Патрик Бьюкенен - Смерть Запада
"Перспективы?" - задумчиво переспросил Никсон. Он вытянул правую руку, выставил вверх большой палец, как римский император, выносящий приговор гладиатору, - и медленно опустил ладонь большим пальцем вниз. Спрашивать, что он думает о перспективах Запада, я не стал.
* Имеется в виду Дуайт Эйзенхауэр.- Прим. перед.
** "Мокрыми спинами" эмигрантов из Мексики называли по той причине, что они пересекали границу, переплывая или переходя вброд пограничную реку Рио-Гранде.- Прим. перев.
6. НОВАЯ РЕКОНКИСТА
Американский юго-запад, кажется, постепенно и без единого выстрела возвращается под юрисдикцию Мексики1.
Центральная мексиканская газета
"Эксельсиор"
В 1821 году завоевавшая свою независимость Мексика предложила гражданам США заселять северный мексиканский штат Техас - на двух условиях: во-первых, новые поселенцы должны исповедывать римско-католическую веру, а во-вторых, они должны присягнуть на верность Мексике. Тысячи американцев приняли это приглашение. Но в 1835 году, после прихода к власти диктатора Санта-Анны, жители Техаса, уставшие от клятв верности и превосходившие коренных мексиканцев в соотношении десять к одному, подняли восстание и изгнали крохотный мексиканский гарнизон за Рио-Гранде.
Генерал Санта-Анна повел на север целую армию, намереваясь образумить мятежную провинцию. В миссии Аламо он уничтожил первых бунтовщиков, а затем казнил четыреста техасцев, сдавшихся ему в Голиаде. Однако у Сан-Хасинто генерал попал в западню, его армия была рассеяна, а сам он оказался в плену. Техасцы требовали казни Санта-Анны за расправу в Аламо, но у Сэма Хьюстона были иные планы: он предложил диктатору выбирать - жизнь или Техас. Санта-Анна выбрал первое, и Техас получил независимость. В последний день своего президентства Эндрю Джексон признал Республику Одинокой звезды во главе со своим бывшим помощником, который командовал в 1814 году полком ополченцев из Теннеси у излучины Хорсшу-Бенд.
Восемь лет спустя президент Джон Тайлер решил вписать в историю собственное имя - он аннексировал Техас, "обойдя" протеже Джексона, Джеймса К. Полка, который выиграл президентские выборы во многом из-за того, что обещал присоединить Техас к Североамериканскому союзу. Разъяренная Мексика пыталась оспорить притязания САСШ на территории к северу от Рио-Гранде. Чтобы подтвердить правомерность американских претензий, Полк отправил на северный берег реки генерала Захарию Тейлора. Когда мексиканские солдаты открыли огонь по патрулю армии САСШ, пролив американскую кровь на американскую же, как утверждал Полк, почву, президент мгновенно добился согласия Конгресса на открытие боевых действий. К 1848 году американские солдаты с именами наподобие Грант, Ли или Маккленнан уже вошли в древний город Монтесумы. Униженная Мексика вынуждена была отказаться от всяких притязаний на Техас, Юго-западные территории и Калифорнию. В качестве компенсации за территориальные уступки САСШ вручили Мексике пятнадцать миллионов долларов.
Деньги умерили пыл мексиканцев, но не смогли затушить пылавшую в их сердцах ненависть. В 1910 году вновь разгорелся конфликт. В ходе мексиканской революции, антицерковной и антиамериканской по своему характеру, в Тампико были захвачены американские моряки. Президент Вильсон распорядился отправить в Вера-Крус морских пехотинцев и не освобождать город, пока Мексика не отсалютует двадцатью одним орудийным залпом американскому флагу. Английскому послу Вильсон объяснил свое решение так: "Я хочу научить южных американцев выбирать во власть достойных людей"2. Когда же в Нью-Мексико вторгся в 1916 году Панчо Вилья со своими головорезами, Вильсон отправил ему навстречу десятитысячный корпус под командованием генерала Першинга.
Несмотря на проводимую Госдепартаментом "политику добрососедства", в 1938 году мексиканский президент Карденьяс национализировал собственность американских нефтяных компаний - дата этого события до сих пор считается одним из национальных праздников Мексики. Впоследствии в Мексике был основан государственный нефтяной картель "Пемекс", в 1999 году сговорившийся с ОПЕК о доведении мировых цен на нефть до тридцати пяти долларов за баррель - чтобы наказать Америку, в 1994 году вложившей в находившуюся на грани краха мексиканскую экономику пятьдесят миллионов долларов. Поневоле вспоминается ответ итальянского государственного деятеля Кавура, когда его спросили в 1859 году, какова цель объединения Италии: "Изумить мир нашей неблагодарностью"3.
К чему это все изложено? Мексика исторически настроена против США, мексиканцы, мягко выражаясь, недолюбливают своего северного соседа. Они считают, что мы лишили их страну половины законной территории. Посему наблюдается значительная разница в отношении к США у "старых иммигрантов" ирландцев, итальянцев и жителей Восточной Европы - и у сегодняшних иммигрантов из Мексики. Ныне в США граждане мексиканского происхождения составляют не менее одной пятой от общего количества жителей страны плюс как минимум миллион добавляется к их числу каждый год; отсюда вытекает, что мы должны понимать и учитывать разницу между старыми и новыми иммигрантами, между вчерашней и нынешней Америкой.
1. Из Мексики к нам прибывает больше всего иммигрантов. За 1990-е годы количество граждан США, имеющих мексиканское происхождение, возросло вдвое - до двадцати одного миллиона человек (сюда не включены шесть миллионов "латинос", тщательно избегающие встреч с переписчиками населения). Большинство "мексиканских американцев" живет на Юго-Западе, вопреки пожеланиям отцов-основателей, предлагавших распределять иммигрантов равномерно по всей территории страны, дабы облегчить ассимиляцию.
2. У мексиканцев не только иная культура - в массе своей они принадлежат к другой расе, а история и житейский опыт подсказывают, что людям разных рас сложнее ассимилироваться, нежели "родичам по расе". Шестьдесят миллионов граждан США, претендующих на немецкое происхождение, ассимировались у нас полностью, чего не скажешь о миллионах выходцев из Азии и Африки, и поныне не имеющих равных с белыми прав.
3. Миллионы мексиканцев находятся на нашей территории нелегально. Чтобы проникнуть в США, они пошли на нарушение закона - и продолжают нарушать его день за днем. Каждый год в страну, по экспертным оценкам, пробирается до 1,6 миллиона нелегалов, причем большинство - как раз через "кровоточащую" южную границу.
4. В отличие от иммигрантов былого, навсегда прощавшихся с отчизной перед тем, как взойти на борт корабля, мексиканцы отнюдь не порывают связей с родиной. Миллионы из них не испытывают ни малейшего желания учить английский или принимать американское гражданство - их дом Мексика, а не Америка, и они кичатся тем, что по-прежнему остаются мексиканцами. К нам они пришли за работой. Вместо того чтобы постепенно ассимилироваться, они создают в американских городах "маленькие Тихуаны" - все равно как кубинцы с их "Малой Гаваной" в Майами. Разница между мексиканцами и кубинцами лишь в том, что первых в Америке в двадцать раз больше, нежели вторых. Они имеют собственное радиовещание и телевидение, собственные газеты, фильмы и журналы; и ныне мексиканские американцы создают в США испаноязычную культуру, отличную от американской. То есть фактически становятся нацией внутри нации.
5. Волны мексиканской иммиграции накатываются ныне уже не на ту Америку, которая принимала у себя европейцев. У наших национальных меньшинств возникла убежденность в тезисах расовой справедливости и этнического равенства. Эти тезисы поддерживает и культурная элита, которая отказалась от идеи Америки как "плавильного тигля" и ратует за прелести мульткультурализма. Сегодня этническим меньшинствам "настоятельно рекомендуется" придерживаться национальной идентичности - разумеется, вследствие этого мы наблюдаем резкий всплеск национализма. "Интернационализм 1960-х годов умер,- пишет Гленн Гарвин в журнале "Ризон". - Признак либерализма 1990-х - сегрегация, замаскированная под политику соблюдения идентичностей"5. Произнеси Калвин Кулидж сегодня свою знаменитую фразу: "Америка должна оставаться американской", его бы обвинили в "преступлении ненависти"6.
Сэмюэл П. Хантингтон, автор книги "Столкновение цивилизаций", называет иммиграцию "главным бичом нашего времени"7. Иммигрантов он делит на "обращенных", прибывших с тем, чтобы ассимилироваться в нашем обществе, и "временщиков", приехавших по контракту на несколько лет. "Новые иммигранты с юга,- пишет Хантингтон, - не обращенные и не временщики. Они курсируют между Каролиной и Мексикой, поддерживая дуальную идентичность и вовлекая в этот процесс членов своих семей"8. Опираясь на цифру в 1,6 миллиона человек, которых арестовывают каждый год за попытку перечь Рио-Гранде, Хантингтон предостерегает:
"Если свыше миллиона мексиканских солдат перейдут нашу границу, США воспримут это как угрозу национальным интересам и отреагируют соответственно. Однако мирное вторжение миллиона мексиканцев, как будто санкционированное президентом Висенте Фоксом, представляет не меньшую опасность для Америки, и на него США также должны отреагировать адекватно. Мексиканская иммиграция уникальна по своей сути, она является прямой угрозой нашей идентичности и культурной целостности и, быть может, нашей национальной безопасности"9.
