под самыми разрушительными выстрелами».
30 апреля 1790 года Нассау-Зиген получил указ, окончательно определивший его задачи и возможности:
«Галерный флот Мы вверяем предводительству вашему с тем, что оный состоять будет под собственным нашим ведением и, вследствие того, вы прямо к нам посылать донесения и от нас получать указы будете. Но, тем не менее, в случае общаго действия с сухопутною армиею и высадки войска на финские берега, обязаны вы исполнять предписания генерала графа Салтыкова и вообще, что до сухопутных войск на галерном флоте определяемых, оныя составляют части армии генерала графа Салтыкова, относительно генерального произвождения и прочих дел по службе, ему представлять и от него получать решения должны, но не инако, как посредством вашим».
Кампания 1790 года, которую русское командование планировало провести как триумфальный поход в Швецию, оказалась неожиданно трудной. Шведы, оправившись от поражений, в марте совершили набег на Балтийский порт. 2 мая они атаковали русскую эскадру на рейде Ревеля. Король намеревался, разбив по частям русский флот, удержать в своих руках всю шхерную линию сообщений и потому, подготовив большой гребной флот, двинул его к границам России, как только позволила погода. Если бы не удалось наступление на суше за Кюмень, Густав III предполагал посадить войска на суда и при поддержке флота идти к Санкт-Петербургу, в Лифляндию, либо овладеть Выборгом. Но шведские корабли были отражены в Ревельском сражении моряками под командованием адмирала В. Я. Чичагова. Оказала сопротивление и гребная флотилия.
Шведская гребная флотилия показалась вблизи отряда Слизова уже 3 мая, на что русское командование не рассчитывало.
На судах Слизова не хватало боеприпасов, часть канонерских лодок не была достроена, наличествовала лишь половина команд. Тем не менее капитан, имея 60 гребных судов, решил прикрыть от атак неприятеля два прама и трофейную туруму, стоявшие у входа в залив, и подступы к Фридрихсгаму. Густав III располагал 154 судами и 1600 орудиями против 408 русских. Вес залпа шведов, 310 пудов, почти вчетверо превышал вес залпа судов Слизова, 82 пуда; вчетверо больше у шведов оказалось и людей. Потому в неравном сражении 4 мая Слизов, оставшийся к концу боя почти без боеприпасов, потерял 26 судов. Своим упорным сопротивлением в течение трех с половиной часов превосходящей силе противника Слизов озадачил Густава III и задержал его наступление. Более того, он заградил затопленными судами вход в залив, поставил свои суда к Фридрихсгаму для усиления его обороны. Пока король медлил с высадкой, ограничившись обстрелом, в Фридрихсгам прибыли подкрепления и взять крепость оказалось невозможно. Король начал уже с 6 мая высадки десантов на берега. Однако задержка его с ремонтом после боя под Фридрихсгамом позволила русскому командованию выдвинуть к побережью значительные силы, которые и отбили неприятеля. Густав III пытался вновь 9 мая уничтожить флотилию Слизова, обстреливал Фридрихсгам, но цели не добился. Тем не менее берега восточнее оставались беззащитными, и Салтыков писал Безбородко:
«Высылайте Нассау: истинно стыдно, что неприятель своей флотилиею разъезжает; уже другой рапорт имею, что он в 70 судах был у Питконеми; а сегодня уже в 20 верстах к Выборгу стоят, хотя и трудно им зайдти, но тревоги много в земле и здесь сделают, когда покажутся. Теперь хоть укрепляют устье здешней бухты, но показаться им никто не помешает без нашаго гребнаго флота; наш корабельный им не угрожает, а идет своим фарватером».
Король Густав III привел гребную флотилию под Выборг и создал угрозу столице России. Он еще 7 мая писал своему брату герцогу Зюдерманландскому, крейсировавшему при Ревеле:
«Ты можешь легко, любезный брат, в то время, когда я буду подвигаться с флотилиею к Выборгу, а ты со флотом к Сескарю, отправить свои легкие суда на рекогносцировку к стороне Кронштадта и петергофскаго берега и угрожать последнему, что сильно поддержит наши требования и скоро окончит наше дело; особенно если мне удастся разбить флотилию Нассау-Зигена. Теперь остановимся на этом плане, покуда русский флот находится на том месте, где мы его видим, и прежде нежели он тронется в путь. Сам же ты можешь соединиться со мною у Сескаря, в то время, когда я подвинусь до Выборга; а когда моя операция будет выполнена, то я подвинусь за Бьорке, т. е. буду находиться на полусуточном переходе от Петербурга».
Король собирался, демонстрируя легкими парусными судами вблизи Красной Горки, под прикрытием корабельного флота привести к Выборгу все готовые гребные суда, уничтожить местную флотилию и при удаче идти фарватером севернее Котлина на столицу России. Успехи на море ставили под угрозу положение русских войск в Финляндии. Однако шведский корабельный флот потерпел поражение у Красной Горки 23–24 мая и был заблокирован в Выборгской бухте соединившимися русскими эскадрами. Подтянулись с запада суда Слизова. Чичагов все больше сжимал кольцо блокады, ожидая прибытия гребной флотилии Нассау-Зигена для решительной атаки. Стоявшим в Выборге гребным судам Т. Г. Козлянинова Чичагов поручил в случае начала боя со шведами стараться по возможности способствовать атаке русских кораблей и стремиться с ними соединиться.
В середине мая Козлянинов вывел Выборгскую эскадру на рейд и 16 мая поднял свой флаг на фрегате «Автроил»; суда на Транзундском рейде стояли под прикрытием батарей. 26 мая вице-адмирал ездил на остров Урансари и наблюдал, как шведские корабли входят в залив; он сразу же приказал выдвинуть к входу в Транзунд прам и бомбардирский корабль. 30 мая после прибытия Нассау-Зигена все галеры и канонерские лодки были направлены за Унионсари к Рогелю; когда же принц покинул эскадру, гребные суда вернулись на стоянку. Возможно, это была репетиция выхода, ибо шведы не атаковали. Когда 3 июня 4 шведских фрегата и 60 гребных судов сосредоточились между Рогелем, Киперортом и Транзундом, в трех верстах от последнего, Козлянинов расположил галеры и прам для отражения возможной атаки неприятеля. В ночь на 4 июня по приказу Козлянинова бомбардирский корабль выпустил 4 бомбы по шведской флотилии. Шведы не решились атаковать Выборг со стороны моря, а попытки высадить десант отразили русские сухопутные войска. Чичагов все больше сжимал кольцо блокады.
