Артур Конан-Дойль - Остров привидений
- Но кто же, кто совершил преступление?
- Мои силы истощились, - сказал доктор, вытирая лоб. - Я не считаю себя особенным трусом, но это выше моих сил. И если вы возвращаетесь на "Гемкок", я иду с вами.
- Идите, - сказал я.
Глава IV
Нелегко было плыть по бешеной реке, но это нас ни на минуту не остановило. Доктор вычерпывал воду, я же греб, и мы добрались до яхты. Когда двести ярдов легли между нами и проклятым островом, мы, наконец, пришли в себя.
- Через час мы вернемся, - сказал Североль, - но нам нужно немного оправиться. Я не хотел бы, чтобы мои чернокожие видели меня в том виде, в каком я был несколько минут назад.
- Но ради бога, доктор, как объясните вы случившееся?
- Ничего не понимаю... Но посмотрите на этого матроса Мальдрем, что с ним? Пьян он? Потерял голову? Что это?
Петерсон, самый старый матрос на моей яхте, человек, обыкновенно волновавшийся не больше пирамид, долго стоял на носу и багром отталкивал обломки бревен, плывшие к морю. Теперь же, согнув колени, с расширенными глазами, он яростно бороздил воздух указательным пальцем и кричал:
- Смотрите! Смотрите!
И мы тотчас же увидели. Исполинский ствол плыл по реке, волны лизали гребень его черной коры. Спереди, выставляясь фута на три над водой, покачивалась справа налево страшная голова. Плоская, свирепая, широкая, она цветом напоминала поблекший гриб; а на шее, к которой она прикреплялась, виднелись черные и светло-желтые пятна. В то мгновение, когда среди водоворота ствол прошел перед яхтой, я увидел, как в дупле старого дерева развернулись два громадных кольца. Отвратительная голова внезапно поднялась на восемь или девять футов, глядя на "Гемкок" неблестящими, туманными глазами. И вот, проносясь мимо нас со своим ужасным обитателем, дерево исчезло в атлантическом океане.
- Что это? - спросил я.
- Злой дух нашей мастерской, - ответил Североль, снова ставший вчерашним болтуном. - Вот демон, посещавший наш остров, большой габонский питон!
Я вспомнил, что слыхал на побережье рассказы о чудовищных змеях - боа, живших в глубине страны; о голоде, периодически просыпавшемся в них и о силе их смертоносных объятий. За неделю перед тем наводнение принесло дуплистое дерево и его страшного обитателя. И ствол остался в маленькой бухте. Мастерская была ближе всего к жилищу змеи, и когда в питоне просыпался голод он уносил сторожей. Конечно, он вернулся и в последнюю ночь, когда Северолю показалось, будто что-то двигалось за окном.
Это чудовище и раздавило несчастного спавшего Уокера.
- Почему питон его не унес? - спросил я.
- Может быть, его испугала гроза... Но вот и ваш завтрак, Мельдрем! Чем скорее мы позавтракаем и вернемся на остров, тем будет лучше, не то эти негры подумают, будто мы испугались.
1 По Фаренгейту.
