Питер Хопкирк - Большая Игра против России: Азиатский синдром
Питер Хопкирк
Лондон, 1997
Благодарности
Сорок лет тому назад, 19-летним младшим офицером, я прочел классическую работу Фицроя Маклина о путешествиях по Центральной Азии «Восточные подступы». Увлекательная книга об удивительных приключениях и политических событиях, происходивших на Кавказе и в Туркестане в мрачные годы правления Сталина, произвела на меня, как, без сомнения, и на многих других, огромное впечатление. С того времени я делал все возможное, чтобы поближе познакомиться с Центральной Азией, и едва она стала доступна для иностранцев, отправился туда. Таким образом, хотя бы и только косвенно, сэр Фицрой частично несет ответственность — некоторые могут сказать, что заслуживает порицания — за написанные мной четыре книги о Центральной Азии, включая и эту последнюю. Посему я должен выразить ему огромную признательность за то, что он развернул меня в сторону Тбилиси и Ташкента, Кашгара и Коканда. О Центральной Азии не написано книги прекрасней, чем «Восточные подступы», и даже сегодня, если случается взять ее в руки, я не могу сдержать дрожь восхищения.
Собирая материал для этого повествования, я оказался в огромном долгу перед теми замечательными людьми, которые участвовали в Большой Игре и оставили отчеты о своих приключениях и невзгодах среди пустынь и гор. Их рассказы составили большинство драматических эпизодов данной повести, и без них она никогда не обрела бы такой формы.
Немалую ценность представляют и существующие биографии целого ряда участников той Игры. Для описания политических и дипломатических основ этой борьбы я в полном объеме использовал самые последние открытия историков — специалистов по данному периоду, которым также весьма признателен. Я должен также поблагодарить коллектив работников Лондонской индийской библиотеки и архива за то, что они обеспечили мне доступ к многочисленным документам и снабдили другими материалами из обширного хранилища истории Британской империи.
Человек, которому я, вероятно, обязан больше всего, — это моя жена Кэт, чья всеобъемлющая скрупулезность стала огромным вкладом в исследование вопроса и написание как этой, так и предыдущих книг на всех стадиях работы над ними. На ней я проверял отдельные части моей работы по мере их появления на свет. Помимо изготовления рисунков для пяти карт она составила еще и указатель. И наконец, мне очень повезло, что мне достался такой редактор, как Гейл Пиркис. Его внимательнейший профессионализм, спокойный и добрый юмор, а также неизменный такт оказались огромной поддержкой в течение долгих месяцев подготовки книги к публикации. Стоит добавить, что Гейл, вместе с издательством «Оксфорд Юниверсити Пресс», помог спасти от забвения ряд важных работ по Центральной Азии, по крайней мере две из которых были посвящены героям Большой Игры, и организовать новую их публикацию.
Замечание относительно транскрипции
Многие названия народов и местностей, встречающиеся в этом повествовании, в различные годы писались по-разному. Например Тартар/Татар, Эрзерум/Эрзурум, туркестанец/туркмен, Кашгар/Карши, Тифлис/Тбилиси. Ради логичности и простоты я в большинстве случаев пользовался теми написаниями, которые были привычными для участников тех событий.
Посвящается Кэш
Пролог
Июньским утром 1842 года в среднеазиатском городе Бухаре можно было видеть две фигуры в лохмотьях, опустившиеся на колени в пыль перед дворцом эмира. Руки их были крепко связаны за спиной, сами они имели плачевный вид. Грязные полуголые тела их были покрыты язвами, в волосах, бородах и одежде кишели вши. Неподалеку ждали две свежевырытые могилы. На них молча взирала небольшая кучка местных жителей. Обычно в этом отдаленном и все еще жившем в средневековье караванном городе казни не привлекали большого внимания — при жестоком и деспотическом правлении эмира они были достаточно частым явлением. Но в данном случае дело обстояло несколько иначе. Двое мужчин, стоявших на коленях под палящим полуденным солнцем у ног палача, были британскими офицерами.
Уже несколько месяцев эмир держал их в темной зловонной яме под глинобитной крепостью, где компанию им составляли только крысы и прочая нечисть. И теперь эти двое — полковник Чарльз Стоддарт и капитан Артур Конолли — готовы были вместе принять смерть за 4000 миль от дома, на том месте, где сегодня иностранные туристы выходят из русских автобусов, не подозревая, что тут когда-то случилось. Стоддарт и Конолли заплатили эту цену за свое участие в чрезвычайно опасной операции — Большой Игре. Под таким названием она была известна тем, кто, играя в нее, рискуя, рисковал их шеями. Ирония судьбы заключается в том, что первым произнес это словосочетание именно Конолли, хотя обессмертил его много лет спустя Киплинг в своем романе «Ким».
Первым в то июньское утро должен был умереть Стоддарт, его другу предстояло наблюдать за этим. Полковник был направлен в Бухару Ост-Индской компанией, чтобы заключить с эмиром союз против русских, чье продвижение в Центральную Азию вызывало все большие опасения относительно их будущих намерений. Однако обстоятельства сложились крайне неудачно. Когда Конолли, добровольно вызвавшийся попытаться освободить товарища, прибыл в Бухару, он в конце концов тоже оказался в мрачной подземной тюрьме эмира. Через несколько секунд после того, как был обезглавлен Стоддарт, казнили и Конолли; днем останки двоих офицеров вместе с многими другими жертвами эмира были погребены на ужасном заброшенном кладбище где-то неподалеку.
Стоддарт и Конолли были всего лишь двумя из немалого числа как британских, так и русских офицеров и исследователей, которые на протяжении большей части столетия участвовали в Большой Игре. Их приключения и невзгоды составили содержание этой книги. Огромная шахматная доска, на которой разворачивалась эта скрытная борьба за политическую власть, простиралась от снежных пиков Кавказа на западе через бескрайние пустыни и горные массивы Центральной Азии до китайского Туркестана и Тибета на востоке. Главным же призом, как опасались в Лондоне и Калькутте и как очень надеялись служившие в Азии честолюбивые русские офицеры, была Британская Индия.
А началось это в первые годы девятнадцатого века, когда русские войска принялись с боями прокладывать путь на юг через Кавказ, населенный тогда безжалостными мусульманскими и христианскими племенами, в сторону Северной Персии. Поначалу казалось, что аналогично великому походу русских на восток через Сибирь два столетия назад это не представляет особой угрозы британским интересам. Хотя Екатерину Великую действительно забавляла идея похода в Индию, а сын ее Павел в 1801 году зашел так далеко, что даже отправил в ту сторону войска для вторжения. Их спешно отозвали после последовавшей вскоре его кончины. Но в те дни никто не принимал русских всерьез: их ближайшие пограничные посты находились слишком далеко, чтобы представлять какую-то реальную угрозу владениям Ост-Индской компании.
Затем в 1807 году в Лондон поступили донесения, всерьез встревожившие как британское правительство, так и директоров компании. Наполеон Бонапарт, ободренный серией своих блестящих побед в Европе, предложил наследнику Павла, царю Александру I, совместно вторгнуться в Индию и освободить ее от британского господства. Возможно, он сулил Александру, что, объединив свои армии, они смогут покорить весь мир и разделить его между собой. Для Лондона и Калькутты не было секретом, что Наполеон «положил глаз» на Индию. Заодно он жаждал отомстить за оскорбительное поражение, нанесенное его соотечественникам англичанами в предыдущем раунде борьбы за обладание этой жемчужиной.
Впечатляющий план заключался в том, что 50 000 французских солдат пересекут Персию и Афганистан, а затем соединятся с казаками Александра для окончательного удара по Индии через Инд. Но это была не Европа с готовыми базами снабжения, дорогами, мостами и умеренным климатом. Наполеон имел лишь слабое представление об ужасных трудностях и препятствиях, которые предстояло преодолеть армии, выбравшей такой маршрут. Его невежество относительно земель, по которым предстояло пройти войскам вторжения, с их огромными безводными пустынями и горными хребтами, могло сравниться только с аналогичным невежеством самих англичан. До того момента англичане, первоначально прибывшие морем, уделяли мало внимания стратегическим сухопутным дорогам в Индию, сосредоточившись на охране морских путей.
Но теперь их самоуверенности пришел конец. В то время как русские сами по себе большой угрозы не представляли, объединенные армии Наполеона и Александра, особенно ведомые несомненным полководческим гением Наполеона, были бы гораздо опаснее. Последовали поспешные приказы тщательно исследовать и нанести на карту дороги, по которым агрессоры могли бы достичь Индии, чтобы руководство компании выбрало, где их лучше всего остановить и разгромить. Одновременно к персидскому шаху и афганскому эмиру, через земли которых предстояло пройти агрессорам, отправились дипломатические миссии в надежде отговорить их от каких-либо связей с врагом.
