Александр Островский - Солженицын – прощание с мифом
«В конце лета 1960 г., – пишет А.И.Солженицын, – мы съездили на их подмосковную дачу». Познакомившись с супругами Теушами, Александр Исаевич «решился» и «дал им «Щ-854». «Результат от чтения был взрывной. Вениамин Львович… объявил рассказ не просто художественной удачей, но историческим явлением» и дал почитать еще двум своим знакомым, в том числе доценту Каменомостовскому (39). «Вслед за тем они с Каменомостовским…вместе приехали в Рязань…оба хотели прочесть – еще что-нибудь» (40).
Именно в это время Александр Исаевич взялся за новый жанр – миниатюрные рассказы, которые получили название «Эссе» или «Крохотки». Ими он занимался с 25 августа до 18 сентября, после чего снова вернулся к «Матрене» и работал над рассказом с 20 сентября по 9 октября (41).
«В ту осень, – пишет А.И.Солженицын, – мыкаясь в своей норе и слабея, стал я изобретать: не могу ли я все-таки что-нибудь такое написать, чего пусть нельзя будет печатать – но хоть показать людям можно! хоть не надо прятать! Так я задумал писать «Свечу на ветру» – пьесу на современном, безнациональном материале: о всяком благополучном обществе нашего десятилетия, будь оно западное или восточное» (42).
«Желание поставить целый ряд этических вопросов, касающихся любого человека, общества и государства, – вспоминала Н.А.Решетовская, – подтолкнуло его написать пьесу “Свеча на ветру”. Образ “свечечки” символизировал образ души человеческой, которую человек не должен загасить и которую XX век должен бережно передать эстафетой XXI веку. Вот о чем он думал» (43). В схеме «Исторические даты» работа над пьесой ограничена серединой 1960 – осенью 1961 гг. (44). В «Хронографе» указаны даты: 18 ноября – 14 декабря 1960 г. (45)
Когда первая редакция пьесы была готова, Александр Исаевич решил вынести ее на суд читателей и с этой целью обратился к Каменомостовскому. «Жена Каменомостовского, – отмечает А.И.Солженицын в «Теленке», – оказалась бывшей артисткой Малого театра, кого-то позвала оттуда, у них на квартире я читал “Свечу на ветру”. Правда, с малым успехом» (46). Чтение состоялось не ранее декабря 1960 – не позднее февраля 1961 г., так как в феврале-марте 1961 г. Александр Исаевич снова вернулся к пьесе и до 8 марта занимался ее доработкой (47).
Одновременно с 17 января по 31 мая 1961 г. он продолжал редактировать повесть «Щ-854» (48) и весной снова повез ее в Москву, на этот раз Л.З.Копелеву, который с 1960 работал старшим научным сотрудником Института истории искусств АН СССР (49).
К этому времени Лев Зиновьевич во второй раз женился. Его новая жена Раиса Давыдовна Орлова (ур. Либерзон) родилась в 1918 г., закончила МИФЛИ, в 1935-1940 гг. работала во Всесоюзном обществе культурных связей с заграницей. В 1950 г. защитила кандидатскую диссертацию на тему “Образ коммуниста в прогрессивной литературе США. 1945-1949 гг.», с 1951 по 1953 гг. возглавляла кафедру иностранной литературы в Таллинском педагогическом институте. Вернувшись в Москву, с 1953 по 1955 г. преподавала зарубежную литературу в Московском областном педагогическом институте. В 1955 перешла в редакцию журнала “Иностранная литература”, где заведовала сначала отделом критики, потом – отделом информации (50).
К концу 50-х годов Л.З.Копелев восстановил старые и приобрел новые связи. В своей книге «Мы жили в Москве. 1956-1980», написанной им совместно Р.Д.Орловой, среди своих друзей того времени он особенно выделял Евгения Александровича Гнедина и Игоря Александровича Кривошенина (51).
Е.А.Гнедин (1898-1983) был сыном известного деятеля российской и германской социал-демократии Александра Лазаревича Гельфанда, который вошел в историю под партийной фамилией «Парвус» (52). Родился Евгений Александрович в Дрездене. Когда ему шел пятый год, его родители разошлись и мать уехала с сыном в Одессу. Сохранив связи с Германией, она в течение многих лет переписывалась с Луизой Каутской, Юлианом Мархлевским, Кларой Цеткин. В 1920 г. Евгений Александрович принял фамилию Гнедин и под этой фамилией находился на дипломатической работе. В 1939 г. он был арестован и приговорен к десяти годам заключения, после чего отбывал ссылку в Казахстане, в 1955 г. вернулся в Москву (53).
И.А.Кривошеин, с которым Л.З.Копелев познакомился с марфинской шарашке, был освобожден в 1954 г. Поселившись в Москве, он работал консультантом Академии коммунального хозяйства, занимался переводами (54).
Игорь Александрович был женат на Нине Алексеевне Мещерской, отец которой Алексей Павлович перед революцией возглавлял крупную промышленную группировку Коломно-Сормово, входившую в сферу влияния Петербургского международного коммерческого банка и связанную с германским капиталом. Умер он за границей в 1938 г. Нина Александровна находилась в родстве с советским биологом Владимиром Леонтьевичем Комаровым (1869-1945), женатом на сестре известной большевички Елены Дмитриевны Стасовой и с 1936 по 1945 г. возглавлявшем АН СССР (55).
Следует также отметить, что к этому времени семья Копелевых породнилась с семьей Литвиновых (56), родоначальником которой был известный большевик, нарком иностранных дел Максим Максимович Литвинов. Он умер в 1952 г. (57), но еще была жива его жена Айви Вальтеровна, урожденная Лоу. У них было двое детей: сын Михаил (р. ок.1917) и дочь Татьяна (р.1918) (58). Сын Михаила Максимовича Павел (р.1940), закончивший в 1961 г. МГУ, стал мужем Майи Львовны Копелевой (59).
В Москву Александр Исаевич отправился не позднее 29 мая 1961 г., так как в этот день должен был делиться на конференции в Академии педагогических наук своим учительским опытом (60). Во время этой поездки он, видимо, и передал Л.З.Копелеву свою повесть.
Из дневника Р.Д.Орловой: «Май 61 г. С. принес рукопись. На плохой бумаге, через один интервал, почти без полей. Заголовок «Щ-854» (арестантский номер). Сперва не хотел никому, кроме Л. показывать. Разрешил мне…Составили список – еще шесть человек. Летом 61-го года мы все же осторожно вышли за пределы списка. Несколько самых близких друзей прочли у нас дома» (61). Из числа этих «самых близких друзей» Л.З. Копелева, которые вошли в «дозволенный список читателей» со слов А.И. Солженицын нам известны только «Рожанские, Осповаты, Кома Иванов» (62)
А пока повесть читали, Александр Исаевич опять отправился в путешествие: с 27 июня по 8 августа он побывал в Суздале, Ростове, Переяславле, Загорске, в Ленинграде, около десяти дней провел на Селигере (63).
Как решалась судьба «Ивана Денисовича»?
17-31 октября 1961 г. в Москве состоялся XXII съезд КПСС. Он вошел в историю как съезд, на котором была принята третья Программа партии – программа построения коммунизма, представлявшая собою по сути дела программу осуществления научно-технической революции. Вместе с тем съезд не только открыто подверг критике культ личности Сталина, но и совершенно справедливо оценил его политику репрессий как преступление.
8 ноября 1961 г. А.И.Солженицын снова посетил Л.З.Копелева и заявил о своем желании опубликовать повесть «Щ-854». Посоветовавшись, они решили передать ее в «Новый мир», использовав для этого известную Л.З.Копелеву сотрудницу редакции Анну Самойловну Берзер, что и было сделано через день (1).
А.И.Солженицын живописует, как «целую неделю» его повесть, нечитанная, «пролежала на столе у А.Берзер», как, ознакомившись с нею, Анна Самойловна перепечатала ее за счет редакции и пустила по редакционным инстанциям, как прочел «первый абзац» повести и отложил ее в сторону ответственный секретарь редакции Б.Г.Закс, как отмахнулся от нее заведующий отделом прозы журнала Е.Н.Герасимов, как не пожелал знакомиться с нею второй заместитель главного редактора А.И.Кондратович и как после всего этого А.С.Берзер положила повесть на стол главного редактора журнала Александра Трифоновича Твардовского (2). Произошло это к вечеру 8 декабря (3).
По свидетельству В.П.Некрасова, А.Т.Твардовский так описывал этот эпизод: «Принес домой две рукописи – Анна Самойловна принесла мне их перед самым уходом, положила на стол. «Про что?» – спрашиваю. «А Вы почитайте, – загадочно отвечает, – это вот про крестьянина». Знает же хитрюга мою слабость. Вот и начал с этой, про крестьянина, на сон грядущий, думаю, страничек двадцать полистаю…И с первой же побежал на кухню чайник ставить. Понял – не засну же. Так и не заснул» (4).
К утру А.Т.Твардовский прочитал повесть дважды и чуть свет, разыскав через А.С.Берзер Л.З.Копелева, выразил ему восхищение прочитанным (5), после чего Александр Исаевич получил телеграмму: «Александр Трифонович восхищен статьей» (6). 11 декабря пришла телеграмма от самого А.Т.Твардовского, приглашающая А.И.Солженицына в Москву (7).
12-го Александр Исаевич впервые переступил порог редакции «Нового мира» (8) и познакомился с А.Т.Твардовским. К концу разговора, вспоминает Александр Исаевич, А.Т.Твардовский распорядился заключить «договор по высшей принятой у них ставке (один аванс – моя двухлетняя зарплата)» (9). Как явствует из «Хронографа» гонорар составил 1800 рублей (10)
