Бернард Бахрах - История Алан на западе
Из работ Птоломея и Дионисия видно, что существовало несколько групп алан, населявших и Азию и Европу наряду со многими другими народами. Среди соседей алан в разных местах были павцины, бастарны, роксоламы, языги, нэрвы, гелоны, геты и сарматы. Это, однако, не дает повода думать, что аланы доминировали над своими соседями. По мнению Птоломея, жилища алан не располагались на единой территории. Между аланами, жившими в Европейской Сарматии и аланами в Азиатской Скифии, простиралась огромная территория, называемая Азиатской Сарматией, в которой, согласно Птоломею, аланы не жили.
Следует отметить, что хотя аланы и не создали государство, они, тем не менее, играли важную роль в истории. Птоломей отмечает расположение Аланских гор, которые, вероятно, были так названы в честь алан, а Дионисий, перечисляя народы, населявшие территорию от Дуная до Черного моря, детально описывает только алан. Он называет их «могущественными» и отмечает их выдающиеся наезднические качества.
Греческий писатель Лукиам, современник Птоломея, дает дополнительную информацию об аланах Южной России. Среди многих произведений Лукиана встречается диалог между скифом и греком о дружбе. Диалог, однако, это только форма, выбранная Лукианом, чтобы рассказать о скифах, относительно которых он был хорошо информирован. Аланы часто упоминаются в рассказе Лукиана, и из контекста видно, что читателю они хорошо знакомы. О воинской доблести аланских всадников, так же как и об их мастерстве в применении копья и лука, упоминается как о чем-то хорошо всем известном. Лукиан подчеркивает тесную связь алан со скифами, указывая на их сходство в одежде и обычаях. Действительно, согласно Лукиану, единственным значительным различием между ними были прически: скифы носили более длинные волосы.
Во второй половине II века Запад не нуждался ни в географах, ми в поэтах, которые напоминали бы ему об аланах на его границах. В период владычества Рима и позже римские военачальники и императоры с трудом сдерживали варваров на границах. Аланские племена в это время продолжали движение на запад. Войска Антония Пия, преемника Адриана, часто вынуждены были отражать удары алан. Преемник Антония, Марк Аврелий, столкнулся с аланами в союзе варваров, захвативших западную часть империи от Иллирии до Галлии. Аланы участвовали а этих походах, пытаясь продвинуться дальше на запад.
Но лишь данные Сенеки о походах алан через Дунай свидетельствуют о том, как значительно было это продвижение.
Среди варваров, которым Марк Аврелий нанес поражение, было племя бури. Эту победу одержал его сын Коммод, который заставил противника освободить большое количество римских пленников и вернуть заложников. Затем Коммод вынудил часть алан, входивших в каолицию, разбитую Аврелием, освободить огромное число пленников, которых они держали у себя. Вдобавок Коммод заставил алан поклясться, что они откажутся от пятимильной полосы земли вдоль границ Дакии и что они не будут ни населять эту буферную зону, ни пасти в ней свой скот, Аланы, населявшие Понтийский мир дальше к востоку, жили, повидимому, в гармонии с союзниками Рима. Греческий памятник с Таманского полуострова, датируемый 208 г. и обнаруженный в Понтийском регионе, содержит надпись, восхваляющую способности главного аланского переводчика. Уже само существование «главного толмача» предполагает, однако, наличие подчиненных, что, в свою очередь, говорит о целом корпусе толмачей, знавших аланский язык и, вероятно, греческий или какой-нибудь другой, употребительный в данном регионе.
Во второй половине II в. в северных частях Фракии другие аланы вместе с готами ассимилировались местным населением. Об этом достаточно красноречиво свидетельствует история Максимина Фракийца. Рожденный матерью аланского происхождения и отцом-готом на севере Фракии, на границе с варварскими землями, Максимин мальчиком пас скот. Став постарше, он возглавил небольшую вооруженную дружину, охранявшую границу и защищавшую селение от разбойников. Проявив незаурядные способности в военном деле, Мак симин легко попал в римскую кавалерию, то есть в самую привилегированную часть императорского войска. Он добился этого, хотя говорил на варварском наречии (по-фракийски) и едва владел латынью. За сравнительно короткое время Максимин добился больших успехов в римской армии, дослужившись до командирской должности.
Однако в правление Макрина он вышел в отставку и вернулся в поместье на фракийской границе близ Дуная и там занимался торговлей с аланами и готами, жившими вдоль реки.
Нет нужды подробно излагать захват императорского трона Максимином и его кровавую борьбу. Достаточно отметить, что он был первым императором-варваром и что его аланское (или готское) происхождение никак не повлияло на его стремительное восхождение.
Он не был варварским правителем в духе Одоакра или Рицемера, которые в любой момент могли призвать на помощь военные силы варваров; он скорее был «римским» полководцем, как Септимий Север, имевший большую поддержку в имперской армии. Тем не менее вар варское происхождение Максимина скорее было для него помехой, чем помощью. Поэтому, находясь у власти, он тщательно скрывал все, что касалось его происхождения.
Во время так называемого кризиса III века, когда в Риме сменилось двадцать шесть императоров, которые, за исключением одного, погибли насильственной смертью, сделано относительно мало исторических записей. Поэтому и об аланах имеется мало сведений.
Но точно известно, что в начале 240-х годов аланы совершили опустошительный набег в Грецию, разбив при этом императора Гордиана III на равнинах Филиппии. А в середине столетия и позднее варвары уже не раз совершали нашествия на дунайские провинции империи. Хотя скудные источники и умалчивают об участии в них алан, можно, тем не менее, предположить, что, по крайней мере, те из них, которые обитали вдоль границ, особенно в Дакии, принимали участие в этих событиях. Более поздние источники сообщают, что аланы совершали набеги даже в Северную Италию и Галлию — именно в это время. Перечень пленных, сопровождавших триумф Аврелиана в 273 г., частично доказывает это предположение: «Там были готы, аланы, роксаланы, сарматы, франки, свевы, вандалы и германцы».
Против алан воевал и Пробе, однако об этом ничего не известно, кроме рассказа об аланской лошади, которую якобы захватили в плен его победоносные войска. В рассказе говорится о лошади, которая не отличалась ни красотой, ни ростом, но была очень вынослива, могла покрыть расстояние в 100 миль в день, сохраняя такую резвость в течение 8-10 дней. Таким образом, благодаря сведениям Марциала об аланско-сарматской лошади, описаниям Арриана и Дионисия Старшего прекрасных наезднических способностей алан, высокой оценке Аррианом аланского коня, на Западе во второй половине IV в. степной лошади стали приписывать сверхъестественные качества.
Восстановление относительного мира и порядка в империи, достигнутое Диоклетианом, не способствовало, однако, возрождению исторических исследований. По крайней мере, ничего значительного за этот период до нас не дошло. Сохранилось только несколько упоминаний об аланах. Так Юлий Валерий, который перевел ПсевдоКаллисфена на латинский язык, заносит алан в список народов, отмеченных в его (Псевдо-Каллисфена — ред.) источнике. ПсевдоКаллисфен упоминает скифов, арабов, оксидраков, иберов, зеров, дауконов, дапатов, агроев, залдоев, халдейцев, агрофагов, донитов, боспорцев, месопотамцев. Юлий почему-то исключает боспорцев, агроев, халдейцев и месопотамцев в своем «переводе» и вместо них добавляет индусов, финикийцев, парфян, ассирийцев и алан. Тех же, кого Псевдо-Каллисфен именует «великими восточными народами», Юлий заносит в перечень «варваров».
Переведенные Эгесипом на латынь «Иудейские войны» Иосифа Флавия представляют собой другой пример искажения текста оригинала, касающегося алан. Там, где Иосиф описывает алан как скифский народ, о котором он упоминал ранее, Эгесип определяет алан как «свирепый народ», о котором долгое время не знали на Западе.
Латинский перевод, осуществленный Фестом Руфом Авиеном, греческой поэмы Дионисия Старшего о земле и народах, ее населяющих, также расходится с текстом оригинала в местах, касающихся алан. Если Дионисий описывает алан как могущественный народ и отмечает их наезднические способности, то Авиен склонен называть их свирепыми, Таbula Peutingeria, эта сомнительная карта того времени, помещает алан к северу от Черного моря среди нэрвов и аспергиан.
Хотя ни один из этих скудных источников не дает достаточной информации о жизни современных алан, они (источники) несомненно свидетельствуют о все возрастающем интересе Рима к аланам.
Изменение старых текстов с целью включения в них информации об аланах и само включение алан в те работы, которые даже не упоминали о них, свидетельствуют как о беспокойстве Рима, так и об усилении роли самих алан.
