Дипломатия Киевской Руси - Владимир Андерсон
Котляр Н.Ф. указывает обратное им — цель поездки Ольги главным образом для улучшения условий договора 944 года. Этому служат подтверждением результаты мероприятия — улучшение условий торговли.
Две данные точки зрения с одной стороны стоят в чёткой оппозиции друг к другу, с другой — дополняют друг другу. Очевиден факт необходимости изменения ситуации в условиях сбыта продукции в Византию со стороны государственной верхушки. С другой стороны — одно другому не мешает, и принятие христианства может только улучшить торговлю, даже учитывая возможное влияние Византии на политику Руси (в торговлю она всё равно не вмешается — торгуют не верхи, а купечество).
Здесь важна позиция самой Ольги, которая могла уступить натиску киевских верхов и добиваться успехов в области экономики, но никак не в ущерб собственной власти. В этом видимо находится причина непринятия христианства в этот момент — Русь могла потерять суверенитет и оказаться в сильной зависимости от своего «крестителя» (очевидно, что просто так Византия подобную услугу бы не оказала). Соотношение политики и экономики в данной встрече оказалось примерно поровну.
***
Со временем вырастает сын Игоря Святослав, встав во главе государства. Это некий князь «воин-язычник», вернувший характер внешней политики её прежний вид и посвятивший себя походам против традиционных врагов Руси тогда, когда возможно было самое время.
По мнению Рыбакова Б.А. выделяются два последовательных комплекса:
1). Поход на вятичей, на Волгу и на Хазарию (по летописи в 964–966 гг.)4
2). Поход в Болгарию Дунайскую и война (совместно с болгарами) против Византии (967–971 гг).
Рыбаков Б.А. уделяет особое значение текущей ситуации с торговыми путями того времени:
1). Волжско-Дунайский — торговля Руси с Востоком приобрела и транзитный характер, так в получении разных восточных товаров были заинтересованы многие государства Северной Европы и Франция, не имевшие своего доступа к ним (что служило для нас дополнительным источником прибыли): Византия свой экспорт строго регламентировала, через Дунай и Дон мешали пройти союзы племён южных славян, а также степные кочевники. В то же время Киевской Руси в некотором роде мешала Волжская Булгария и особенно Хазарский Каганат, который брал огромные пошлины при проезде и возврате, а иногда вовсе грабил русские караваны (как это было в 913 году).
2). Дунайско-Днепровский путь — Византия начинала агрессивные систематические действия против Дунайской Болгарии, что ставило под угрозу существование второй части пути, то есть по Дунаю.
Как сообщает «Повесть Временных Лет» в 964 году князь Святослав освобождает от дани хазарам вятичей, присоединяя их к своей сфере влияния.
В следующем году Святослав осуществляет поход на Хазарию (по дороге победив Волжскую Булгарию) и присоединяет Саркел (Белую Вежу), а также Тмутаракань с Керчью, обезопасив тем самым пути в Арабский Халифат и облегчив участь купцов избавлением от хазарских пошлин (некоторые ближневосточные источники сообщают о втором, завершающем походе Святослава в 968–969 гг., по всей видимости из-за обращения последней за помощью в Хорезм с принятием ислама), и впоследствии укрепив, как пишет Патушо В.Т., влияние в Подонье и в Прикубанье, а также окончательно утвердив присоединение Вятической Земли. Изменилось соотношение сил Руси и Византии в Крыму и резко увеличившаяся распродажа полюдья (накопившегося за годы походов) возможно и подвигнуло Византию на новые шаги.
Византия, по мнению Патушо В.Т. и Котляра Н.Ф., задумывает «тройную игру» — натолкнуть Киевскую Русь на Болгарское Царство, а печенегов на Русь. 967 год — в Киев прибывают послы (возглавляет их Калокир) с 15 кентинариями золота как аванс за поход на Болгарию. Святослав принимает его.
Трудно предположить, что именно задумал тогда Святослав, но после победы в Болгарии он устанавливает её царя Бориса II вассалом и помышляет о присоединении Болгарии и переносе столицы в Переяславец. И, как отмечает Рыбаков Б.А., Русь, в силу заселения её руссами-уличами, могла претендовать.
Следует извещение Константинополя с требованием признания территориальных изменений. Начинается новая война — 970 год — во Фракии.
В этой войне Святослав опирался (или просто содействовал ему, помогая в достижении императорского престола) на Калокира (по утверждению Гумилёва Л.Н., Соловьёва С.М. и других), византийского посла, желавшего прийти к власти в Византии, части союзных ему печенегов и болгар, а также, возможно, благожелательного нейтралитета Венгрии. Возможно, учитывая это, следует обосновать его далеко идущие цели.
Замысел Калокира не удался, а новый способный византийский император Иоанн Цимисхий бросил на Святослава свои отборные войска, заодно натравив на Киев печенегов хана Куря.
Прибыв в Киев, Святослав обнаруживает целый набор неприязни к нему: за запустение внутриполитических дел, за осаду Киева печенегами, а главное — расхождение в понимании вопросов самого его, «язычника-воина», и христианской верхушки.
По просьбе Ольге он остаётся в Киеве, но вскоре она умирает, и Святослав возвращается обратно в Болгарию, где его уже покинули и печенеги, и болгары, и Калокир (дальнейшая судьба его неизвестна).
После ряда сражений и последней битвы у Доростола противники идут на переговоры, результатом которых становится присоединение Восточной Болгарии к Византии и дань (по два хлеба на дружинника) руссам. Святославу дают возможность уйти, но он по неизвестным причинам остаётся зимовать (971–972 гг.) на острове Березань. Возвращаясь по Днепру в Киев после зимовки, Святослав натыкается на печенегов и терпит поражение, погибнув в бою.
Встаёт вопрос о том, кто же натравил печенегов? Большинство историков XIX считали, что это византийцы. Но здесь существует несколько противоречий:
1). Почему они не сделали это сами, когда они была такая возможность или не напали на Березань зимой;
2). Как могли они успеть за такой короткий промежуток времени получить информацию о том, что Святослав остался на Березани, согласовать свои действия с синклитом (советом) императора и затем, добравшись до печенегов, дарами уговорить их на это.
Гумилёв Л.Н. предлагает свою версию происшедшего. Как мы помним, Святослав был язычником, и в Киеве он чувствовал себя не уютно, да и его там не любили («Не любо мне в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — там средина Земли моей»). Возможно, на Березани произошёл раскол в войске между язычниками и христианами, в котором победили язычники. Нам известно, что до Святослава к Киеву поплыл воевода Свенельд, который, в случае наличия подобных событий непременно сообщил их киевским христианам, составлявших большую и влиятельную общину. В этом случае, по возвращении князя, их ожидала не сладкая учесть (о восприятии Святослава современниками говорит воевода Претич в ситуации с осадой печенегами Киева: «Подступим завтра в лодках (к Киеву), как-нибудь захватим княгиню с княжатами и умчим их на эту сторону (чтобы уберечь от печенегов), а не то Святослав погубит
