Б Островский - Великая северная экспедиция
Часть команды была занята перевозкою грузов на противоположную сторону Камчатки, часть же оставалась в остроге, где в ясные дни обучалась "ружью и стрелянию в цель". В декабре, когда наступили уже морозы, к устью Большой реки принесло мертвого кита. Ценный дар моря был полностью использован нашими путешественниками: 200 пудов жира явились прекрасным кормом для собак.
Когда весь груз транзитом через Верхнекамчатск был переправлен в Нижнекамчатск, туда же проследовал и весь состав экспедиции. Тысячепудовые грузы, от Большерецка до Нижнекамчатска, проделали путь в 833 версты по труднейшей и утомительнейшей дороге. По сравнению с Большерецком, Нижнекамчатск представлял собой нечто вроде столицы; на протяжении версты вдоль берега реки растянулись сорок дворов. А в семи верстах от поселка находились горячие серные ключи, также привлекшие население. Как только все было перетащено, 4 апреля состоялось торжество закладки нового корабля. Корабль соорудили с необычайной быстротой, 9 июня он был уже закончен.
9 июля хорошо зашпаклеванный и оснащенный бот "Св. Гавриил" под всеми парусами, слегка покачиваясь, выходил из устья реки Камчатки в море. На борту находилось 44 человека во главе с начальником экспедиции Берингом; его помощниками были лейтенанты Чириков и Шпангберг. Корабль держал курс на северовосток. Из судового журнала корабля видно, что мореплаватели внимательно наблюдали разные мысы и горы, отличительные особенности которых отмечаются, например, следующими выражениями: "видели гору, белеющуюся от снегу", или "видели гору знаменитую", "видели гору особого виду", "видали гору при самом море". Весь берег, мимо которого следовал корабль, состоял из высоких гор, одна из которых, причудливо покрытая в разных местах снегом, была названа Берингом Пестровидной.
27 июля, продолжая плыть вдоль берега, поровнялись с мысом Св. Фаддея. Все встречавшиеся Берингу достопримечательности - мысы, горы, равно как и берега, - зарисовывались с определением их месторасположения. Далее журнал отмечает: "Близлежащие берега должны быть очень высоки, ибо мы видели их в большом отдалении. При мысе сем встречали мы множество китов, сивучей, моржей и разных птиц. Пользуясь тихою погодою, наловили мы здесь довольно вкусной рыбы, роду лососей. Глубина моря было здесь 65 и 75 сажен". Богатство морской фауны подтверждает и Чаплин: "В море сем, - говорит он, - показуется животнова, китов множество, на которых кожа пестрая, морских львов, моржей и свиней морских".
Плывя все дальше в северовосточном направлении, "Св. Гавриил" приближался к устью, реки Анадыри. Проведать здешний острог Беринг не пожелал, так как спешил побольше сделать в эту навигацию; опасался ранней зимы, поэтому экономил время и был скуп на остановки. А между тем от анадырских жителей он мог бы узнать много любопытного о положении берегов и получить свежей провизии. Вообще следует отметить, что подчас, быть может, излишняя осторожность и боязнь риска несколько вредили Берингу, затушевывая или даже сводя на нет многие его открытия.
Погода благоприятствовала нашим путешественникам, бури не тревожили их; продвигаясь неизменно вперед на NО со средней скоростью 85 миль в сутки, моряки жалуются лишь на все чаще одолевающий их туман. Журнальные записи - "в сии сутки не случилось ничего замечательного" - все чаще чередуются с пометками: "мрачная и туманная погода с дождем", "умеренный ветер и мрачность", "тихий ветер и облачно".
Чем дальше углублялся Беринг на север, тем тщательнее осматривал он каждое береговое углубление и возвышенности и, следуя обычаю своего века, давал имена новооткрытым заливам, островам и мысам, сообразуясь с календарными святцами. Так возникли губа Святого Креста, губа Преображенская и т. д.
И здесь, на отдаленной окраине мира, "на краю света" обнаружил он следы людей. 6 августа Чаплин, отправленный на берег на поиски пресной воды и для описи, нашел пустые жилища, в которых, по приметам, недавно жили чукчи; от жилищ в глубь страны вели протоптанные дороги. Вскоре объявились и сами обитатели жилищ. На следующий день утром к кораблю подошла лодка, в ней сидело 8 человек. Через своих переводчиков-коряков Беринг выяснил, что подъехавшие чукчи желают узнать, что за судно и с какой целью подошло к их берегам. Беринг приказал передать чукчам, чтобы они поднялись на борт корабля.
После долгого колебания они, все еще держась на почтительном расстоянии от корабля, "высадили наконец одного человека на воду, который на надутых пузырях подплыл к судну и взошел на оное". Он поведал Берингу, что на берегу живет не мало его земляков, которые уже давно слыхали о русских. На вопрос, как далеко отсюда Анадырь? - отвечал: далеко к западу. В ясный солнечный день, продолжал гость, - отсюда виден остров. Оделенный Берингом подарками, радостный чукча отправился вплавь на пузырях к своим товарищам. Выполняя просьбу Беринга, он долгое время уговаривал их навестить судно. Но ни благополучное его возвращение, ни полученные им подарки, ни угощение, ни любопытство не смогли победить их недоверия; после короткого совещания они в своей кожаной лодке отправились на берег. Разговор с чукчами происходил на широте 64° 41'.
Обогнув выдающийся в море мыс, получивший с той поры наименование Чукотского мыса, поплыли дальше. Впоследствии Джемс Кук*, плававший в этих местах, писал: "Мыс сей получил наименование Чукотского от Беринга, на что он и имел полное на это право, ибо здесь виделся впервые Беринг с чукчами".
11 августа 1728 года в юговосточном направлении заметили неведомый остров, названный Берингом островом Св. Лаврентия. Удивительно, что плававший в этих водах 39 лет спустя лейтенант Синд вторично "открыл" этот остров приняв его за архипелаг из одиннадцати отдельных островов и назвав их, по обычаю Беринга, именами: Агафоника, Тита, Диомида, Мирона, Феодосия, Михея и т. д. Это интересный эпизод из тогдашней мореходной практики любопытен в двух отношениях: он подтверждает замечательную тщательность наблюдений Беринга, сумевшего разобраться в хаосе возвышенностей, соединенных у основания низменной полоской земли. Эпизод свидетельствует также о печальной участи, постигавшей многие географические открытия: сделанное часто с превеликими трудностями научное завоевание не только не становилось общим достоянием, но нередко и вовсе забывалось, так что, когда через многие годы то же открытие совершалось вновь, приоритет открытия нередко утрачивался.
Пристально всматривался Беринг в туманные очертания гор острова Св. Лаврентия, зачерчивая изгибы прибрежья, и, казалось, не замечал, что вокруг его корабля шныряют по всем направлениям киты, потревоженные никогда не виданным ими чудовищем. Они близко подплывали к борту корабля, доставляя большое развлечение команде. Беринг не высадился на этот населенный эскимосами остров. Торопясь к крайним северовосточным пределам Азии, он продвигался все далее и, рассекая сероватомутные волны, отмечал глубины: 20, 25, 30 сажен. Пройдя еще около 70 миль и убедившись, что берег в этом месте под острым углом поворачивает к западу, Беринг вызвал наверх всех членов экспедиции и объявил им, что "надлежит ему против указу возвратиться обратно", после чего повернул свой корабль на юг.
Надо полагать, что предусмотрительный и излишне осторожный капитан побоялся встречи со льдами, чтобы не быть затертым ими.
Этот исторический момент отмечается датой 16 августа 1728 года. В день этот произошло событие, навсегда запечатлевшее в науке имя Беринга: был открыт пролив, отделяющий берега Азии от Америки. Сознавал ли Беринг, не видевший за дальностью расстояния и из-за туманной погоды берегов Америки, что он сделал открытие, сказать трудно.
Так или иначе, только полстолетия спустя более удачливый и отважный мореплаватель Джемс Кук вполне доказал, что Беринг действительно проходил через этот пролив, и назвал пролив именем моряка. "Я обязан воздать справедливую похвалу памяти почтенного капитана Беринга, - говорил Кук. Наблюдения его так точны и положение берегов означено столь правильно, что просто удивляешься, как мог он достигнуть этого, работая с такими примитивными инструментами. Широты и долготы определены им так верно, что лучшего нельзя почти и ожидать".
И, в самом деле, надо представить себе условия плавания и состояние тогдашних навигационных инструментов, чтобы вполне оценить точность и тщательность его работы.
Небольшой наскоро сооруженный бот, весьма несовершенные приборы, выдержавшие к тому же продолжительную предварительную тряску по суше, полнейшая необследованность мест, в которых ему приходилось плавать, постоянные туманы и мрак, которые так часто отмечаются в судовом журнале, вот средства и обстановка, в которых приходилось вести Берингу работу. И тем не менее определения Беринга почти в точности совпадают с современными. Адмирал Федор Литке, через сто лет сравнивший графический путь Кука и Беринга, также приходит к очень лестным выводам о наблюдениях Беринга. Тем обиднее, что Беринг так и умер, не узнав достоверно, правильны ли сделанные им наблюдения, а также, что он открыл пролив, который со временем будет назван его именем.
