Екатерина Андреева - В поисках затерянного мира (Атлантида)
Здание храма снаружи покрыли они серебром, кроме оконечностей, которые покрыли золотом. Внутри представлялся зрению потолок слоновой кости, расцвеченный золотом, серебром и орихалком. Всё же прочее — стены, колонны и пол — одели они кругом одним орихалком. Воздвигли также внутри золотых кумиров — бога, что, стоя в колеснице, правил шестью крылатыми конями, а сам, по громадности размеров касался теменем потолка, и вокруг него плывущих на дельфинах сто нереид [олицетворение морских божеств, составлявших свиту Посейдона].
Вся эта местность была, говорят, очень высока и крута со стороны моря. Вся же равнина около города, обнимавшая город и сама, в свою очередь, объятая кругом горами, спускающимися вплоть до моря, была гладка и плоска и в целом имела продолговатую форму…
Много было там устроено капищ в честь разных богов, много также садов и гимназий, — и для мужчин и особо для лошадей, на обоих тех кольцевых островах, и, между прочим, в средине наибольшего из островов был у них отличный ипподром шириною в стадию [180 м], а в длину распространённый для состязания лошадей на всю окружность. Около него по обе стороны находились казармы для стражи. Гавани наполнены были кораблями и все снабжены вдосталь нужным для кораблей снаряжением.
Перешедшему за гавани — а их было три — встречалась ещё стена, которая, начинаясь от моря, шла кругом, везде в расстоянии пятидесяти стадий [9 км] от большого кольца и гавани, и замыкала свой круг при устье канала, лежавшем у моря. Всё это пространство было густо застроено множеством домов, а водный проход и большая из гаваней кишели судами и прибывающим отовсюду купечеством, которое в своей массе день и ночь оглашало местность криком, стуком и смешанным шумом. Из обоих источников холодной и тёплой воды, которые содержали воду в огромном обилии и отличались каждый от природы приятным её вкусом и высокой годностью к употреблению, они извлекали пользу, расположив вокруг строений подходящие к свойству вод древесные насаждения и построив около водоемы, одни под открытым небом, другие крытые для тёплых на зимнее время ванн.
И вот как при помощи природы была возделываема та равнина многими царями в течение долгого времени. В основании лежал большею частью правильный и продолговатый четвероугольник. Он принимал сходящие с гор потоки и, будучи обогнут кругом равнины так, что прикасался с обеих сторон к городу, давал им таким путём изливаться в море. Сверху были от него прорезаны по равнине прямые каналы около ста футов (30 м) шириною, которые направлялись снова в ров, ведущий к морю, отстояли же друг от друга на сто стадий [18 км]. При их-то посредстве они сплавляли к городу срубленный на горах лес, а также доставляли на судах и другие произведения, смотря по времени года, по поперечным протокам, шедшим из канала в канал и по направлению к городу. И дважды в год пожинали они произведения земли, в течение зимы пользуясь водами небесными, а летом привлекая воду, которую даёт земля через каналы.
В отношении военной силы требовалось, чтобы из числа людей, годных на равнине к войне, каждый участок выставлял вождя. Величина же участка доходила до сотни стадий [18 км], а всех участков было шестьдесят тысяч. Вождю же полагалось поставить на войну шестую часть военной колесницы — так что колесниц было десять тысяч, — двух коней и всадников, далее — парную запряжку без сидения, содержащую пешего легко вооружённого воина и при воине ещё возницу и для обоих коней двух тяжело вооружённых воинов, по двое лучных стрелков и пращников, по трое легко вооружённых камнеметателей и копейщиков и четверых моряков в состав команды для тысячи двухсот кораблей. Так была устроена военная часть царского города. В прочих же десяти — у каждого иначе, о чём долго было бы говорить.
По части же властей и их ответственности установлено было с самого начала следующее. Каждый из десяти царей господствовал в своём уделе, состоявшем при собственном его городе, над людьми и большей частью законов, наказывая и присуждая к смерти, кого захочет. Взаимные же их отношения и общения власти определялись предписаниями Посейдона, как их передавали закон и надписи, начертанные ещё предками на орихалковом столпе, что находился посредине острова, в капище Посейдона. Туда собирались они попеременно то на пятый, то на шестой год, воздавая честь в равной доле и чётному и нечётному числу, и, собравшись, совещались об общих делах или же разбирали, не сделал ли кто какого проступка, и творили суд. Но, приступая к суду, они выходили на ловлю и пойманного буйвола приводили к столпу и закалывали на вершине его, над надписями. А на столпе, кроме законов, было начертано заклятие, призывавшее великие бедствия на непослушных. Совершив жертвоприношение по своим законам, все они, облекшись, по возможности, в самую прекрасную тёмно-голубую одежду, среди ночи, по погашении в капище всех огней, садились на землю пред пламенем клятвенной жертвы и творили суд либо были судимы, если кто-либо обвинял кого из них в нарушении закона. Постановленные же приговоры они заносили, когда наступал свет, на золотую доску и, как памятник, вместе с плащами полагали её в капище. Много было и других, особых для каждой местности, законов относительно прав царей, но самый важный был тот, чтобы никогда не поднимали они оружие друг против друга и вступались все, если бы кто из них в каком-нибудь городе задумал истребить царский род, чтобы сообща, подобно предкам, принимали они решения относительно войны и других предприятий, предоставляя высшее руководство роду Атланта. И царь не властен был приговорить к смерти никого из родственников, если более половины царей из числа десяти не будут на этот счёт одного мнения».
Вот то немногое, что Платон рассказал об Атлантиде, и это немногое полно загадок. Был ли рассказ Платона вымыслом или действительно предание об Атлантиде записано в летописи египетских жрецов?
Некоторые современные учёные хотели бы найти Атлантиду или, наконец, окончательно убедиться в том, что никакой Атлантиды не было. Но рассказ Платона так прост, подробности его так реальны, ссылка на борьбу предков афинян с атлантами так правдоподобна, скудные намёки в греческих преданиях так увлекательны, что невольно начинаешь верить в Атлантиду и искать это загадочное древнее царство, исчезнувшее за десять тысячелетий до нашей эры, хотя критическая, вооружённая фактами история об этом молчит.
Глава вторая
«Острова блаженных»
В античное время
Ещё древние авторы размышляли над тем, что представляет собой сказание Платона: фантазию или быль? Аристотель считал весь рассказ Крития вымыслом талантливого философа. Но современник Платона географ Теопомп определённо говорил о стране в океане за Геркулесовыми столбами. Географ Посидоний (130–50 гг. до н. э.) считал рассказ Платона исторической былью и писал об Атлантиде в своей «Географии».
В I веке нашей эры мнения учёных разошлись. Одни говорили о гибели Атлантиды как об историческом событии, другие сомневались в её существовании.
Но, три века спустя после написания Платоном Атлантиды, грек Крантор, как и сам Платон, ссылался на египтян и говорил, что всю историю, рассказанную Платоном, жрецы показывали грекам в ряде изображений на колоннах. И Крантор видел каменную стелу (надмогильный камень) с надписью об Атлантиде. Об этом упоминает известный учёный Прокл (412–485 н. э.). Он был руководителем афинской школы неоплатоников (последователей учения Платона), следовательно, хорошо знал все сочинения Платона и мог быть знаком с их источниками. Он писал комментарии к диалогам Платона, и в специальном сочинении о «Тимее» Прокл говорит:
«Историки, говорящие об островах Внешнего моря, сообщают, что в прежние времена было семь островов, посвящённых Прозерпине, и три другие, занимавшие огромное пространство, из которых первый был посвящён Плутону, второй — Аммону, а третий, в тысячу стадий длиною [около 180 км] — Посейдону.
Жители последнего острова сохранили от своих предков воспоминание об Атлантиде, чрезвычайно большом острове, который в течение долгого времени господствовал над всеми островами Атлантического океана и также был посвящён Нептуну [Посейдону]». Географ Марцелл (V век н. э.) уверенно писал о семи неприступных островах, существовавших «во Внешнем море», то есть в Атлантическом океане. По словам Марцелла, жители этих островов ещё хранили воспоминания о чудесной стране Атлантиде, которая считалась островом необыкновенной величины.
Во времена Марцелла трудно было проверить его слова, потому что тогдашние мореплаватели не отваживались выходить из Средиземного моря в бурный и незнакомый им океан. Правда, первые известные нам мореплаватели — финикийцы — выходили на своих кораблях за Геркулесовы столбы, но они плавали только вдоль берегов Европы и ничего не знали об островах, лежащих в Атлантическом океане. Египетский флот, управляемый финикийскими моряками, бывшими у египтян на службе, за пять столетий до нашей эры (по данным Геродота) совершил плавание вокруг Африки, но в глубь океана корабли также не заходили.
