Сесиль Рот - История евреев с древнейших времен по шестидневную войну
По какой-то иронии судьбы популяризация этих концепций обычно отстает от прогресса науки, так что зачастую неспециалист знакомится с "новыми" взглядами тогда, когда в научных кругах от них уже отказались.
Таким образом, невозможно дать очерк происхождения еврейского народа, который, во-первых, получил бы всеобщее одобрение хотя бы со стороны сегодняшней библейской критики, а во-вторых, смог бы сохранить свое значение в течение 10-20 лет. С другой стороны, похоже, что традиционный рассказ никогда полностью не утратит своего значения.
Есть еще одно соображение, возможно, более основательное. Имеется как объективная, так и субъективная историчность. Личность, образ которой народ хранит в своем сердце многие столетия, приобретает значение вне зависимости от того, существовала она на самом деле или нет. В событиях, которые легенда связывает с именем такой личности, кристаллизуется в определенной степени национальный идеал поведения. Уже сама вера в то, что такие события имели место, может оказать глубокое влияние на дальнейший ход истории. Таким образом, жизнеописание праотцев и последующие эпизоды, независимо от того, подлинны они или выдуманы, составляют существенную часть предыстории и самосознания еврейского народа, и потому немыслимо пренебрегать ими.
II. СТАНОВЛЕНИЕ МОНАРХИИ
I. В начале XII века до н. э. какой-то местный переворот (возможно - жажда наживы) вызвал крупную миграцию населения с Крита и с побережья Малой Азии на юг. Переселившиеся филистимляне или "морские народы" оказались на богатой прибрежной равнине к северу от Синая. Здесь они обосновались без особого труда. В руках конфедерации пяти их городов-государств, каждым из которых правил собственный тиран-"серен", оказался главный путь из Азии в Африку. Филистимляне произвели такое большое впечатление на античный мир, что всю страну стали называть по их имени Палестиной.
Едва обосновавшись на побережье, неутомимые захватчики двинулись в глубь страны. Израильтяне оказались под постоянной угрозой набегов. Первым почувствовало удар пограничное племя Дана. Какое-то время помогал сдерживать натиск некий Самсон, человек огромной силы и очень находчивый, который стал героем многих еврейских сказаний. В конце концов, он был пойман и ослеплен, правда, как повествует рассказ, при своей гибели он уничтожил больше врагов, чем при жизни. Атаки филистимлян участились. Наконец, племя Дана, в котором оставалось не более 600 воинов, вынуждено было покинуть свою территорию и искать прибежища на крайнем севере страны, где оно, в свою очередь, вытеснило прежных поселенцев. С тех пор выражение "от Дана до Беер-Шевы" стало означать всю израильскую территорию.
К этому времени набеги филистимлян приняли характер систематического завоевания территории. Перед лицом общей опасности еврейские племена были вынуждены отбросить внутренние разногласия и выступать единым фронтом. Несмотря на это, в битве близ Афека израильтяне были разбиты и к тому же потеряли переносную священную Скинию, которая обычно находилась в храме в Шило и которую они брали с собой на войну. На долгие годы Израиль подпал под власть филистимлян.
2. Поражение при Афеке имело одно важное последствие для внутренней жизни народа. Оба жреца, сопровождавшие Скинию на поле битвы, были убиты; их отец Эли умер, услышав это страшное известие. Гибель жрецов и утрата святыни ослабили власть продажного жречества, восходившего, по легенде, к брату Моисея Аарону, которое в течение последних поколений служило главной объединяющей силой народа. Некий Самуил, выросший при святыне в Шило, но не принадлежавший к жреческой династии, благодаря своей доблести военачальника завоевал то почтение, с которым прежде относились к жрецам. Его дом в Раме, в горах Эфраима, стал в каком-то смысле национальным центром.
Новый вождь понимал: чтобы противостоять врагам, угрожавшим независимости страны, нужна сильная единая власть. Только царь, которому будет подчиняться весь народ, сможет отразить филистимскую угрозу.
В это время аммонитяне в очередной раз напали на заиорданские племена израильтян, и те обратились к своим сородичам за помощью. Весь народ был настолько подавлен поражениями, что призыв не нашел отклика. Однако храбрый крестьянин из племени Вениамина по имени Саул сам возглавил борьбу. Неожиданный набег через Иордан заставил врага отступить. Эффект оказался поразительный. Казалось, сама судьба предназначила Саула стать национальным вождем. С одобрения Самуила народ провозгласил Саула царем.
Вскоре началась война за освобождение от вражеского ига. Это была партизанская борьба. Саул и его соратники, знавшие каждый клочок земли, неожиданно нападали на вражеские отряды. Успех был переменный. Временами силы израильтян сокращались до нескольких сот человек. Но эффектная победа в Михмасе привела к изгнанию врага из центра и частично с юга страны, включая территорию племен Иуды и Вениамина. В качестве возмездия или наказания были совершены набеги на соседние племена моавитян, аммонитян и арамеев на востоке и юго-востоке и амалекитян на юге. Под влиянием побед, последовавших за периодом чужеземного гнета, у израильтян постепенно развилось чувство единства. Наконец, страна была почти целиком очищена от филистимлян. Однако внешняя опасность оставалась одним из важнейших факторов в жизни следующего поколения.
С течением времени стало очевидно, что народный выбор оказался неудачным. Саул был одаренным и бесстрашным военачальником, но не больше. Он был способен на неожиданные вспышки жестокости, для которых даже. интересы государства не могли служить смягчающим обстоятельством. Если центральные и северные племена, будучи довольно далеко от двора Саула, поддерживали или по крайней мере терпели его власть, то для сильного племени Иуды возвышение над ним колена Вениамина было невыносимым.
Давид, сын земледельца из Иуды, пользовался уважением среди воинов Саула. Он прославился еще юношей, победив в поединке филистимского богатыря. С тех пор он стал всеобщим любимцем. Давид женился на дочери царя, он был лучшим другом сына Саула Ионатана. Его дерзкие набеги на врага воспевались в народных сказаниях. Все это вызывало ярость Саула. Поняв, что его жизнь в опасности, Давид бежал в родные горы Иудеи. В течение нескольких лет он жил там во главе группы преданных ему друзей. Саул несколько раз пытался захватить его и безжалостно преследовал его сторонников. В конце концов, мятежному вожаку пришлось искать убежища у филистимлян, в войнах с которыми он когда-то прославился. Он жил в Циклаге под покровительством царя города Гата, когда Саул вместе с Ионатаном и двумя другими сыновьями пал в бою на горе Гильбоа, безуспешно пытаясь отразить новое вторжение филистимлян в центр страны.
3. Место погибшего царя занял (благодаря преданности его сородича Авнера) один из оставшихся в живых сыновей по имени Ишбаал. В результате поражения большая часть страны опять оказалась под игом филистимлян. Царский двор перебрался в Маханаим на восточном берегу Иордана, где еще была свежа память о прежних подвигах Саула.
Хотя Давид и оплакал смерть Саула в одной из самых трогательных поэм во всей мировой литературе, он, не теряя времени, воспользовался удобным моментом. Вместе со своими старыми воинами он вступил в страну и захватил Хеврон, вполне вероятно, с помощью филистимлян, которым было наруку, что израильтяне слабели во взаимных схватках. Племя Иуды смотрело на Давида, как на своего вождя, и не понадобилось много усилий, чтобы его провозгласили царем (1013 г. до н. э.).
Честолюбие Давида не могло довольствоваться той маленькой территорией на крайнем юге страны, которая признала его власть. Он с жадностью смотрел на север, находившийся в слабых руках Ишбаала. Естественно, последовали столкновения, кончившиеся убийством Ишбаала. Медленно и нехотя северные племена все же признали власть Давида, который таким образом стал правителем всего Израиля (1006 г. до н. э.).
Важным политическим событием в царствование Давида было уничтожение филистимского могущества. Новое вторжение угрожало поглотить всю страну, и Давиду пришлось покинуть свою столицу. Однако, в отличие от Саула, он не полагался целиком на силу своего оружия. Он привлек на помощь союзников, а также использовал наемных воинов в боях с опытными войсками филистимлян. После двух побед в долине Рефаим страна была очищена от вторгшегося врага, и бои продолжались на вражеской территории. Захват города Гата, одного из пяти городов, державших Израиль в страхе в течение последнего столетия, положил войне конец. Филистимская угроза канула в прошлое.
За этим триумфом последовал ряд дальних походов. Давид воспользовался временной слабостью Египта на юге и Ассирии на севере и создал сильное царство. Его воины сметали перед собой все преграды. Давид укрепил границы страны в войнах с соседними государствами. Оскорбительное обращение с посольством, направленным к аммонитянам, явилось предлогом для карательной экспедиции, принесшей решающую победу. Когда коалиция мелких арамейских княжеств попыталась спасти Раббу, осажденную столицу аммонитян, она была разбита наголову. В Дамаске разместился еврейский гарнизон. Моав и Амалек были покорены (последний - навсегда), область Эдома присоединена к Израилю. Выли завоеваны последние островки неизраильского населения евусеев, отделявшие до сих пор Иуду от северных племен. С сильными соседями-городами Хамат и Тир-был заключен союз. Власть Давида распространилась от границы с Египтом и Акабского залива на юге до берегов Евфрата на севере.
