Евгений Кукаркин - Всегда есть надежда
Тем временем на станцию выскакивает скорый пассажирский, платформы ожили, откуда ни возьмись появились торговки со своими лотками, бидонами и зычными голосами. Зашастали среди публики мелкие воришки, попрошайки и бомжи. Я еще не лег спать и с любопытством смотрел на эту картину. По платформе идут двое парней, они вдруг останавливаются и смотрят на наш состав. Что то знакомое мелькнуло в их лицах. Взгляд парней уперся в меня, они о чем то перекинулись словами и пошли в ближайший вагон.
- Колька, иди спать, не теряй ни минуты, - кричит мне с нар Юрка.
- Эй, проснись, - меня за плечо трясет старшой.
Я соскакиваю с нар. Мы стоим, почти в лесу. Юрка уже на земле и справляет свои дела. Васька, за столом режет хлеб и колбасу, перед ним бутылка вина.
- Мы где?
- На Чудовском разъезде.
- Долго стоять будем?
- А черт его знает. Я уже ходил на станцию. Там тоже ничего не ведают. Колька, ты поешь, потом сходи на тепловоз, свяжись с машинистом, у них своя радиостанция, узнай когда нас примет основная ветка. Юрка, пусть осмотрит эшелон.
- Ладно.
Я присаживаюсь к Ваське, жую колбасу с хлебом.
- Вина хочешь? - спрашивает он.
- Нет. Где то у меня в термосе холодный чай. Лучше его.
- Ты что, святой? Никогда не пил что ли?
- Почему, пью. Но не сейчас. Куда в такую жару напиваться.
Термос сунут в противогазную сумку, которая висит на гвозде, у самой двери. Я подхожу к нему и тут раздается выстрел.
- Ложись, - орет старшой.
Васька падает к нарам, я со страху вываливаюсь в дверь прямо в придорожные кусты. Тут начинается такое..., что не передать словами. Забили автоматы, рванул воздух взрыв, вздрогнул пульман и стальные двери вылетели из него, как перышки. Рядом со мной матерится какой то человек. Я оглядываюсь. Да это же Юрка, в его руке пистолет.
- Чего валяешься, мать твою...? - орет он. - Стреляй.
И тут я вспомнил, что у меня тоже есть пистолет, с которым я даже сплю. Судорожно выдергиваю его из кобуры и чуть приподнимаю голову. Несколько темных фигур перебежками несутся из леса к нам, стреляя на ходу из автоматов. Юрка уже палит по ним.
- Колька, смотри вдоль состава..., - оглядывается Юрка на меня.
Перемещаюсь в сторону рельсов. Действительно, с правой стороны вдоль состава бегут в мою сторону три человека. Поднимаю пистолет и начинаю по ним стрелять. Эти ребята сразу шарахнулись под вагоны и вскоре над моей головой запели и завыли невидимые жучки. Я уже расстрелял обойму и выдернул из кобуры вторую. Ко мне прижался Юрка.
- Колька, у меня больше нет патронов.
- У меня обойма осталась.
- Дай сюда. Сам дуй к станции, надо позвать на помощь, я тебя прикрою.
Передаю ему обойму и прыгаю на гравий прямо под колесо теплушки. Кругом по прежнему воют пули, иногда они резким звоном-щелчком рикошетят по колесам и стальным рамам. Быстро переползаю рельсы и выскакиваю на ту сторону железнодорожного полотна. Теперь бегом на станцию. Молоденькие березки, осины и кустарники прикрывают мне спину. Перепрыгиваю через несколько рельс и подбегаю к маленькой постройке станции и рывком открываю дверь.
- Где у вас...
В грудь мне смотрят стволы пистолетов. Три здоровых парня держат меня на мушке, четвертый сидит у окошка и, даже не обернувшись, смотрит в сторону нашего состава. Два испуганных железнодорожника прижались к стенке. Парень у окна оглянулся. Вообще то у него интеллигентная морда.
- Возьмите у него оружие.
Один здоровяк подходит ко мне, выдергивает из руки пистолет и проверяет затвор.
- Все расстрелял, гаденыш. У... сволочуга.
Удар отбрасывает меня к старой круглой печке. За окном по прежнему пальба, стрекочут автоматы, хлопают пистолеты, где то ухнул взрыв гранаты.
- Чего они там застряли? - не выдерживает парень у окна.
В дверь врывается молодой парнишка с автоматом в руках.
- Сом, там в этом... железном вагоне один застрял. Не выкурить никак.
- А охрана?
- Охрана перебита.
Противно заныло сердце. Вот так..., не стало Юрки, шалого Васьки и старшого.
- Шуганите его из гранатомета.
- Так, Грек не велит. Говорит, добро испортим.
- Идиот, тогда мы еще пол часа просидим без дела. Катись к этому придурку, пусть быстрей его докончат.
- Ага...
Паренек убегает. По прежнему, в стороне эшелона идет стрельба. Вдруг ухнул взрыв и сразу все затихло.
- Кончили все таки, - говорит здоровяк, что двинул мне по морде.
- Тогда пошли, - отрывается от окна их вожак.
- А что с этими делать? - кивает на нас здоровяк.
- Свяжите их и бросьте на пол. Витек, - обращается вожак к белобрысому парню, держащему меня на мушке, - ты останешься здесь. Карауль эту всю падаль. Если телетайп заработает, вырви бумагу с текстом и сразу ко мне.
- Понятно. Ну-ка ты, засранец, повернись.
Это ко мне. Меня скручивают телефонным проводом и швыряют на пол почти под стойку. Слышен топот ног, часть бандитов уходит. Я не знаю сколько времени пролежал, но вдруг надо мной завякал и затрещал аппарат, он выбрасывает бумажную ленту и затихает. Тип, что нас охраняет, рванул этот кусок бумаги и... удрал из помещения.
- Ей парень, - слышу голос. Это один из железнодорожников, который лежит связанный недалеко от меня. - Давай я тебе попытаюсь развязать руки. Бежать тебе надо, ведь вернуться - убьют.
Я извиваясь телом, перекатываюсь к нему и подставляю руки. Чувствую на ладонях его дыхание и прикосновение лица. Мужик зубами пытается перегрызть провод. Наконец путы ослабли и я, раскачивая ладони, выдергиваю одну руку. С трудом снял с себя провода и поднялся на ноги. В окно видно, что от нашего состава в сторону станции идут человек шесть с оружием. Это за мной мелькнула мысль.
- Вот черт, уже идут гады...
- Парень, беги, - просит железнодорожник.
- Я вас развяжу.
- Время нет. Они сейчас вернуться. Нас может бог помилует, а тебе все рассказать нашим надо будет... Беги.
Я рванул двери, выскочил на дорогу и помчался в густой лес, как раз напротив станции.
Я далеко не ушел, спрятавшись среди деревьев следил за домиком, из которого только что удрал.
Вооруженные парни неожиданно появились из-за угла и ввалились в двери станции тут же двое вылетели обратно и стали оглядываться, без конца матерясь. Минут через пять, вся шестерка парней поспешно покинула станцию и направилась в сторону нашего эшелона. Еще подождал немного, но тут где-то далеко эхом отозвалось шумное движение груженого состава. Я рванул к домику станции и влетел внутрь. По прежнему на полу лежат связанные железнодорожники, на стенке уныло висит разбитый телефон, остатки искалеченного телетайпа раскиданы по помещению.
- Живы? - спрашиваю неподвижные тела.
Одна голова оторвалась от пола. Большой кровоподтек расплылся на половине лица.
- Это ты? - узнал меня железнодорожник.
- Эти ушли, а там эшелон идет.
- Ага. Вон на стенке сумка с флажками, останови состав, он скоростной, мимо пройти должен. Сообщи машинисту, то произошло. У них должна быть радиостанция.
Я хватаю сумку и выскакиваю на деревянный настил перрона. С западной стороны видна приближающаяся глазастая махина тепловоза. Выдергиваю красный флажок и отчаянно размахиваю им.
Тепловоз чуть проскочил меня и, кончив визжать тормозами, остановился. Голова машиниста высунулась в окно.
- Что-нибудь на линии? Почему не передали по радио.
- Срочно свяжись с диспетчером. Пусть сюда присылают милицию. Бандиты напали на разъезд, разграбили поезд на запасной ветке и избили служащих. Есть убитые.
- Чего мне байки заливаешь? Какие бандиты?
- Я тебе сейчас приведу начальника разъезда. Если он конечно, еще жив... Подожди немного. Ему нужна медицинская помощь.
Вижу по глазам, что сомневается. Поэтому бросаюсь к станции... Тот что говорил со мной, лежит, закрыв глаза. Я переворачиваю его на живот и начинаю распутывать провода на его руках. С трудом сдергиваю путы с ног и поднимаю мужика.
- Пойдем. Там этот... не верит.
Почти на плече выношу его а перрон и бегу к тепловозу. У гудящей трясущейся машины сбрасываю тело на землю.
- Смотри, это первый, там в домике второй без движения, а на запасной ветке одни трупы, - кричу упрямому машинисту.
И вдруг мой мужик открыл глаза.
- Ваня...
Но машинист не заметил этого, он исчез в будке тепловоза и через минуты две высунулся в окошко. Он закричал мне.
- Я передал все. Жди милицию, а пока я пошел нагонять график.
Рявкнул гудок и тяжелый состав стал медленно набирать ход.
Милиция на дрезине прибыла только через четыре часа. Они сразу оцепили мертвый эшелон. Появились военные, потом затрещал вертолет и вскоре разъезд наполнился гражданскими и милицейскими начальниками.
Меня сопровождает двое гражданских, представителей ФСБ. Мы подходим к моей теплушке. Через отодвинутые двери, я вижу на полу неподвижное тело.
- Кто это? - спрашивает меня худощавый ФСБешник.
