Экономическая история Индии 1707-1857 гг. - Roy Tirthankar
Сказать, что компания злоупотребляла корпоративной властью, значит сказать, что индийцы были слишком глупы, чтобы понять, что происходит, и принять те же организационные модели. Конечно, Компания была корпоративной фирмой, а в индийских штатах правили лендлорды и военачальники. Это различие могло объяснить выбор союзников и партнеров. Крупные государства, такие как территория Пешва, основанная в Пуне в 1760 году, получали огромные доходы. Изначально эти государства могли командовать сухопутными армиями, которые во много раз превосходили силы Компании. Лондонские акционеры и директора не хотели, чтобы филиалы участвовали в военных состязаниях; филиалы не подчинялись приказам сверху. Империя Компании возникла не благодаря, а вопреки корпоративной форме.
Популярная история такого рода предполагает, что империя в Индии была насильственным завоеванием. Европейцы, как гласит миф, вторглись в Индию, которая не захотела подчиняться и пала в бою. Из этого нарратива вытекают чувства триумфа в империалистической истории и возмущения в националистической истории. Единственное различие между ними заключается в том, что в одной истории индийцы предстают в роли злодеев, а в другой - в роли трагических героев. Превращая таким образом возникновение империи в битву между добром и злом, мы создаем мелодраму; она приглашает читателя принять сторону в фальшивой священной войне. Но если это хорошая мыльная опера, то это плохая история. Империя не была неизбежностью. Многие индийцы, поскольку не доверяли другим индийцам, хотели, чтобы британцы обеспечили себе власть. Они предпочли британское правление альтернативам коренного населения и помогли Компании создать государство, как мы увидим далее.
Теория меняющихся альянсов
Империя возникла в основном благодаря альянсам. Она возникла на землях, "уступленных" компании друзьями-индейцами, а не на землях, которые она "завоевала".8 Что сделало эти союзы возможными и даже вероятными? С начала 1980-х годов, когда Кристофер Бейли опубликовал новаторские работы о правлении Ост-Индской компании, историки знали, что без своих индийских союзников компания была ничем. "На каждом этапе, - пишет П. Дж. Маршалл, - договоренности между британскими и индийскими интересами были... решающими для роста британского господства".9 Эти договоренности были основаны на общих собственных интересах. Чтобы понять ее политический успех, необходимо понять интересы тех, кто вступил в союз с этой силой. Компания стала править Индией, потому что многие индийцы хотели, чтобы она правила Индией". "История восхождения Британии к мировому господству, - снова цитируя Маршалла, - должна быть больше, чем анализ несомненных достоинств Британии. Смогут ли эти достоинства быть эффективно использованы или нет, в значительной степени зависело от склонностей народов, с которыми сталкивались британцы.
…’10
Идея о том, что Британская империя в Индии была продуктом альянсов, нашла свое наиболее полное развитие в классической книге К.А. Бейли "Правители, горожане и базары" (Rulers, Townsmen and Bazaars).11 В 1983 году, когда эта книга была опубликована, "настойчивое подчеркивание коренного компонента в европейской экспансии" уже было "повсеместным, даже клишированным". Но точка соприкосновения между европейской экспансией и коренным обществом оставалась неопределенной. В понимании Бейли, "стык" состоял из "ряда промежуточных образований [между государством и крестьянами] с сильной внутренней организацией, из которых в конечном итоге рекрутировался индийский средний класс... Приходящая колониальная власть и европейские торговцы добивались успеха, когда им удавалось уговорить, завлечь или манипулировать этими промежуточными группами".12
Ни одно сословие не разделяло с англичанами больше интересов, чем купцы. Сотрудничество с ними было основой, на которой функционировала европейская торговля. В большинстве мест, особенно в Бенгалии, Компания находила партнеров, потому что в этих регионах уже существовала богатая и влиятельная группа капиталистов. Взаимная зависимость и общие интересы между правящими классами и подобными группами неоспоримы. Купцы, таким образом, занимают важное место в повествовании Байли.
Книга посвящена части Индо-Гангского бассейна, над которой Моголы когда-то имели твердый контроль, но с начала 1700-х годов утратили его. В плодородной и торговой зоне, где доминировал город Бенарес, ориентированный на обслуживание, Британская компания хотела контролировать этот регион и преуспела в этом с 1770-х годов. В свою очередь, бенаресские банкиры и купцы, которые боялись распада государства больше, чем британского правления, неоднократно заявляли о безоговорочной поддержке нового режима (см. ниже). Далее на восток в Бенгалии пример Джагатсета, придворного банкира, тайно помогавшего Роберту Клайву, вновь подтверждает теорию о том, что союз между двумя группами бизнесменов может привести к передаче власти. Отчасти этот аргумент применим ко всем государствам-преемникам: британцы в Бенгалии в том числе. В мирное время государства-преемники поощряли коммерцию и торговлю. Почти все экономические истории регионов показывают, что они это делали.13 Как предполагает Тилоттама Мукерджи в отношении Бенгалии под властью Низамата, желание делать это проистекало из зависимости штатов от внутренних таможенных пошлин, которая была значительно больше, чем часто представляют.14 Получив выгоду, торговцы могли бы охотнее пойти на сотрудничество с Компанией, если бы ожидали роста нестабильности и вымогательств со стороны местных полевых командиров.
Однако этот рассказ о союзе купцов и торговцев не является ни полностью убедительным, ни обобщающим для всей Индии. Она не совсем убедительна по двум причинам. Во-первых, взаимная зависимость между Ост-Индской компанией и местными купцами не была свободной от рисков. Несмотря на совпадение экономических интересов, компания не доверяла индийским купцам. Эти отношения были нестабильными и наполненными взаимной подозрительностью до тех пор, пока индийские акторы оставались близки к судам государства-преемника. Только в городах, непосредственно управляемых Компанией, отношения были более стабильными. Во-вторых, в этом отчете переоценивается способность государств-преемников поддерживать коммерциализацию. Расходы на внутреннюю торговлю оставались высокими и, возможно, возросли после распада Моголов (см. ниже). Крупным государствам приходилось тратить на войны больше денег, чем они могли себе позволить. Военачальники, жаждущие сразиться с грозным врагом, были бы не лучшим выбором в качестве должников для любого банкира. Во время набегов маратхов на западную Бенгалию, падения власти в Индо-Гангском бассейне и межгосударственных войн на западе Индии бенгальские, марварские и кхатрийские купцы покидали свои дома в поисках большей безопасности в портовых городах Компании. Парсы также покинули Сурат и отправились в Бомбей. Другими словами, то, что мы можем считать "альянсом", на самом деле было не более чем бегством капитала в безопасные порты Компании.
Это повествование также не поддается обобщению. Идея капиталистического альянса или того, что Бэйли называет "средним классом", не работает в центральной, южной или западной Индии, где партнерство было более формальным, более военным и формировалось среди политических акторов. В этих более сухих географических зонах не было ни крупных городских центров, ни значительных промежуточных групп. На самом деле индоевропейские союзы в большинстве мест возникли из другого, в основном политического, источника. В 1770-х
