Галина Ершова - Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка. Южная Америка
А в то далекое серое утро мы стояли на вершине сопки под проливным дождем и с тоской оценивали возможные перспективы нашей работы.
– На вертолете перемещаться только в светлое время суток! – с глумливой иронией и непередаваемым ехидством процитировал шеф инструкцию пограничного начальства, пытаясь в очередной раз раскурить мокрую «Герцеговину-Флор».
– Да тут и БТР если с дороги и не собьется, то непременно завязнет, – уныло вздохнула я и вычерпнула ладонью очередную порцию холодной воды из кармана.
– Ну что ж, придется ходить пешком! – оптимистично заявила никогда не унывающая Инна, видимо привыкшая к подобным ливням в Мексике.
Так жизнеутверждающе начиналась наша экспедиция, официальной целью которой было обследование территории острова и выявление древних поселений, принадлежавших как одному из реликтовых народов мира – айнам, так и их неведомым предшественникам. Особый интерес представлял поиск петроглифов на стенках кратера одного из вулканов – Тятя-Ямы; о них мы узнали из не очень достоверных источников, и все следовало проверить на месте. Подобные археологические легенды возникают чрезвычайно часто, и лишь редкие из них оказываются правдой. Особое место занимают рассказы о «таинственных письменах», за которые принимаются или выдаются царапины на камнях или скалах. Еще страшнее, когда эти «письмена» начинают «дешифровывать», – как правило, этим грешат люди технических профессий. Именно поэтому археологи и этнографы всегда стремятся лично оценить степень достоверности дошедшей до них информации, и по этой же причине мы включили в нашу программу поиск «петроглифов Тятя-Ямы».
Однако куда больше нас интересовало совсем другое: Курильская гряда, как это представлял Кнорозов, была подступом к Берингии – пути, по которому очень давно древние предки индейцев пересекали обнажавшееся дно океана, добираясь до берегов Америки. Заселение этого континента и сейчас продолжает оставаться одной из увлекательнейших тайн мировой цивилизации.
Тогда, в начале восьмидесятых, мало кто решался выступить против общепринятого мнения о том, что Америка была заселена не ранее чем 20 тысяч лет до н. э., – сказывалась нехватка археологических данных. Естественно, что самым убедительным аргументом считалось отсутствие на американской земле древних человеческих останков. Тем не менее, Кнорозов не был согласен с датой в 20 тысяч лет и разрабатывал собственную гипотезу, согласно которой это историческое событие «удревнялось» до 40 тысяч лет до н. э. Эта гипотеза в глазах многих коллег выглядела, мягко говоря, революционной и требовала убедительных доказательств. Однако, несмотря на свою мировую славу, Кнорозов считался «невыездным» и не имел возможности участвовать в зарубежных проектах. И потому для поиска аргументов и доказательств были предприняты разведывательные экспедиции на острова Южно-Курильской гряды: Итуруп, Кунашир и Шикотан.
С юго-западной оконечности Кунашира рукой подать до Хоккайдо – ночью особенно хорошо просматривались огни этого большого японского острова. А днем берег, считавшийся одновременно и пограничной полосой, был больше похож на прилавок огромного супермаркета, где можно было найти все – от пуговиц до мебели. Морское течение аккуратно доставляло предметы японского быта, раскидывая их по определенной схеме вдоль этого своеобразного прилавка, сложенного из черного песка и вулканических отложений. Опытные пограничники точно знали, как и где собирать нужные «дары моря», и демонстрировали диван, собранный из подушек, методично разбросанных волнами вдоль пятикилометрового отрезка государственной границы. На одной из застав нам был представлен принесенный морем котище с заломленным хвостом – японского происхождения, по имени Танака. Начальник заставы пытался подружить кота со своей красавицей кошкой, доставленной с «континента», в надежде на получение новой «курило-японской» породы, но, к большому огорчению лейтенанта-селекционера, «языковой барьер» не позволял животным понять друг друга. Одним из самых крупных даров океана на памяти этого же начальника заставы оказалась небольшая яхта, «уплывшая» мимо лейтенантов и доставившая немало радости обладателям большего количества более крупных звездочек на погонах.
Однако манил нас не берег японский, а восточное направление, где по ту сторону Тихого океана занимались своими повседневными делами потомки далеких переселенцев, охотников и собирателей, чьи следы, возможно, находились где-то совсем рядом с нами. В глубине души хотелось надеяться, что именно они оставили свои рисунки в каком-нибудь укромном местечке пыхтящего фумаролами кратера Тятя-Ямы, которое вдруг почему-то не затронули регулярные извержения. Понятно, что вслух эти фантастические предположения высказывать никто не решался.
Как свидетельствует навигационная практика испанцев, морской путь до берегов Мексики через Тихий океан был достаточно сложен. Отправляясь из Манилы, корабли использовали сначала теплое течение Куросио, которое начинается у юго-восточных берегов Японии. Это течение, не доходя до Хоккайдо, сталкивается с встречным Оясио (холодным курильским течением), формируя северо-тихоокеанское течение. Оно, следуя на восток, распадается на две ветви: северную – в сторону Алеутских островов и южную – к Калифорнии. Даже для крепких испанских кораблей путь оказывался долгим и сложным. Не все добирались до порта назначения. Известно, что погибло немало моряков и пассажиров. Все это свидетельствует о том, что контакты между Китаем или Японией со стороны Азии и Америкой могли быть только случайными. При этом движение могло осуществляться только в одну сторону – ту, куда течения и ветры уносили весьма неустойчивые, по сравнению с испанскими кораблями, джонки. В результате на американском берегу появлялись отдельные китайские изделия: монетки, статуэтки и даже оружие. Этих предметов было не так много, как мы находили на кунаширском берегу, но достаточно для того, чтобы индейцы хайда и квакиютль использовали их в качестве украшений и культовых предметов во время праздников и обрядов. Остается только предполагать, за кого принимали гладколицые американские аборигены волосатых людей с огромными усищами, которых забрасывал к ним океан. По всей видимости, это были те самые реликтовые обитатели Южных Курил и Хоккайдо – айны, в быту которых существовал даже такой уникальный предмет, как палочка для поддержания усов. Американские аборигены запечатлели лица потрясших их воображение гостей на своих масках, что позже не в меньшей мере изумило исследователей.
Одна из самых загадочных историй трансокеанских контактов связана с экспедицией на восток китайца Сю Фу. Хроники свидетельствуют, что в 219 году Сю Фу собрал флот из плотов и джонок, взял с собой три тысячи юношей и девушек и отправился через «Восточный океан» в поисках «чудесных лекарств от всех болезней». В Китае о Сю Фу больше никто ничего не слышал, однако в культуре эквадорских индейцев в это же время появилось множество элементов явно китайского происхождения. Но даже если допустить влияние экспедиции Сю Фу на некоторые группы индейцев, это не будет означать того, что американские цивилизации возникли под влиянием Китая. Как отмечает В.И. Гуляев, «теория китайских джонок» не выдерживает критики и на ее основе бесполезно искать ответ на вопрос о происхождении первых обитателей Нового Света, поскольку пригодные для длительных путешествий корабли появились в Азии лишь несколько веков спустя после начала нашей эры. А к этому моменту континент был плотно заселен множеством различных племен, уже успевших создать основы первых цивилизаций как в Центральной (ольмеки, сапотеки), так и в Южной Америке (Чавин, Паракас).
Еще более загадочной до сих пор остается проблема удивительного сходства между керамикой стиля Дзёмон японского острова Кюсю и глиняными изделиями – посудой и фигурками – эквадорской Вальдивии, которые относятся к III тысячелетию до н. э. и считаются одними из наиболее ранних в Новом Свете. Можно нарисовать воображаемую картину, как некие рыболовы и собиратели с Кюсю обучают таких же рыболовов и собирателей из Вальдивии своим приемам работы с глиной. Однако трудно представить, что путь в 15 000 км был проделан на примитивной долбленке, что все путешественники выжили и что, будучи вынесенными течениями к Калифорнии, они, преодолевая возвратное движение потоков, проплыли мимо Мексики, Центральной Америки и высадились только на эквадорском берегу, где местное население встретило их почему-то с распростертыми объятиями. Таким образом, пока приходится соглашаться с выводами американского археолога Дж. Мюллера о случайном чисто внешнем сходстве эквадорской и японской керамики.
Южная часть Тихого океана принадлежала «мореплавателям солнечного восхода» – полинезийцам. Но поскольку полинезийцы освоили острова достаточно поздно и значительно уступали по уровню развития американским аборигенам, серьезно говорить о каком бы то ни было культурном влиянии не приходится. Свидетельством наличия контактов в обратном направлении можно считать появление перуанского картофеля на океанийских островах. Причем если полинезийцы уповали прежде всего на свои навигационные таланты, то индейцам помогало мощное экваториальное течение и постоянные пассаты, которые доставляли лодки и плоты на острова Полинезии, где мореплавателей, по словам Ю.В. Кнорозова, «радостно встречали местные людоеды».
