Реформация - Уильям Джеймс Дюрант
На протяжении целого тысячелетия, от Константина до Данте, христианская церковь предлагала людям и государствам дары религии. Она превратила фигуру Иисуса в божественное воплощение добродетелей, с помощью которых грубые варвары могли быть пристыжены цивилизацией. Она сформулировала вероучение, которое делало жизнь каждого человека частью, пусть даже скромной, возвышенной космической драмы; оно связывало каждого человека судьбоносными отношениями с Богом, Который создал его, Который говорил с ним в Священном Писании, Который дал ему моральный кодекс, Который сошел с небес, чтобы претерпеть унижение и смерть во искупление грехов человечества, и Который основал Церковь как хранилище Его учения и земной проводник Его силы. Год за годом нарастала величественная драма; святые и мученики умирали за вероучение и завещали верующим свой пример и свои заслуги. Сто форм — сто тысяч произведений искусства — интерпретировали эту драму и сделали ее яркой даже для безграмотных умов. Дева Мария стала «прекраснейшим цветком всей поэзии», образцом женской нежности и материнской любви, адресатом самых нежных гимнов и посвящений, вдохновительницей величественной архитектуры, скульптуры, живописи, поэзии и музыки. Впечатляющая церемония ежедневно поднимала с миллиона алтарей мистическую и возвышающую торжественность мессы. Исповедь и покаяние очищали раскаявшегося грешника, молитва утешала и укрепляла его, Евхаристия приводила его к потрясающей близости с Христом, последние таинства очищали и помазывали его в ожидании рая. Редко когда религия достигала такого мастерства в своем служении человечеству.
Церковь была на высоте, когда благодаря утешениям своего вероучения, магии своего ритуала, благородной морали своих приверженцев, мужеству, рвению и честности своих епископов и высшей справедливости своих епископских судов она заняла место, освобожденное римским императорским правительством, в качестве главного источника порядка и мира в Темные века (приблизительно 524–1079 гг. н. э.) христианского мира. Церкви, как никакому другому институту, Европа обязана возрождением цивилизации на Западе после наводнения варварами Италии, Галлии, Британии и Испании. Ее монахи осваивали пустующие земли, ее монастыри давали пищу беднякам, образование мальчикам, ночлег путешественникам; ее больницы принимали больных и обездоленных. Ее женские монастыри давали приют безмужним женщинам и направляли их материнские порывы на социальные цели; на протяжении веков только монахини обеспечивали школьное образование для девочек. Если классическая культура и не погибла полностью в потоке неграмотности, то только потому, что монахи, допустив или допустив гибель многих языческих рукописей, скопировали и сохранили тысячи из них, а также сохранили греческий и латинский языки, на которых они были написаны; именно в церковных библиотеках, в Санкт-Галле, Фульде, Монте-Кассино и других местах, гуманисты Возрождения нашли драгоценные реликвии блестящих цивилизаций, которые никогда не слышали имени Христа. На протяжении тысячи лет, от Амброза до Вулси, именно Церковь готовила учителей, ученых, судей, дипломатов и государственных министров Западной Европы; средневековое государство опиралось на Церковь. Когда Темные века закончились — например, с рождением Абеляра, — именно Церковь построила университеты и готические соборы, предоставив людям дом для интеллекта и благочестия. Под ее защитой философы-схоласты возобновили древнюю попытку истолковать жизнь и судьбу человека с помощью разума. На протяжении девяти веков почти все европейское искусство вдохновлялось и финансировалось церковью; и даже когда искусство приняло языческую окраску, папы эпохи Возрождения продолжали покровительствовать ему. Музыка в ее высших формах была дочерью церкви.
Прежде всего, церковь в своем зените дала государствам Европы международный моральный кодекс и правительство. Как латинский язык, преподаваемый в школах церковью, служил объединяющим средством для учености, литературы, науки и философии разных народов, как католическая, то есть вселенская, религия и обряд придавали религиозное единство Европе, еще не разделенной на суверенные государства, так и Римская церковь, претендуя на божественное установление и духовное руководство, предложила себя в качестве международного суда, перед которым должны были нести моральную ответственность все правители и государства. Папа Григорий VII сформулировал эту доктрину христианской республики Европы; император Генрих IV признал ее, подчинившись Григорию в Каноссе (1077); столетие спустя более сильный император Фридрих Барбаросса после долгого сопротивления смирился в Венеции перед более слабым папой Александром III; а в 1198 году папа Иннокентий III поднял авторитет и престиж папства до такой степени, что на какое-то время стало казаться, что идеал Григория о нравственном супергосударстве воплотился в жизнь.
Великая мечта разбилась о природу человека. Администраторы папской судебной системы оказались людьми предвзятыми, продажными и даже вымогательскими; а короли и народы, тоже люди, возмущались любой наднациональной властью. Растущее богатство Франции стимулировало ее гордость национальным суверенитетом; Филипп IV успешно оспорил власть папы Бонифация VIII над имуществом французской церкви; эмиссары короля на три дня заточили престарелого понтифика в Ананьи, и вскоре после этого Бонифаций умер (1303). В одном из своих основных аспектов — восстании светских правителей против пап — Реформация началась именно тогда.
II. ЦЕРКОВЬ В НАДИРЕ: 1307–1417 ГГ
На протяжении всего четырнадцатого века Церковь переживала политическое унижение и моральный упадок. Начав с глубокой искренности и преданности Петра и Павла, она выросла в величественную систему семейной, школьной, социальной, международной дисциплины, порядка и морали; теперь она вырождалась в корыстный интерес, поглощенный самоокупаемостью и финансами. Филипп IV добился избрания француза на пост папы и убедил его перенести Святой престол в Авиньон на Роне. В течение шестидесяти восьми лет папы были настолько явными пешками и пленниками Франции, что другие народы оказывали им быстро уменьшающееся почтение и приносили доход. Обиженные понтифики пополняли свою казну за счет многочисленных поборов с иерархии, монастырей и приходов. Каждый церковный назначенец должен был перечислять в папскую курию — административное бюро папства — половину доходов от своей должности в течение первого года («аннаты»), а затем ежегодно десятую часть или десятину. Новый архиепископ должен был заплатить папе значительную сумму за паллиум — ленту из белой шерсти, которая служила подтверждением и знаком его власти. После смерти любого кардинала, архиепископа, епископа или аббата его личное имущество переходило к папе. В промежутке между смертью церковного деятеля и назначением его преемника папы получали чистый
