В. Тараторин - История боевого фехтования: Развитие тактики ближнего боя от древности до начала IX века
В былинах такие пересказы украшались множеством эпитетов и образными сравнениями:
«И наехали удалы добры молодцы. Те же во поле быки кормленые, Те же сильные могучие богатыри, И начали силу рубить со краю на край, Не оставляли они ни старого, ни малого, И рубили они силу сутки пятеро, И не оставили они ни единого на семена, И протекала тут кровь горячая, И пар шел от трупья по облака» (121).
Иногда, чтобы победить вражескую силу, былинные богатыри использовали подручные средства: «Рассержалось у Илейка сердце богатырское, Расходи– лись плечи могучие: Захватил он в шляпу грецкую землю– сорок пять пудов, Метал шляпой в Идолища поганого, Попадал ему в буйну голову, – Полетела голова, ровно пугвица» (25). А то и: «Ухватил поганого татарина за резвы ноги, Начал татарином помахивать…» (25).
Тем самым в былине подчеркивается невиданная сила героя. Победить врага привычным оружием – факт уже неудивительный и как бы обыденный.
Исследования показывают, что у былинных богатырей были реальные исто– рические прототипы, совершавшие реальные подвиги, разумеется, приукра– шенные певцом.
Кроме дружины, в войска княжеств входили полки «воев», состоящие из городского населения. Они составляли пешую часть армии. Разумеется, воо– ружение воев было не таким богатым и разнообразным, как у дружинников, но владеть им они умели, так как во многих русских городах устраивались ежегодные военные сборы. Вои составляли основную массу пешего строя – фаланги.
В походах широко использовались наемники – разного рода «охочие лю– ди»; публика, в большинстве своем, сомнительная и требующая особого пригляда, но зато являющаяся на место сбора со своим оружием и провиан– том. Участвовали в них также наемники-иностранцы из числа кочевников, скандинавов и народов Восточной Европы.
В XIII веке разрозненным русским княжествам, постоянно воюющим между собой, пришлось столкнуться с мощью монгольского войска.
Из дошедших до наших дней летописных сведений о монгольском нашествии 1237 года наиболее интересна «Повесть о разорении Рязани Батыем», а точ– нее момент, связанный с именем Евпатия Коловрата. Хотя эта повесть и да– тируется современными исследователями XVI веком, судя по всему, ее авто– ром использовались какие-то более древние, не сохранившиеся источники.
«И некий из вельмож рязанских по имени Евпатий Коловрат был в то вре– мя (во время штурма Рязани – В.Т.) в Чернигове с князем Ингварем Ингва– ревичем, и услышал о нашествии зловредного царя Батыя, и выступил из Чернигова с малою дружиною, и помчался быстро. И приехал в землю Рязанс– кую, и увидел ее опустевшую, города разорены, церкви сожжены, люди уби– ты.
…И собрал небольшую дружину – 170 человек, которых Бог сохранил вне города. И погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без ми– лости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные или безумные. И бил их Евпатий так нещадно, что и мечи притуплялись, и брал он мечи татарские и сек ими. Почудилось татарам, что мертвые восстали. Евпатий же насквозь проезжая сильные полки татарские, бил их нещадно. И ездил средь полков татарских так храбро и мужественно, что и сам царь устрашился… И послал шурша своего Хоставрула на Евпатия, а с ним сильные полки татарские. Хоставрул же похвалился перед царем, обещал привезти у царю Евпатия живого. И обступили Евпатия сильные полки та– тарские, стремясь его взять живым. И съехался Хоставрул с Евпатием. Ев– патий же был исполин силою и рассек Хоставрула наполы до седла. И стал сечь силу татарскую, и многих тут знаменитых богатырей Батыевых побил, одних пополам рассекал, а других до седла разрубал. И возбоялись татары, видя, какой Евпатий крепкий исполин. И навели на него множество пороков, и стали бить по нему из бесчисленных пороков, и едва убили его. И при– несли тело его к царю Батыю…» («Повести Древней Руси»).
Если взглянуть на текст с точки зрения реальности происходящего, то логично будет предположить, что Коловрат начал партизанскую войну в тылу у татар, нападая и уничтожая отдельные отряды и разъезды. Батый был вы– нужден бросить против него многочисленный корпус, которому удалось обла– вой загнать русских в какой-то укрепленный пункт, ибо вести стрельбу из пороков в открытом поле по одиночным мишеням бессмысленно, так как кам– неметные машины предназначены для обстрела крупных площадей, С помощью осадной техники татары взяли штурмом укрепление и перебили русских вои– нов.
Создать сильную армию, пригодную для борьбы со степняками, Русь смог– ла только при московском князе Дмитрии Ивановиче. Но объединить силы ок– рестных княжеств еще недостаточно. Для боя с конными массами ордынцев нужна была какая-то новая тактика.
Интересная мысль прозвучала в статье Александра Левина «Битва на Бо– же» (из книги «Дорогами тысячелетий»). Он выдвинул версию о массовом применении бердышей, так называемых «перукарнийских ножей», московскими воинами в битвах на Боже и Куликовом поле (то, что бердыши использова– лись на Руси еще в XIV веке, доказали археологические раскопки на Кули– ковом поле):
«И всадник и конь были защищены доспехами. Но у коня оставалось одно незащищенное место – брюхо. Поэтому древко бердыша, на конце которого было копьецо, всаживалось в землю наклонно под углом 60°. Древко втыка– лось по ходу коня. Бердыш, отточенный до остроты бритвы, тупием надевал– ся вниз, острием – вверх. Нижний конец, снабженный железной плоской ко– сицей, прикручивался к древку сыромятным ремешком. Дополнительно бердыш прикреплялся к земле посредством пропуска через все отверстия на тупике крепких волосяных веревочек, которые привязывались к вбитым в землю ко– лышкам. Присаженный таким образом бердыш мог выдержать до десятка лоша– дей, рассекая подпруги и на всю длину брюхо коня.
Бердыш предназначался и для уничтожения всадника. Всадник летел прямо головой на остроконечный приподнятый конец бердыша и погибал. Волосяные веревочки – это настоящие силки для коня» (55).
В самом деле, каким еще способом можно было эффективно использовать бердыш в XIV веке? Позднее стрельцы применяли его как подставку под пи– щаль. Но стоило ли создавать столь сложную конструкцию, если можно вос– пользоваться, по примеру европейских мушкетеров, сошкой? Бердышом можно было рубить! Да, действительно, им можно было наносить эффективные рубя– щие удары. Но вооружать таким оружием всех в строю было нецелесообразно, потому что воспользоваться бердышами могла лишь незначительная часть во– инов.
К. В. Асмолов в статье «Соперник меча» («Боевое искусство планеты» N 8-10, 1993 г.) предполагает, что действия бердышом могли выглядеть сле– дующим образом:
«Российский бердыш – оружие гораздо более многофункциональное. Его достаточно длинный выем, образуемый у топленным в древко нижним концом лезвия, полностью защищает руку, которой очень удобно держать древко в этом месте, особенно, когда нужно сменить дистанцию боя. В отличие от других видов топора, бердышом удобно работать обратным хватом, действуя им подобно косе – так и поступали вооруженные им воины, двигающиеся в первых рядах пехотинцев и подрубающие ноги врагу. Общая длина бердыша с древком колебалась от 145 до 170 см, а длина его лезвия – от 0,5м до 80 см».
Автор статьи не учел, что «двигающиеся в первых рядах» воины, снаб– женные таким оружием, будут мгновенно расстреляны из луков или переколо– ты более длинными копьями противника. Ведь длина бердышей намного меньше длины копий, а воины, работающие ими двумя руками, не смогли бы вос– пользоваться щитами. Скорее всего, такие бойцы составляли вторую шерен– гу, находясь под прикрытием щитоносцев. Оттуда им было бы удобно нано– сить рубящие удары через плечи воинов первой шеренги. Намного эффектив– нее могло быть использование бердышей в рассыпном бою, но реалии сраже– ний XIV века не позволяли сделать такую тактику массовой. Едва ли пехо– тинцы рискнули бы атаковать строй лучников или конницу противника с хо– лодным оружием врассыпную. Это стало возможным лишь в XVI-XVII веках, когда в связи с развитием огнестрельного оружия доспехи стали постепенно выходить из употребления, а тактика начала меняться.
Версия А. Левина несомненно достойна внимания, новее же до конца не продумана. Неубедительна и сложна крепежная конструкция. Постройка тако– го сооружения потребовала бы слишком много времени. Если бердыши и ис– пользовались в качестве заграждения, то устанавливались они способом бо– лее быстрым и надежным. Например, шнурки не привязывались отдельно к каждому колышку, а крепились к двум большим кольям, вбитым позади сосед– них бердышей. Можно предположить также, что через отверстия или кольца в лезвиях «перукарнийских ножей» продевалась проволока, которую воины про– тягивали от одного к другому через десять-двадцать бердышей, посекцион– но. Таким образом, пространство между отдельными ножами было полностью перекрыто для прохода. Для большей жесткости конструкции каждый бердыш снизу мог подпираться сошкой.
