Александр Грин - Сладкий яд города
Девушка эта была портниха. Мы условились встретиться на следующий день и стали видеться часто, но я, хотя и любил ее уже без памяти, однако молчал об этом.
- Энох, - сказала она как-то раз, - вы, может быть, любите меня?
Я пожал плечами.
- Не могу говорить об этом.
- Почему?
- Вы не желаете.
- Вы с ума сошли! - Она недоверчиво посмотрела на меня.
- Я помню всегда, что говорю, - возразил я, - а вы забыли. Две недели назад вы выразили желание не говорить о любви.
- Хм! - Она качала головой. - Нет, теперь можно, Энох, слышите?
- Хорошо. Я страшно люблю вас. А вы меня?
- Не знаю...
Я ужасно удивился и спросил, как можно не знать таких вещей. Далее мы поссорились. Она твердила, что, может быть - любит, а может быть - не любит и не знает даже, почему "может быть", а не "да" или "нет".
Мне стало грустно. Совершенно я не мог понять этого. Однако после этого мы продолжали видеться, и я как-то спросил: знает ли она, наконец, теперь?
- Тоже не знаю! - сказала она и громко расхохоталась.
Рассерженный, я встал.
- Мне нечего тогда больше затруднять вас, - заявил я. - Я потерял надежду, что вы когда-нибудь узнаете такую простую вещь. Прощайте.
Я повернулся и пошел прочь с горем в душе, но не обращая внимания на ее крики и просьбы вернуться. Я знал, что если вернусь, опять потянется это странное: "знаю - не знаю", "люблю - не люблю", - я не привык к этому.
И вот я затосковал. Потянуло меня снова в пустыню, которая не обманывает и где живут люди, которые знают, что они сделают и чего хотят. Надоело мне вечное двоедушие. Что ты думаешь, Тарт, а ведь та девушка очень похожа на город: ничего верного. Ни "да", ни "нет" - ни так, ни этак, ни так, ни сяк. Вернулся я и не пойду больше в город.
Теперь ты убедился, сын, что я прав, предостерегая тебя. Наш дикий простор и суровая наша жизнь - куда лучше духовного городского разврата. Эй, говорю я, возьми мозги в руки, не будь олухом!
IV
Энох так разволновался, что стал размахивать ружьем и топать ногами; Дрибб сидел, не шевелясь, изредка улыбаясь и посматривая на Тарта. Глаза Тарта то вспыхивали, то гасли, мечтательность проявлялась в них, порой усмешка или угроза; он, по-видимому, мысленно был во все время рассказа Эноха в диковинном краю чужой жизни - городе.
- Ах, - сказал юноша, - спасибо, отец, за рассказ. Я вижу, что город очень занятная штука, и скоро там буду. Каждый за себя, братец!
- Сынишка! - вскричал Энох.
- Что - сынишка, - стукнув прикладом об пол, сказал Тарт, - я сумею постоять за себя.
- Сказка про белого бычка, - вздохнул Дрибб и налил старику водки.
ПРИМЕЧАНИЯ
Сладкий яд города. Впервые - журнал "Аргус", 1913, № 10.
Ю.Киркин
